Предыдущее тут

Самое невероятно заключалось в том, что Димка на самом деле позвонил. Утром. Прохор спросонья даже не понял, что это телефон звонит, вначале подумал, что будильник, потом только сообразил, что это кто-то звонит и уже только, сняв трубку, сообразил, что разговаривает с Колдуном.
- Слушай, я не подумал, что ты спишь, давай я тебе позже перезвоню?
- Нет-нет, нормально. Я уже проснулся. Я вообще не спал!
Он торопливо откашлялся, чтобы прогнать сонную хрипотцу из голоса. Болтали они обо всём, Димка жаловался, что кровать вечно ему достается короче, чем хотелось бы и пятки свисают, а ещё их селят куда попало, не гостиницы, а тюрьмы какие-то. Прохор слушал, улыбался, советовал на сцене больше улыбаться и за сценой тоже, это же всех раздражает, советовал всегда внимательным быть к поклонницам и стараться избегать поклонников, мало ли, что там попадёт в жёлтую прессу. Когда связь резко отрубилась, он сообразил, что у Димки деньги закончились и уже перезвонил сам, они снова принялись болтать, пока деньги не закончились у него самого.

- Что делать планируешь?
Они ехали «домой». К Прохору домой, но так приятно было думать, что они едут в общий дом. Шаляпин снова размечтался, но усилием воли заставил себя вернуться в реальность и задать вопрос «по делу».
- Не знаю, - Глуховато отозвался Димка, – Для начала мне вообще надо квартиру что ли снять, жить-то негде.
«А я знал, знал, он захочет уйти», - на дорогу смотреть стало труднее, вроде как глаза стало резать, будто песок бросили.
- А у меня?
Последняя надежда, такая глупая и совершенно напрасная. Сейчас Колдун откажется и пошлёт его.
- Ну-ну, - вдруг отозвался Димка. – Ну-ну.
Что он имел в виду – осталось неясным, но ведь он не сказал «нет».

По приезду, Димка так беззаботно раскидал вещи, что Шаляпин мысленно хмыкнул – ну, прям, точно, как дома. Он сел на стул, в комнате и принялся изучать взглядом шарахающегося из угла в угол Димку. Тот уже минут через пять выдохся и плюхнулся рядом, на соседний стул и получилось, что они сидели бок о бок, не глядя друг на друга, но плечом к плечу.
- Прох, ты можешь сказать мне, только честно, за каким фигом ты ко мне подкатил тогда?
«Тогда» - это когда? Тогда – это когда он решил добросить какого-то безродного парнишку? Тогда – когда выкручивал ему руки? Какое из «тогда» имел в виду Колдун? Прохор незаметно перевёл дыхание, почему-то воздуха стало нехватать, положил руку на спинку стула Димки и просто сказал:
- Захотелось.
Колдуну, похоже, нечего было возразить на такой убийственный аргумент, он пожал плечами, вскочил и, стаскивая на ходу футболку, отправился в душ, освежиться после дороги. Всё это выглядело естественно и соблазнительно, причём настолько, что когда Димка вернулся из душа, да ещё замотанный в полотенце, которое было не таким уж и длинным, демонстрирующим крепкие, длинные ноги, красивые коленки, а уж в плоский живот можно было влюбиться с одного только мимолётного взгляда. Прохор тут же забыл о всех благих мыслях и начинаниях и сразу же притиснул его к дверному косяку, проводя рукой по этой соблазнительно обнажённой ноге.
- А ты бы узнал сначала, хочу ли я, - сказал Димка, притягивая его однако к себе за плечи.
- А нет?
Прохор переместил руку и провёл по внутренней стороне бедра и выше, выше.

В постель они всегда падали, два здоровенных лося обрушивались всем весом на несчастную кровать, и та жалобно пищала под напором тел. Прохор был решителен, он чувствовал, что Димка позволяет и при этом – получает удовольствие. Вообще, сложно было бы чувствовать себя оскорблённым, когда тебе делают минет. Во всяком случае, он на это надеялся. А потом, Димка опять, сам повернулся, и Прохор даже не поверил такому счастью, это была не покорность, это было желание.
- О чём ты думаешь? – неожиданно для себя спросил он Димку.
- Да так… - ответил тот, улыбаясь и моргая длиннющими ресницами.

- И что дальше?
Димка бездумно таращился в потолок, а Прохору было так приятно просто глазеть на него, ну и разговор поддерживать. А что тут спрашивать? Дальше как-нибудь выживут. Дальше может быть только одно – Прохор его не бросит, ни за что на свете, никогда Димка не будет один.
- В смысле?
- В прямом, в совершенно прямом. Вот закончилась «Фабрика», закончились гастроли. А дальше что? Мне ехать домой и петь на корпоративных вечеринках?
От такой практичности Шаляпин аж поперхнулся, ну, надо же, надо запомнить как у Колдуна мысль работает, совершенно по-другому, чем у него. Лежат двое в постели, один думает про «любовь», а другой – исключительно про работу.
- Тоже хлеб, - принялся тут же растолковывать Прохор.
А потом, Димка, который никогда не жаловался ни на что, перепугал его тем, что просто вылил на него словесный поток, из которого следовало, что жизнью он совершенно недоволен, что петь перед жующей публикой это не его, что терпеть Дэна ему пришлось не только во время проекта, но и во время гастролей, что Дробыш доставал его своими замечаниями. От Димки это было странно слышать настолько, что Прохор тут же весь сжался, ему почудился упрёк.
- Дим, извини… Короче, извини за то, что…так вышло. Честно, я… я не хотел. Просто когда я увидел тебя там, замёрзшего, несчастного, я сразу понял, что ты такой же, как я. И когда мы с тобой стали разговаривать, я понял, что ты очень похож на меня, правда. Я сразу подумал, что смогу тебе помочь, потому что мне никто не помогал. А дальше… так вышло, Дим. Извини. Прости. Прости, я дурак.
Следующий вывих мысли Колдуна, сразил Шаляпина ещё больше.
- Прох, это вообще отдельный разговор, но скажи мне, значит это нормально - выступать на корпоративных пьянках?
Внезапно Прохору пришла в голову мысль, что никогда он не поймёт этого парня, никогда. Он тут душу отворяет, а разговор тем временем, уплывает всё больше и больше в сферу меркантильных интересов.
- Колдун! Да ты зажрался!Ты что, не понимаешь, что проект закончился и вы больше никому не нужны? Да, это было важно, засветиться на нём, но сейчас тебе придётся закреплять этот успех, мелькать дальше и мелькать везде и всюду, как только можно. Сейчас нужно толкать и пинать Дробыша, чтобы он занимался тобой как одним из перспективных молодых артистов. Но! Тебе сейчас придётся зажевать свою гордость и выступать там, где скажут, не забывая при этом проявлять инициативу.
Ладно, к херам душу и все любови, парня спасать надо, ведь не думает совершенно, что шоу закончилось и теперь, чтобы продолжать его, нужно терпение и смирение. Вот вроде как Димка уже начал что-то соображать.
- Прохор, слушай, это всё…
- Знаю, знаю, - он перебил, не давая ни малейшей надежды Димке, пусть себя не успокаивает, надо объяснить правила игры, - это всё немного не то, что ты ожидал. Ты думал, что тебе предложат самое лучшее? Нифига. Тебе самому нужно это лучшее выбирать.
Выпалив это, Прохор решительно дёрнул на себя одеяло, что случайно подгрёб под себя Димка. Тот вцепился в него. Ничего другого не оставалось как взгреть вероломного любовника подушкой.



Уезжаю на неделю в отпуск, в деревню, в глушь, в Саратов (с) ;)