(Elisabeth Eleanor Siddal)
1829-1862
Родилась в Лондоне и будучи модисткой занималась демонстрацией шляп в небольшом магазине, когда в 1849 году познакомилась с Уолтером Девереллом. Ему позировала для картины "Двенадцатая ночь",
подарив Виоле переодетой в Цезарио (левой фигуре картины) свои такие трудные по-легенде для живописного воспроизведения огненно-рыжие волосы. Если верить той же легенде, без этих пленительных прядей и локонов не состоялось бы знакомства Элизабет с Россетти (его чертами наделена правая фигура картины - шут Феста), а если обратиться к фактам, то прерафаэлитский идеал женской красоты мог так и не найти своего воплощения.
Вскоре герцог Орсино (он же сам Деверелл, изображенный в центре) был покинут, ради всепоглащающей страсти к Данте, для которого мисс Сиддал, а впоследствии миссис Россетти, стала той самой Беатриче.
Зимой 1852 года Элизабет, в порядке исключения, позировала Миллесу для "Офелии".
Верность Джона прерафаэлитским принципам писания всех деталей с натуры стоила ей здоровья. Она часами лежала в ванне с водой, подогреваемой свечами и масленными лампами, в дорогом тяжелом платье. Результатом совместных усилий стала картина, в которой натурализм соседствовал с полным намеков на сюдьбу
Офелии символизмом, поднявшая все прерафаэлитское движение на новую высоту и чахотка, не покинувшая Элизабет до ее последнего дня.
"Когда к ветвям она нависшим
потянулась,
Чтобы венки на них развесить,
Обломился коварный сук,
И в плачущий ручей она
Упала вся в цветах.
Расплывшись, платье
Поверх воды ее держало,
как наяду,
Отрывки песенок она
старинных пела,
Как бы опасности не сознавая,
словно
Для этой создана была стихии
И с ней сроднилась. Недолго
длилось это:
Отяжелев, намокшие одежды
Бедняжку в мутную втянули
глубину,
Офелия теперь не трагически соблазнительна, а гипнотически болезненна. Роза в ее руке - она сама "роза мая" словами Лаэрта; "милее всех малиновка была" поэтому из песни Офелии перелетела на куст; ива и анютины глазки - спутники обманутой любви; фиалка обвивает шею петлей верности...маргаритки - невинность, крапива - боль, маки - смерть...Все эти символы в сочетании с видом Суррея сделали "Офелию" "самым красивым английским пейзажем, населенным печалью", согласно Рескину.
Желания Элизабет простирались далеко за пределы фантазий обычных натурщиц, для которых было пределом мечтаний оставались интрижки с художником.
Страстью художника к самой Элизабет пронизаны все работы Россетти,
как собственно портреты, так и сюжетные картины.
Элизабет на стуле
Элизабет расчесывает волосы
Paolo and Francesca da Rimini 1855 (вновь образ Беатриче)
[512x288]
Элизабет (1854-1865гг.)
Элизабет сама хотела творить, ей недостаточно было роли музы.
Претпочтение она отдавала акварели, находя вдохновение в литературе, особенно поэзии, а именно в легендах и романтических поэмах, пытаясь сочинять сама (ее поэм насчитывается пятнадцать), реже в сюжетах из Евангелия.
Наиболее известное ее произведение "Сэр Патрик Спенс" (ок.1857-1860гг.),
иллюстрировало древнешотландскую балладу XII века в переложении Вальтера Скотта. В этой балладе повествуется о сэре Патрике, фаворите короля, отправившемся по высочайшему приказу в плавание, несмотря на предсказание беды. В пути судно попало в шторм и затонуло, а море поглотило всех, кто был на нем. На своем полотне Лиз изобразила жен, возлюбленных и детей членов команды, стоящих в отчаянии на берегу, наблюдая признаки приближающегося шторма.
Работа "Клерк Саундерс" (1857) также навеяна шотландскими балладами Скотта. [240x342]
Призрак Клерка Саундерса, убитого братьями своей возлюбленной Мэй Маргарет, является к ней, пройдя сквозь стену комнаты, чтобы просить ее вновь обратиться к вере.
дама, прикрепляющая вымпел к древку копья рыцаря
поиски святого грааля
[456x520]
Ее работы определенно несут огромное влияние Россетти, ее стиль немного неуверенный, будто боязливый, цвет преобладает над точностью рисунка, пленяет своеобразием композиции и утонченностью приглушенного колорита.
автопортрет (1854г.) она не считала себя такой привлекательной, какой видели ее обажатели [302x300]
Назвать ее художественным двойником Россетти было бы не вполне корректно, учитывая хотя бы то, что сам Рёскин предложил ей нечто вроде содержания в обмен на все ее работы.
Многочисленные связи темпераментного Данте с моделями не давали покоя ревнивой Элизабет, которая оставила его в конце 1850х. Взаимное влечение определило их встречу в Гастингсе, где Лиз была на лечении, и где 23 мая 1860 года
состоялось их бракосочетание, принесшее брак со вкусом вины, но без "семейного счастья".
2го мая болезненная, ослабленная и нервная Элизабет родила мертвую дочь, что определило ее приверженность лаудануму (содержащему опий). С ним она переусердствовала 12 февраля 1862 года, возможно переусердствовала сознательно.
Бедный Данте стал затворником в своем замке в окрестностях Челси, жил в окружении экзотических животных (в том числе кенгуру и вамбатов), разбавляя одиночество алкоголем и кокаином, чтобы в конце концов написать
"Beata Beatrix".
Свою Беатриче он писал 6 лет (с 1864 по 1870 год), сделав ее настоящим памятником Элизабет Сиддал.
Теперь она - Беатриче из "Новой жизни", а он - скорбящий Данте.