Спасибо всем, кто не обходит стороной мое тихое убежище, ведь именно благодаря вам я погрузился в мир дорогих сердцу воспоминаний.

На зиму наши уроки пришлось прекратить, я хотел сделать из мышат воинов, а не замерзших мумриков, и на долгих три месяца наши пути разошлись: мы с друзьями ушли в долгий поход в горы (пронесся слух, что там шалят великаны), а мышата веселились без моего участия. Слухи, слава Аслану, оказались гнусной ложью, разнесенной порой невыносимо глупыми белками, но мы неплохо развеялись, устраивая настоящие турниры по пути обратно, собирая целые поляны зверей и веселясь от души.

Каково же было мое удивление, что по приезду, возобновив свои занятия, я обнаружил, что учу уже не зеленых мышат, но молодых мышек. Действительно, я так давно не имел дела с детьми, что несколько забыл об их любимом занятии - расти огромными темпами. За, казалось бы, не такую долгую зиму они мало того, что растеряли все детские черты мордочки, так еще и выросли на хорошие полголовы. Поверите ли, что я, никогда не боявшийся ни стрел, ни мечей противников, испытал впервые в своей жизни укол страха, страха за этих немного повзрослевших мышей, только сейчас я осознал, что в полной мере ответственен и за них, и за их выбор, и за их жизнь. А раз я теперь играл важную роль в их жизни (точнее, я только сейчас ее осознал), то не было никакого резона тянуть - я с тройными усилиями стал стараться поделиться с ними всем, что знал и умел.

Теперь в наше полное ведомство перешла целая большая полянка с удобно утоптанной землей, укрытая со всех сторон кустарниками и соснами, что создавало иллюзию закрытого класса, и все, что происходило в его стенах, все неудачи и промахи, оставались в нем, не выходя за пределы. Нельзя было упрекнуть моих учеников в бесталанности, но все же мне часто приходилось повторять им одну простую истину:
- Упасть может каждый, а вот подняться, отряхнуться, пробовать снова то, что не получилось в первый раз - только боец. В том, что вы все бойцы, я уже успел не раз удостовериться, и не стоит меня в этом разубеждать.

И они не разубеждали, а совсем наоборот - каждый день доказывали, что могут многое, и Чипита среди них была первая. Теперь уже никто не отрицал ее первенство во всем: и в ловкости, и во владении оружием, ибо в честных поединках она побеждала с завидным постоянством, и остальные мышки с ней сражались порой не с целью победить, а для перенимания новых приемов защиты и нападения для себя. Как я уже говорил, с определенного времени она сражалась со мной в паре, так как не было смысла ставить ее с кем-то еще - она ничему не училась. Да, да, я до сих пор искренне уверен, что научиться можно только у превосходящего, а я пока еще был превосходящим ее по силе и опыту. Пока еще? Вы не ослышались, в мою голову и вправду залезли такие мысли. Теперь у меня появилась еще одна цель: не прекращая обучения Чипиты, стараться как можно дольше не допускать ее победы надо мной, то есть я сам должен был учиться и учиться вместе с ней.

Вначале я учил ее особым приемам защиты, не забывайте, мы, мыши, не самые крупные существа в этом мире, и методы борьбы у нас очень специфические, и если ты смог выбить меч из лапки соплеменника, это совершенно не значит, что ты выстоишь против барсука или медведя. Она их схватывала на лету, и мне приходилось сильно попотеть, чтобы пробить ее защиту - и это при том, что остальные ученики держались в сражении со мной не более трех-четырех минут. Ну как сражении? Я просто наступал, они просто оборонялись.

Так прошла половина весны.