Вот одна из эпиграмм, произнесенная поэтом вслух за столом по поводу незадачливого Николая Соломоновича:

Он прав! Наш друг Мартыш не Соломон,

Но Соломонов сын;

Не мудр, как царь Шалима, но умен,

Умней, чем жидовин.

Тот храм воздвиг – и стал известен всем

Гаремом и судом.

А этот – храм, и суд, и свой гарем

Несет в себе самом.

Стихи злые и умные, как все у Лермонтова, написанное в этом роде. Мартынов, конечно, пытался отвечать, но что он, с его-то способностями, мог противопоставить гениальному Лермонтову? Вот образец беспомощной эпиграммы Мартынова:

Mon cher Michel!

Оставь Adel…

А нет сил,

Пей эликсир…

И вернется снова

К тебе Реброва.

Рецепт возврати не иной,

Лишь Эмиль Верзилиной.