Я в восторге от этого рассказа еще с давних времен. Перечитала вчера и угорала. Из сборника с клевым названием "Веселые устрицы", 1910 год. Теперь и вы вспомните!!!

Неизлечимые

 Спрос на порнографическую литературу упал. 
     Публика начинает интересоваться сочинениями по истории и естествознанию. (Книжн. известия) 
     Писатель Кукушкин вошел, веселый, радостный, к издателю Залежалову и, усмехнувшись, ткнул его игриво кулаком в бок. 
     - В чем дело? 
     - Вещь! 
     - Которая? 
     - Ага! Разгорелись глазки? Вот тут у меня лежит в кармане. Если будете паинькой в рассуждении аванса - так и быть, отдам! 
     Издатель нахмурил брови. 
     - Повесть? 
     - Она. Ха-ха! То есть такую машину закрутил, такую, что небо содрогнется! Вот вам наудачу две-три выдержки. 
     Писатель развернул рукопись. 
     - "...Темная мрачная шахта поглотила их. При свете лампочки была видна полная волнующаяся грудь Лидии и ее упругие бедра, на которые Гремин смотрел жадным взглядом. Не помня себя, он судорожно прижал ее к груди, и все заверте..." 
     - Еще что? - сухо спросил издатель. 
     - Еще я такую штучку вывернул: "Дирижабль плавно взмахнул крыльями и взлетел... На руле сидел Маевич и жадным взором смотрел на Лидию, полная грудь которой волновалась и упругие выпуклые бедра дразнили своей близостью. Не помня себя, Маевич бросил руль, остановил пружину, прижал ее к груди, и все заверте..." 
     - Еще что? - спросил издатель так сухо, что писатель Кукушкин в ужасе и смятении посмотрел на него и опустил глаза. 
     - А... еще... вот... Зззаб... бавно! "Линевич и Лидия, стесненные тяжестью водолазных костюмов, жадно смотрели друг на друга сквозь круглые стеклянные окошечки в головных шлемах... Над их головами шмыгали пароходы и броненосцы, но они не чувствовали этого. Сквозь неуклюжую, мешковатую одежду водолаза Линевич угадывал полную волнующуюся грудь Лидии и ее упругие выпуклые бедра. Не помня себя, Линевич взмахнул в воде руками, бросился к Лидии, и все заверте..." 
     - Не надо, - сказал издатель. 
     - Что не надо? - вздрогнул писатель Кукушкин. 
     - Не надо. Идите, идите с Богом. 
     - В-вам... не нравится? У... у меня другие места есть... Внучек увидел бабушку в купальне... А она еще была молодая... 
     - Ладно, ладно. Знаем! Не помня себя, он бросился к ней, схватил ее в объятия, и все заверте... 
     - Откуда вы узнали? - ахнул, удивившись, писатель Кукушкин. - Действительно, так и есть у меня. 
     - Штука нехитрая. Младенец догадается! Теперь это, брат Кукушкин, уже не читается. Ау! Ищи, брат Кукушкин, новых путей. 
     Писатель Кукушкин с отчаянием в глазах почесал затылок и огляделся: 
     - А где тут у вас корзина? 
     - Вот она, - указал издатель. 
     Писатель Кукушкин бросил свою рукопись в корзину, вытер носовым платком мокрое лицо и лаконично спросил: 
     - О чем нужно? 
     - Первее всего теперь читается естествознание и исторические книги. Пиши, брат Кукушкин, что-нибудь там о боярах, о жизни мух разных... 
     - А аванс дадите? 
     - Под боярина дам. Под муху дам. А под упругие бедра не дам! И под "все завертелось" не дам!!! 
     - Давайте под муху, - вздохнул писатель Кукушкин. 
     Через неделю издатель Залежалов получил две рукописи. Были они такие: 
     I. Боярская проруха 
     Боярышня Лидия, сидя в своем тереме старинной архитектуры, решила ложиться спать. Сняв с высокой волнующейся груди кокошник, она стала стягивать с красивой полной ноги сарафан, но в это время распахнулась старинная дверь и вошел молодой князь Курбский. 
     Затуманенным взором, молча, смотрел он на высокую волнующуюся грудь девушки и ее упругие выпуклые бедра. 
     - Ой, ты, гой, еси! - воскликнул он на старинном языке того времени. 
     - Ой, ты, гой, еси, исполать тебе, добрый молодец! - воскликнула боярышня, падая князю на грудь, и - все заверте... 
     II. Мухи и их привычки 
     ОЧЕРКИ ИЗ ЖИЗНИ НАСЕКОМЫХ 
     Небольшая стройная муха с высокой грудью и упругими бедрами ползла по откосу запыленного окна. 
     Звали ее по-мушиному - Лидия. 
     Из-за угла вылетела большая черная муха, села против первой и с еле сдерживаемым порывом страсти стала потирать над головой стройными мускулистыми лапками. Высокая волнующаяся грудь Лидии ударила в голову черной мухи чем-то пьянящим... Простерши лапки, она крепко прижала Лидию к своей груди, и все заверте...