Проснувшись, ребята, не сговариваясь, проверили, все ли на месте. Тревога не отпускала их всю ночь.
Машу душили кошмары, она просыпалась очень часто. Как ни странно, Сережа тоже выглядел бледней, чем остальные.
Еды не осталось, друзья лишились завтрака. Хотя им даже и не особо хотелось, кусок не лез в горло.
Почти не разговаривая, компания отправилась в Ирф.
Маша шла почти бесшумно, ей не хотелось беспокоить этот лес. И к тому же, ей казалось, что что-то невесомое проносится рядом с ее лицом. «Это, наверно, Ао» - подумалось ей.
Этот место было просто великолепно. Огромные темно-зеленые кроны шелестят от свободного ветра. Солнце проглядывает через них еле-еле. Где-то журчит ручей, отзываясь легким стеклянным перезвоном.
Деревья стали редеть, солнцу удалось прорваться сквозь их листву. «Вот и Ирф» - непроизвольно подумали все.
Красивый простой город. Если в Файре живут в основном богачи, то тут обыкновенный народ. Дома без отделки, одежда без изысков на людях.
Толпа валила на главную площадь. Туда пришли скоморохи и веселили народ. Ребята совершенно не знали, куда податься. Решили пойти за толпой.
Посреди площади прыгали скоморохи. Один выскочил вперед, другие заиграли веселую мелодию. Первый запел:


Голос звенят,
Сегодня праздник скомороха,
Вой собак –
Клич переполоха!

Бродячий люд площадь веселит,
Хохот здесь гремит!
Скоморох нынче речь ведет,
Веселится там народ!

Богачи обходят стороной,
Бедняки идут как на покой,
Тут царит переполох,
Ведет свой праздник скоморох!

Внезапно на площадь завалилась стража, и стали прогонять скоморохов. Народ ощетинился, тут не любили королевскую власть. Некоторые пытались напасть, но были отброшены. Скоморохов прогнали, их место посреди площади заняли стража и королевский глашатай.
Толпа яростно заревела, слова глашатая с трудом пробивались сквозь рев.
Были слышны отрывки:
- Королевский указ… Король Иоганн… В день столетия… Женится… Портрет невесты…
В этот момент развернули портрет невесты. Толпа ахнула, Маша произнесла несколько нецензурных слов, Саша вылупила глаза, Сережа сжал кулаки, Санек офигел, Леша произнес «ух ты ё…», Меф пребывал в глубочайшем ауте.
С портрета на них смотрела Лена.