История некоего Эдварда начинается так буднично, словно Эдгар Аллан По просто одним утром решил сжевать бутерброд, падающий, как верно подметил старина Мёрфи, на пол маслом вниз. Женщина-коммивояжер Пэг, каждодневно обивающая пороги своих же подруг, настырно предлагая им посмотреть на различные косметические ухищрения, обладает поистине поражающим энтузиазмом. Плюнув на скупых жителей провинциального американского городка, Пэг отважно едет к самому загадочному и устрашающему на вид зданию в городке — замку некоего Создателя, устраивающего у себя невесть что. Там Пэг неожиданно для себя находит неизведанное науке существо — человека с руками-ножницами. Имя этому существу — Эдвард, и оно настолько трогательно и невинно, что Пэг берёт молодого человека в охапку и отвозит его к себе домой, где он и знакомится с дочерью Пэг — симпатичной и задумчивой девушкой со снежным именем Ким… Это самый спорный и любопытный фильм кудесника Бёртона, ибо здесь он отказывается от привычного американского алгоритма в кинематографе, а именно: отвечать на вопросы. Здесь режиссёр, скорее, их ставит перед зрителем, сразу давая ему понять банальную мысль — «сказка — ложь, да в ней намёк». Это было начало добрых старых 1990-х гг., когда в моду шумно ворвался Квентин Тарантино со своим стебом ко всему, включая и кинематограф, когда надо всем и всеми подшучивали братья Итан и Джоэл Коэны, когда погибла эпоха «Крёстного отца», когда Том Хэнкс дважды подряд получил премию «Оскар» за исполнение необыкновенных, по сути своей, персонажей — персонажей без прошлого и будущего. Это была та маленькая, крошечная эпоха, когда все, творя, разрушали. Эта эпоха 1990-х гг., создаваясь, попутно уничтожалась. Вот почему тогда все над всем и всеми посмеивались. То был смех, сопровождённый бурными овациями по уходящему кинематографу старого Голливуда, постепенно потонувшего в воспоминаниях тех, кто олицетворял его и продолжает олицетворять его. Эдвард Руки-Ножницы тоже олицетворяет собой разрушающего творца, он тоже персонаж без прошлого и будущего, он тоже калечит и любит. Его способность творить чудесные и прекрасные вещи есть его способность убивать людей, причинять страдания их сердцам, чувствам, переживаниям. Да, безусловно, общество виновато в трагедии Эдварда Руки-Ножницы и Ким, любившей его. Но эта трагедия замешана на доброте. Доброта не всегда приводит к добру. Бывает, что доброта случается не вовремя. Не в то время, не в том месте и не при тех обстоятельствах. Никто не виноват, просто так случилось. Вот почему сам по себе доброта у человека мало что значит. Главное заключается в применении этой доброты. Коммивояжер Пэг решила применить доброту по отношению к бедному и несчастному Эдварду, но, может быть, для него было бы лучше оставаться в том замке и творить свои произведения, никого не калеча? Кто знает… Тим Бёртон снял самый свой неоднозначный, но при всём том тёплый и атмосферный фильм, который наверняка придётся по вкусу и готам, и романтикам вообще, и любителям хорошего и классического кинематографа периода 1990-х гг. Трагедия Эдварда Руки-Ножницы заключалась в том, что бутерброд, согласно закону Мёрфи, всегда падает маслом вниз. А законы придумал человек. И бутерброды изобрёл человек. Сам себе, получается, навредил. Не бывает причин и следствий. Ибо это — тоже выдумки человека… [491x657]