Если люди
в меня
входят,
не выходят они
из меня.
Колобродят,
внутри хороводят,
сквозь мою немоту гомоня.
Мудрецами
и дураками
переполнен, -
в конец извели! -
так, что кожу мою каблуками
пробивают они
изнутри.
Дайте чуточку отдышаться!
Невозможно!
Я перенабит
приносившими столько счастья,
наносившими столько обид.
Что со мною случилось такое?
Что мне делать с огромной толпою
в моей собственной малой груди -
хоть милицию там заводи.
Стал немножечко я сумасшедшим,
ибо там,
в потаенной тени,
ни одной я не бросил из женщин,
и меня не бросали они.
Воскрешения дружб неуклюжи,
как стараньем себя ни тирань,
но терял я друзей лишь снаружи,
а внутри никого не терял.
Все, с кем в жизни ругался,
сдружился,
все, кому только руку пожал,
стали новой поджизненной жизнью,
как безогненный тайный пожар.
Все, что создал мой суетный гений
из мелькания снов и дождей -
не собранье моих сочинений,
а собрание этих людей.
Невозвратного возвратимость -
как летящий назад водопад.
Кто погибли -
во мне возродились,
кто еще не родились -
вопят.
Население слишком большое,
непосильное для одного,
но душа не была бы душою,
если б не было в ней никого...

март 1975