Мастер в книгах описал наши приключения в родной Нарнии очень точно, но все же умолчал о некоторых вещах, происходивших с нами в то мирное время, которое, к сожалению, так и не удалось увидеть Королям и Королевам, занимавших во все времена четыре трона в Кэр-Паравале. Когда Аслан пропустил все четверых через дверь на холме в их мир, мы почувствовали грусть, но ведь мы знали, что все творится по воле Аслана, и вскоре грусть сменилась воспоминаниями, горестными и радостными. Во дворце Каспиана X был устроен величайший за всю историю пир, на который приглашены были все, кто хотел бы прийти. Сколько же там существ было! Словами такого количества просто не описать, потому что после пробуждения Духа Реки все когда-то замолчавшие звери и птицы снова обрели голос и разум, и хоть они сожалели, что не смогли участвовать в битве с тельмаринами, радость их была еще больше нашей. Нам-то повезло больше, мы все время могли говорить.

После этого многодневного пира все участники его ушли жить в свои теплые леса, в свои быстрые реки, туда, куда тянула их душа, истосковавшаяся по свободе. В это время около нашей мышиной норы поселилась замечательная семья наших ближайших родственников - полевок. Они жили большой шумной семьей, и радости их не было предела, ибо их судьба в содействии с тельмаринами раскидала в разные стороны, а что в жизни может быть радостней объединения с родными? Разве что горячая битва! Я со своим небольшим отрядом пришли в первый же день поздравить их с новосельем, а так же предложить навеки свои хвосты и шпаги, обещая им самую лучшую защиту из возможной! Мышей в сравнительно небольшом, светлом помещении было довольно много, но в мою память врезалась одна, маленькая, с огромными любопытными глазами, которая ни секунды из того времени, что мы провели в их убежище, не остановилась. То она скакала на спине своего отца, почти разозлив его, то наворачивала круги по комнате, сшибая предметы, и даже один раз врезалась прямо в живот Пичичику. Рыцарь даже опешил, что с ним не бывало в самые страшные битвы и времена, а маленькое созданье просто рассмеялось и выскочило наружу, и, судя по звуку, в очередной раз во что-то врезалось. В общем, мы были поражены такой резвостью, и в следующий раз я пришел к родителям с просьбой отдать дочь мне в обучение ратной науке, на что родители с удовольствием согласились, ибо дочь дома приносила одни разрушения.

Так начались времена моего учительства самого моего гениального ученика, точнее, ученицы. Она была талантлевийшем воином, едиственное, что ей мешало - это отсутствие всякой сосрелоточенности и совершейшейшая безалаберность по отношению ко всему, что касалось ущемления ее свободы. А свободу, как ей казалось, ущемляли ежедневно, причем специально и с особым цинизмом.

Но знаете, не буду вам рассказывать все сразу. Продолжение будет, леди и рыцари.