Попытка слегка заболеть, забить на работу и заняться, наконец, разбором домашних завалов, увенчалась успехом лишь процентов на писят. В смысле, в офис не поехала, но по телефону наработалась до тошноты.
А в перерывах тоже был телефон, но совсем не по работе. И этот телефон тоже надоел, хочу живьем, а нету.

А еще хочется увидеть все фотографии, но Наташка в бегах новой работе, а самые зачетные фотки у нее.

Смотрю те что есть, и вспоминаю, как тупили на горе Аргамыш (я правильно написала?) в компании участников соревнования, лазили по развалинам аула, построенного для съемок фильма "9 рота" и изо всех сил ждали, когда стихнет ветер, а он только раздувал, и офигевшие от безделья пилоты травили байки из своей полетной жизни и не только.

Вспоминаю, как ели мидий с белым вином, лежа на подушках в ресторане, и сыр с лавашом сидя на земле у палатки.

Как светила почти полная луна в окружении звезд, а я с грустью думала, что полнолуния не дождусь, ибо работа.

Как Пашка катал нас по очереди в тандеме, и сначала я слушала с земли Наташкины визги - коварный, он вручил ей клеванты, а потом начал щекотать. Отпустить клеванты и ввалить пиздюлей отбиться у Наташки возможности не было, оставалось только орать. А потом она с земли слушала, как, уставший тупо летать вдоль склона, Паша затянул веселую песенку "Был майский день, блябуду я..." и таки допел ее, хотя я просила прекратить, потому что от хохота до слез из глаз уже земли не видела.

Как сидела на самом обрыве горы в Орджоникидзе, провожала солнце и встречала луну.

Как первый раз оторвалась от склона самостоятельно. Ненадолго. И, если честно, с погодой, летной погодой, пригодной для чайников, первый раз вылезших на склон, нам сильно не повезло.

Но даже не обидно. Все остальное было волшебно, даже слишком.