Я проснулся в состоянии крайнего раздражения. Вчера я совершенно не мог сердиться на Ромео, но сегодня неприязнь вспыхнула с новой силой. Тем неприятнее было вспоминать мое исцеление – я ведь был так близко к нему и получал от этого истинное удовольствие. Меня передернуло. Что поделать – мне придется сейчас подниматься на ноги, приводить себя в порядок и идти наверх, где уже ждут меня эти сумасшедшие. Все чаще я называю их сумасшедшими… На себя бы посмотрел. Я вздохнул. Пригладил волосы. Поправил рубашку. Больше вроде бы заняться было нечем. К счастью, мне не приходится просыпаться вместе с Ромео – он встает раньше меня. И ложится позже.
В мире не без справедливости. Интересно, он спит далеко от меня?
Продолжая обдумывать этот вопрос, я поднялся наверх. К своему удивлению, я застал Мишель в состоянии полной готовности. Она уже была одета по-уличному и сейчас натягивала на голову капюшон. На ней было темно-зеленое пальто. Очень красивое.
- Мы куда-то собрались? – Удивленно спросил я.
- Да, ‘омео хочет сегодня же отп’авиться к тебе домой и пе’еве’нуть там все вве’х дном в поисках истины. Он гово’ит, что медлить нельзя – позже нам могут помешать. В этих воп’осах ему можно дове’ять.
Ее прервало появление самого Ромео – в чистой белой рубашке, узких черных штанах и с неизменным зонтиком. Странно, с одной стороны я ненавидел его, а с другой – все так же считал прекрасным.
- Мишель уже все объяснила тебе?
- Да, вполне ясно.
- Тебе стоит надеть что-нибудь сверху. Во-первых, человек, одетый не по погоде, подозрителен, во-вторых – нас могут узнать.
Он подошел к гардеробу и вытащил оттуда длинное бесполое пальто. Я безропотно оделся.
Мы вышли на улицу. Около двери Мишель буркнула что-то невразумительное, наверняка по-французски. Я услышал, как внутри звякнул засов. Похоже, танцами и флиртом ее обучение не ограничивалось.
Погода и в самом деле была не очень. Лил дождь. Я спрятал лицо, беря пример с остальных. Мы быстро пошли по улице. Я понятия не имел, как пройти к моему дому, но Ромео шел достаточно уверенно и вскоре я начал узнавать окружающие улицы.
Наконец мы были на месте. Я неожиданно ощутил волнение. Мне вновь предстояло оказаться в том месте, где я провел столько веремени в гордом одиночестве, отчаянно нуждаясь в компании. Честное слово, не знаю, повезло мне или нет. Я первым вошел в дом.
В комнатах все было так же, как и раньше. Мы быстро перерыли все вещи, но не нашли ничего удивительного, кроме того, что я уже о себе знал. Я действительно очень увлекался идеей сверхсуществ при жизни. И первое место в списке моих увлечений занимали вампиры. Хотя, кроме них, были материалы о ведьмах и оборотнях, колдунах и шаманах, медиумах и заклинателях духов…
- Честно говоря, я разочарован, - признался Ромео. Мы расселись по креслам, чтобы отдохнуть и обсудить поиски. – Но если в квартире ничего нет, значит, место проведения Ритуала должно быть где-то совсем рядом. И вряд ли там не осталось никаких следов. Куда можно деть трупы трех сильных обескровленных вампиров? А в том, что они есть, я не сомневаюсь.
- Стоит обыскать весь дом, - предложил я, - только сделать это аккуратно. Начать с чердака и закончить подвалом.
- Лучше начать с подвала. – Ромео задумался. – А знаешь, это идея, подвал был бы идеальным местом для такого рода действий. Правда, когда там что-нибудь испортится, заблудившийся сантехник может умереть от страха. В подвале легко что-то спрятать – обстановка труб, сырости и отсуствия нормального света вполне соответствует тому, что мы ищем.
Нам пришлось обшарить весь подвал, прежде чем мы наткнулись на большую кучу тряпья. Меня мало раздражли сырость и крысы, а вот Мишель они, похоже, беспокоили. Куча оказалась одним огромным куском материи, сшитым из множества небольших. Сдернув их, мы нашли аккуратно разложенные записи и три черных пластиковых мешка. В них были искомые трупы. Я отвел глаза. Кроме того, здесь обнаружилась ритуальная металлическая чаша, перемазанная кровью и чем-то еще, несколько пробирок и флаконов из-под лекарств, большая стеклянная банка и несколько грязных бритвенных лезвий.
Ромео быстро собрал все записи, все остальное старательно спрятал так, как было, и мы ушли. Я испытал огромное облегчение.
Мишель и Ромео вернулись обратно, а я отправился на охоту. Меньше всего мне хотелось узнать, как умерли эти трое. Выражения их искаженных лиц и порезы на лице и тех частях, которые я видел мельком, вызывали у меня приступ тошноты. Поверить не могу, что согласился учавствовать в этом добровольно. Не представляю, кем нужно быть, чтоыб умертвить таким способом трех несчастных, пусть и вампиров. Что же за подонок меня создал и что у меня может быть с ним общего?
Я зашел в какой-то шумный бар и полушепотом заказал крепленого красного. Мрачный, но вежливый официант быстро принес вино, получил свои деньги и оставил меня в покое. Я грел в руках вино и думал, думал, думал. В голову лезли самые невероятные предположения. Может, меня сделали вампиром насильно? Но зачем? А если добровольно, то кто мог мне помочь и исчезнуть теперь? Где мои создатели? Почему они бросили меня? Может, их уже уничтожили вампиры, а теперь намереваются добраться до меня? И кто такие те, кто не побоялся испачкать свои руки кровью трех вампиров и навлечь гнев огромной армии остальных? Я отхлебнул вина.
- Привет, сладенький, - прервала мои размышления хорошенькая девушка в коротком красном платье, - скучаешь? Не возражаешь, если я присяду?
Я возражал, но девушка уже села и скрестила ножки, явно рисуясь. Проститутка? Или просто нимфоманка ищет друга на вечер? Ну что ж, если она так навязчиво прервала мое уединение, следует отомстить ей по полной. Но для этого снача нужно выйти из бара. А значит, придется кокетничать. Не знаю, любил ли я это при жизни, но сейчас просто ненавидел себя за то, что мне приходится приторно улыбаться этой дуре и заигрывать с ней. Правда, я не отказал себе в маленьком удовольствии запечатлеть поцелуй на ее шее, когда она была уже достаточно пьяна. Затем мы вышли на улицу и направились к дому Ромео. Она громко смеялась и прижималась ко мне.
Не знаю зачем, но я пришел вместе с ней. Меня ждали. Ромео и Мишель окинули меня совершенно одинаковыми взглядами, не предвещающими нчего хорошего.
- А это что? – Поинтересовался Ромео, имея в виду девушку, которая все еще смеялась и с интересом разглядывала его. – Тебе уже неинтересно убивать на улице? Ты решил повесить на потолке расчлененный труп, чтобы кровь капала тебе на голову, пока ты спишь?
- Что? – Я был ошарашен этим заявлением. Мне на секунду показалось, что Ромео тронулся умом. – Что ты хочешь этим сказать? С чего ты взял?
- Тот, кто может так жестоко обойтись с тремя вампирами, способен на многое, - вступила Мишель.
Я закрыл глаза и сосчитал до десяти.
- Забудь, - неожиданно смягчился Ромео. – Раз уж ты привел ее сюда, мы смоежм спокойно поговорить за чашечкой… - он задумался и не закончил.
Я молча наблюдал, как он вскрывает вены девушки. Сначала горизонтальный порез, потом вертикальный. Буква «Т» на запястье сочилась кровью. Это по-прежнему приводило меня в ужас, но я молчал.
- Мы, конечно, не все выяснили, - начал Ромео. Видно было, что ему тяжело говорить, он искал, с чего начать. – Но по крайней мере знаем, что же произошло на самом деле. – Он вздохнул. – Ты сам превратил себя в вампира. Ты сам уничтожил троих членов Совета, будучи человеком, сам провел Ритуал, сам выяснил все, что тебе было необходимо. Но где-то ты допустил ошибку: ты потерял память. На это ты никак не рассчитывал. Зато произошло следующее: по воле Совета рождение нового вампира никогда не сопровождалось смертью другого. Но ты вытянул из своих родителей всю кровь до последней капли – и обрел всю их силу. Представляешь? Силу трех членов Совета! Да, ты не превзошел меня или Старейших, но для молодого вампира это просто невероятно! – Он помолчал. - Но самым большим шоком был для меня сам процесс ритуала, полностью описанный в твоих записях. Никогда не подозревал, что это так жестоко и болезненно. Я не помню Ритуала – никто из нас не помнит, и теперь я знаю, почему. Память стирает те чудовищные страдания, которые претерпевает человек, прежде чем обрести бессмертие. Это ужасно. – Он нервно отхлебнул из бокала.
Я тоже молчал. Я не знал, что сказать.
- Могу я просмотреть эти записи? – Спросил я немного погодя, когда молчание стало невыносимым.
- Конечно. Они же твои.
Собрав все тетради, я извинился и удалился в подвал. Не хотелось находиться в одной комнате с двумя идиотами и пьяной в доску шлюхой. Мне было необходимо одиночество, чтобы разобраться в новостях.