Ланс пришёл в сознание, когда местное светило уже приближалось к краю стеклянной чаши. Он не спешил открывать глаза, странная привычка - полежать с закрытыми глазами после пробуждения здорово помогала разложить мысли по полочкам, а это было как нельзя кстати - похоже, Ланс здорово приложился головой и теперь та раскалывалась, как порой от жары в их пустыне раскалывались камни. При такой головной боли мысли и воспоминания Ланса смешались в какой-то невообразимый ком и надо было его срочно распутывать. С одной стороны чувство говорит, что вокруг движения нет, а ему в этом можно верить, так что идея полежать с закрытыми глазами и всё хорошенько обдумать, представлялась довольно заманчивой. С другой стороны, если пришелец куда-то исчез, то это даже обидно, Ланс уже успел свыкнуться с мыслью, что скоро станет обладателем парочки новых тайн в этом скучном мире и вынужден был признать, что очень разочарован. Когда он удирал от неизвестности, его что-то ослепило, но пришелец тут явно не при чём. Задней парой глаз в тот момент Ланс прекрасно видел и чувство подсказывало, что пришелец ещё за первым укрытием. А потом Ланс на чём-то поскользнулся. Стоп! Он провёл передней лапой по стеклу и наткнулся на край уже чего-то знакомого, холодного и гладкого. Ланс открыл переднюю пару глаз и увидел какую-то серебристую ткань. Её было немало, один край лежал под лапами Ланса, а другой был виден метрах в 20. Судя по всему, ткань была вырезана в форме круга с какими-то выступами, а по периметру через равные промежутки имелись круглые отверстия абсолютно правильной формы. Она была потрясающе лёгкой и тонкой, гладкой аж до скользкости, совершенно не мялась и удивительно отражала свет. Всё-таки, тайн на сегодня мне ещё хватит - ошарашенно подумал Ланс и решил, что оставлять это сокровище здесь в любом случае, не стоит, мало ли где может пригодиться.
Вообще, периферийное зрение - это хорошо, если нужно быстро и активно действовать и видеть всё вокруг, но оно здорово мешает, в случае, если необходимо сосредоточиться и что-то обдумать - просто рассеивается внимание, поэтому думать и строить планы Ланс предпочитал с закрытыми глазами, или открыв переднюю пару. Покончив с мыслительным процессом, он решил свернуть свою находку и припрятать где-нибудь в ближайшей трещине. Он ведь знал это место до последнего стеклянного камешка. Ланс открыл заднюю пару глаз и застыл на месте! Метрах в двух позади него всё это время стояло нечто, точнее даже не стояло, а совершенно неподвижно висело в воздухе, потому чувство Ланса упорно продолжало молчать! Ланс был просто уверен, что это и есть тот самый пришелец! Больше всего он напоминал яйцо, только довольно большое и более вытянутое, может быть чуть меньше самого Ланса по габаритам, оно отражало свет, как и тот кусок ткани и отчего-то чувствовалось, что оно должно было быть таким же холодным. Но что больше всего пугало - у него не было запаха! Никакого! Его невозможно было учуять. Ланс на всякий случай закрыл глаза - он хоть и здорово ударился головой, но всё-таки не верил, что наваждение исчезнет и всё же, стоило проверить. Оно не исчезло. Когда Ланс открыл глаза, яйцо по-прежнему продолжало висеть в полуметре над стеклом - воплощение совершенства форм, такое чуждое в этом несовершенном мире стеклянных абстракций.

Надо было что-то делать. Это мгновение не могло длиться вечно. Ланс начал медленно и осторожно отступать назад. Шаг, ещё шаг... Удары его сердца были настолько сильны и часты, что он всерьёз обеспокоился, как бы их звук не вывел из оцепенения его нового гостя. Иногда ему казалось, что тот еле заметно сдвинулся с места и в такие моменты Ланс замирал и становился почти таким же недвижимым, но убедившись в том, что ему показалось, начинал движение снова. Он успел отойти уже метров на тридцать, всё это время объект не шевелился и вообще не подавал никаких признаков жизни. Ланса преследовало чувство, что это всё происходит не с ним, а с кем-то другим, что такого просто не могло быть на самом деле и что стоит ему скрыться за ближайшим стеклянным выступом и всё исчезнет - и странное летающее яйцо и серебристая ткань, лежащая чуть поодаль и даже головная боль, уже не такая сильная, но всё-таки, довольно неприятная. Пока его сознание пыталось найти хоть какое-то разумное объяснение необъяснимым, но таким чертовски реальным вещам, Ланс наконец-то миновал ближайший грязно-серый осколок местного хаоса и таинственный пришелец скрылся из вида. Паника прекратилась как по команде, страх исчез так же внезапно, как и появился.

И что? Что ему теперь делать? - Ланс задумчиво лежал на стеклянной плите, испещрённой серыми крапинами - Бежать окружным путём до норы и звать местных старожилов? С одной стороны, может это и верное решение, но вдруг, пока он вернётся, да ещё и с этими старыми ящерицами, которые еле лапами перебирают, оно уже исчезнет? Тогда его вообще перестанут воспринимать всерьёз - летающее яйцо, отражающая ткань, в общем, всё понятно... Да и что могут знать старожилы об этом странном предмете или существе, если они и чёрного камня боятся, а Ланс уже ящер знает, столько сотен лун прожил с ним рядом? Притом, ничего подобного он раньше не слышал ни от них, ни от кого-то другого. Нет! Эта штука появилась на его территории, значит, это он и должен с ней разбираться и никто иной! В конце-концов, она не сделала ему ничего плохого, а неизвестное просто всегда пугает. Ладно, со своим страхом он как-нибудь разберётся, а вот как он будет разбираться с этим пришельцем?

Лансу очень хотелось закрыть глаза, чтобы погрузиться в свои мысли как можно глубже, но он не был дураком. Тупая нудная боль в голове, так и не затихшая с того момента, как Ланс падая ударился о стеклянный уступ, подсказывала ему, что осторожность для него сейчас явно не будет лишней и что надо быть готовым к любым неожиданностям, поэтому он шёл с открытыми глазами и прислушивался своим шестым чувством к тому, что творилось за всё дальше и дальше удаляющимся местом этой странной встречи. Внезапно ход его мыслей был прерван. Сомнений быть не могло - пришелец стал двигаться. Опять так же размеренно и прямолинейно, как и раньше и опять в сторону Ланса. Между ними было уже около полукилометра, а скорость пришельца примерно была равна скорости неторопливо идущего Ланса, во всяком случае, расстояние не сокращалось. Сначала надо было справиться с чувством вновь подкатывающего страха - в той постоянности, с которой двигалось это непонятное существо, было что-то неотвратимое. Это напоминало ход времени, который нельзя остановить или замедлить и пугало куда больше, чем всё, что могло его испугать прежде. И самое главное - оно преследовало его! Надо было оторваться и выиграть время, чтобы обдумать свои действия, поэтому Ланс перешёл на бег. Не тот бешеный рывок от неизвестности, а размеренный бег на пару-тройку километров - он уже был научен горьким опытом и понял, что излишняя спешка может привести к непредсказуемым проблемам. Бег несколько успокоил Ланса. Размеренные монотонные движения лап, в который раз несущих его по этим знакомым до боли местам были так привычны, и казалось, что под дневным светилом нет места ничему новому и тем более, каким - то летающим яйцам! Ланс на миг вспомнил, как много лун назад он ходил с группой своих соплеменников, живших в норе, до ближайшего оазиса - шесть лун утомительного пути лёгким бегом по бесконечной глади пустыни, редкие привалы, столь же редкая охота на местную мелочь, затем четыре луны они ползли по огромным камням, называемым горами или скалами, а в конце путешествия, ещё и проделали такой же путь обратно - и всё ради того, чтобы потешить своё любопытство и воочию увидеть почти все те вещи, которым имелись названия в его голове. Горы, где не на кого охотиться, лиловую траву всех оттенков - от нежно сиреневого и фиолетового до почти чёрного, не годившуюся в пищу, деревья, которые вообще никто не представлял, как можно использовать, местных птиц, которых было очень сложно поймать, потому что они легко улетали от Ланса и которых было невозможно есть, потому что они большей частью состояли из костей и перьев, а мяса было совсем немного и добраться до него не наглотавшись перьев, было невозможно. Нет, это путешествие Лансу в целом понравилось и не смотря на то, что он тогда очень устал, ему было безумно интересно и такого количества новых впечатлений за такой короткий период времени он ни разу не испытывал. Почти каждый ящер за свою жизнь хотя бы раз добирался до оазиса и чаще всего это был первый и последний раз. Всё, что он там видел, было совершенно бесполезным. Всё, кроме яиц! Маленьких копий того чудовища, что следовало за Лансом, впрочем, копий только по форме. Если бы тогда он случайно не встал на одно из них, то совсем бы их не заметил Ланс сразу узнал,что это такое по описанию старожилов: дюжина небольших продолговатых предметов, закруглённых с обеих сторон, с одной стороны чуть толще, чем с другой, тёмно-серого цвета в лиловую крапинку, просто лежала на земле в совсем неглубокой ямке в тени листьев какой - то безымянной травы. Их было почти не различить на фоне местной почвы и судя по рассказам всё тех же старожилов, найти гнездо с яйцами считалось редкой удачей. На протяжении минут пяти, пытаясь растянуть удовольствие как можно дольше, Ланс тогда оценивал весь смысл словосочетания "редкая удача" - ничего более вкусного он не ел с того момента, как впервые очнулся на сером песке этого мира и готов был поверить, что ничего вкуснее он не ел и раньше. Ещё более редкой удачей Лансу тогда показалось то, что он всегда держался особняком, даже в этом путешествии, тогда как все остальные ящеры бродили по побережью тесной компанией. Как же мало было того лакомства и как быстро оно закончилось! Потом его соплеменники конечно, учуяли странный запах, исходивший от его морды, но Ланс наврал им что-то средне-убедительное о случайно пойманной странной птице, которая пахла именно так. Хорошо, что им так и не попалась такая же "редкая удача", иначе Лансу было бы не избежать трёпки за то, что он съел всё один. Ланс мысленно отметил для себя ещё один плюс в пользу одиночества. Впрочем, воспоминания быстро иссякли, а сейчас он как раз не был одинок. Чувство говорило, что его странный спутник продолжал двигаться всё так же преследуя его, хотя расстояние между ними всё увеличивалось. Лансу в голову пришла идея - а что если заманить это яйцо на противоположный край "стеклянной чаши", а потом взяв влево обойти его по периметру убежища, и довести до норы? В той стороне как раз была лазейка, по которой можно было легко выбраться наружу. А там уж пусть у всех голова трещит, а не только у него. Всё-таки, Ланс совершенно себе не представлял, что обычно нужно делать с летающим за тобой огромным яйцом, а бегать вечно было просто невозможно. За неимением лучшего плана, Ланс решил остановиться на этом и стал постепенно отклоняться левее...