мы интересно проводили время на лабораторках по английскому, ходили курить за соседний магазин, дружно боялись наводящего священный трепет препода по философии, долгими зимними вечерами сидели над конспектами в прокуренной студенческой кафешке и напивались в фарш дешёвыми разноцветными коктейлями.
мы были детьми, энергичными и непосредственными.
не знаю, кто как, но я изменилась практически до неузнаваемости.
я отсиживаюсь на парах - потому что мне уже давно лень скрывать свою всепоглощающую апатию. я не курю на переменах - потому что от этого у меня начинается такая одышка, что мне становится трудно говорить. я никого не боюсь (особенно дружно) - потому что теперь я должна оперативно научиться вести себя так, чтобы боялись меня. я не пишу конспекты - потому что с моими теперешними доходами мне проще всех купить. и напиваюсь я исключительно в гордом одиночестве - причём не какой-нибудь там дешёвой фигнёй для подростков, а трушным семидесятиградусным горьким йадом. и уже даже почти не кривлюсь.
на отношения с группой я тупо забила - всё та же апатия и общее отсутствие мотиваций. последние пару недель я ловлю себя на проявлениях воинствующего равнодушия - а также грубости и прямолинейной бесчувственности. чтобы как-то компенсировать эту свою эмоциональную обледенелость, я всегда готова к сотрудничеству и взаимопомощи. однако, боюсь, это не спасает ситуацию.
просто я смертельно устала играть социальную роль. и я правда уже очень хочу поскорее перестать_быть.