Вот и наступило лето, неблагоприятная пора для готичек и готиков, ибо, во-первых, лето - время весёлое, что само по себе уже непорядок, а во-вторых - очень жарко.
Я продолжаю существовать в колоссальной жопе, которая столь огромна, что её, гм, стены скрываются где-то во мраке. Ближайшая неделя представляет собой максимальную концентрацию, частоту и мощь всего самого неприятного, а после неё наконец-то забрезжит свет в конце, гм, туннеля.
Поскольку, как гласит народная мудрость, беда не приходит одна, наряду с неприятностями само собой разумеющимися приходится ежесекундно продираться через неприятности форс-мажорные. Вот например после долгого унылого перестраивания, переламывания и перекрывания моей дороги от метро до работы то там то сям, этот выход в конце концов закрыли вовсе. Теперь приходится выходить на другую сторону и всей ущемлённой толпой переходить через ленинградское шоссе по узенькому деревянному мостику, никакой радости и доверия не внушающему.

От возмущения такой хреновой жизнью я дважды чуть не бросилась под трамвай.

Поднимаешься, глядя сквозь дырищи промежутки между ступеньками на стремительно удаляющуюся землю...
Живо представляется, как где-нибудь там идёшь по навесному мостику над оврагом, и вот только ты осмелеешь настолько, что перестанешь держаться за поручень обеими руками (либо продолжишь идти так же уверенно, но перестанешь скрипеть зубами и материться про себя - в зависимости от настроения и темперамента), как тебя настигает середина пути, овраг становится глубже вдвое, а на дне обнаруживается широкий бурлящий и брызгающийся поток, и его вдруг становится слышно, как будто включили звук, а до этого ты не слышал, не обращал внимания. И хочется остановиться и сфотографировать эту, без сомненья, великолепную картину, вид, открывающийся на ленинградку, волоколамку, Москву и близлежащие регионы России, но вдруг неприятно спружинившая под ногой дощечка быстро отвлекает от этой идеи.

А путь мой лежал на Горбушку. Место мной, как знатной почитательницей девайсов и гаджетов, более чем любимое. Первое время я спокойно бродила по коридорам, останавливалась посмотреть кое-какие штуки, добросовестно восхищалась спроектированным в неожиданном месте на пол изображением, но как только появилось желание броситься и облизать витрину, я насупилась, сделала решительный взгляд и быстро-быстро добежала до своего магазина. С физиономией агента Смита затребовала у манагера секретные документы, немного более резко, чем стоило бы, вырвала из его рук конверт и устремилась прочь. Последнее, что я успела заметить внутри магазина - несколько ленивых парочек, довольные кавалеры и нарядные дамы, неспешно прохаживающиеся среди лилипутских ноутов, будто бы у них здесь свидание.. И, если оно действительно так, то я их, черт возьми, понимаю!!
Торопясь покинуть этот притон греха и соблазна, умудрилась выйти через очень служебный выход и некоторое время бродила среди объектов неизвестного назначения. За эти несколько минут в голову мою успели закрасться еще неоформившиеся в конкретику, но вполне себе такие сомнительные сомнения. Я замешкалась, повернула было назад, но на полуобороте встретилась взглядом с угрюмым дядечкой, который стоял на газоне и ненавязчиво так, как бы между делом шкрябал камушком внушительную косу. Непонятно о чём, но весьма убедительно.

Мучения мои были щедро вознаграждены в поезде семьёй французов в количестве пяти штук, к чьему щебетанию я целую ветку с удовольствием прислушивалась.
Да и противоположный берег ленинградки оказался шире и уютнее, так что жить, в принципе можно.
Сохранив черновик, я неправильно прочитала появившуюся после этого надпись.
Так родился заголовок.
Всё.