Из школьного курса истории в памяти практически не отложился ХХ век. То ли я попала в тот момент, когда историю в очередной раз переписывали, то ли я была особенно невнимательной на этих уроках. Гражданскую и ВОВ помню, а вот, например, периоды Хрущева и Андропова – нет.
Все знания, которыми я заполняю это большое белое пятно, почерпнуты из рассказов родственников и литературно-киношных источников. С одной стороны, информация получается очень субъективная, окрашенная воспоминаниями и переживаниями конкретного человека. С другой стороны, история вообще далека от объективности, а «общественно-выверенная позиция», предлагаемая в учебных пособиях, часто еще и ярко раскрашена лживыми и противоречивыми «фактами». Поэтому, как мне кажется, мемуары при всей своей субъективности, несут в себе не только более живой исторический материал, но и более правдивую информацию.
С удовольствием прочитала статью Федора Бурлацкого «После Сталина», в которой он вспоминает, как будучи молодым журналистом, попал в водоворот масштабных изменений в период конца 50 – начала 60 годов ХХ века. Принадлежа к «свите» Хрущева, автор находился в эпицентре принятия решений, некоторые их которых меняли жизнь страны, а другим было уготовлено на долгие годы быть погребенными под прессом критики. Помимо интересных исторических событий, Бурлацкий знакомит своих читателей с виднейшими фигурами того времени, с которыми ему пришлось повстречаться и тесно поработать: Хрущев, Суслов, Андропов, Куусинен, Тито и многие другие. Про каждого из них Федор Михайлович пишет собственные впечатления, глубоко субъективные, которые позволяют по-другому взглянуть на эти личности и их роль в истории.
Бурлацкий вспоминает, как будучи еще молодым и неопытным в аппаратных делах человеком, он поражался быту и обычаям этой среды, атмосфере интриг и лжи, царившей здесь. Молодой журналист, привыкший свободно выражать свою точку зрения в журнале, зная, что его отредактируют и отформатируют, трудно привыкал к необходимости оценивать каждое свое слово: и сказанное, и написанное. Тем не менее, очевидно, что автору нравилось описываемое время, ему была интересна его работа, и он, совершенно очевидно, находил огромное удовольствие в общении с теми, кто стал героями его работы.

Несколько цитат:
«Поистине Эразм Роттердамский был непревзойденным знатоком человеческой психологии: глупость, опирающаяся на опыт простого здравого смысла, стоит выше ума, увлеченного плодами собственного воображения. Если бы можно было встретиться с Усольцевым, я бы искренне признался, как мало стоила книжная премудрость, как вредно сказалась на моей биографии жажда перемен…» Федор Бурлацкий.

«Вся наша беда была в том, что мы поверили товарищу Варге Евгению Самуиловичу, который каждый раз предсказывал глубокий экономический кризис на Западе. Мы верили, что вот-вот придет кризис и маленькая Красная Шапочка (это наша партия) стремительно вырастет, обретет силу и съест капиталистического волка. Кризисы приходили и уходили, а мы все равно оставались маленькой Красной Шапочкой». Гарри Поллит.

Семейное рабство