Веллер, эфир 23 декабря 2007 г.
31-03-2008 15:25
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
об экологии:
А вот ужас я испытал буквально в 82-м году, прилетев в город Норильск ... И вот там, вы понимаете, выпускают этот газ — воздух жёлтый, начинают слезиться глаза, резь в глазах, лёгкие затекают, в гортани какая-то резь, дышать тяжело, и в этом жёлтом тумане бегают дети — кричат и играют.
Слушайте, ну вот... где место директоров этих комбинатов и тех, кто требует от этих директоров давать план, невзирая на?.. Я думаю, что их место на Колыме, как минимум. Потому что о количестве заболеваний можно только догадываться. И мне тут же начинают рассказывать (город там маленький, все всех знают), что «тут японцы приезжали — они предлагали фильтры поставить, бесплатно, за то, что они регулярно будут менять вкладыши, а отработанные вкладыши вместе с содержимым будут забирать себе. И будут оттуда, заразы, доставать наши ценные металлы, из этих фильтров. Ну, мы им, конечно, дали от ворот поворот; какое нам дело до людей»... Вот это вот отношение к экологии и что оно было.
И когда есть бизнесмен, идущий на «хапок» (сегодня урву, а через год кто знает, что будет; где будущий год, а где я?..), и когда есть политик, который собирается использовать свой административный ресурс... «Он? Да он нищий, он голодранец! У него, правда, у жены пара заводиков, у брата пара банков, а сам-то он человек честный и простой, он голодранец», да?.. И когда он знает: «да ну, ещё через пару лет отношения испортятся, настучат, посадят, бежать надо будет, в Англию, просить политического убежища...» — они что, будут думать об экологии? Не будут они думать об экологии.
На самом деле нам нужен закон об охране окружающей среды, но — ни один человек не сумеет заработать на законе об охране окружающей среды, кроме тех, кто будет воровать деньги, которые будут отпускаться на охрану этой самой окружающей среды. Но поскольку деньги эти ничтожные по сравнению с деньгами за никель, медь, лес, нефть и так далее, то я думаю, что в ближайшеее время наша окружающая среда будет далека от идеала.
о «недостатке квалифицированных кадров»:
Давайте думать, как это понимать, если заводов мало, а работать даже на них никто не хочет.Во-первых, по возможности никто не хочет работать за маленькую зарплату, если можно работать за бОльшую. Никто не хочет работать тяжело, если за те же деньги можно работать всё-таки легче. У нас за последние 15 лет сложилась такая традиция невыплаты зарплат, такая традиция задолженностей, такая традиция использования фонда заработных плат (когда просто долгими месяцами, иногда годами, владельцы крутят бабки, которые давным-давно должны были бы выплатить работягам в качестве зарплаты), что население стало к этому относиться, конечно, настороженно.
Вот поэтому не хватает. Не потому, что людей нет, а потому, что люди разочарованы в таком труде, где одна работа осталась, а деньги уже кончились.
Идёт это, на мой взгляд, в огромной мере из-за того, что предприниматели, желая получать сверхприбыли, нанимают людей на минимальную зарплату из всего, что можно найти. Вот поэтому, кстати, о городе Москва (например, о московских дэзах), где люди, которые проводят плановые ремонты домов, газовых труб в домах и прочее, прочее — они сплошь и рядом даже не гастарбайтеры откуда-то из Азии там, или из Белоруссии, с Украины, с Молдавии — они могут быть из Курска, из Брянска, из Белгородской области. Вот, они приезжают, они живут по девять–двенадцать человек в трёхкомнатной малогабаритной квартире, они варят макароны и варят каши, они получают сто долларов в месяц, и из этих ста долларов им нужно ещё откладывать, чтобы отсылать на родину, чтобы как-то кормились семьи. Пойдёт москвич работать на сто долларов? Да не пойдёт, в Москве на сто долларов прожить можно только вот так вот — ходить пешком и варить себе макароны, никак иначе. Зато предприниматель покупает виллу во Флориде. А на мой взгляд, предпринимателя на десять лет с полной конфискацией имущества всей семьи, а работягам давать зарплату не ниже установленной законом. Потому что сегодня в России платить человеку за работу меньше хотя бы шестисот–семисот долларов невозможно и не по-человечески.
У нас звучало неоднократно (то есть не на Радио России, а в разных местах), что степень эксплуатации наёмного труда в России выше, чем в развитых цивилизованных странах. Там, на проклятом Западе, работяге могут на руки выдавать, допустим, 60–70% от того, что он произвёл, от стоимости его прибавочного продукта. Вот, он произвёл товара на сто долларов — из них 60–70 долларов получил в качестве зарплаты, и только остальное пошло предпринимателю. А у нас он получает 20%, понимаете, да? И после этого говорят, почему, значит, не хватает рабочих. Ну потому что не хотят копейки получать. Потому что нужен жесточайший закон о минимальной заработной плате — причём не только в абсолютном исчислении (что прежде всего), но и в процентном исчислении.
Ну, потому что вот... осталось одним из любимых лозунгов народа та самая высоцкая-жегловская фраза «вор должен сидеть в тюрьме». А он где сидит, вы сами знаете.
о русском языке:
Понимаете, последний словарь для дикторов радио и телевидения — чистое несчастье, потому что перенос ударений в словах с «обеспечЕние» на «обеспЕчение», и с «одновремЕнно» на «одноврЕменно» повлёк за собой шквал ошибок. Когда в метро говорят «при обнарУжении предметов» и так далее, так далее. Да, ещё «вАловый продукт» вместо «валовОго».
И вот уже наши ухари говорят «бОмжи» вместо «бомжИ», что на мой взгляд какая-то вопиющая неграмотность, но в основном все дикторы норовят говорить «бОмжи». Зато вместо «святых мОщей» (потому что «мОщи», ударение на первом слоге, и это ударение сохраняется во всех падежах, можете запомнить: «мОщей, мОщам, о мОщах», ударение всегда остаётся на втором слоге, на букве «о»)... а у них «мощЕй, мощАм» и прочее. Ну, что тут скажешь на это несчастье.
(Весь текст в первом комментарии)
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
об экологии:
А вот ужас я испытал буквально в 82-м году, прилетев в город Норильск ... И вот там, вы понимаете, выпускают этот газ — воздух жёлтый, начинают слезиться глаза, резь в глазах, лёгкие затекают, в гортани какая-то резь, дышать тяжело, и в этом жёлтом тумане бегают дети — кричат и играют.
Слушайте, ну вот... где место директоров этих комбинатов и тех, кто требует от этих директоров давать план, невзирая на?.. Я думаю, что их место на Колыме, как минимум. Потому что о количестве заболеваний можно только догадываться. И мне тут же начинают рассказывать (город там маленький, все всех знают), что «тут японцы приезжали — они предлагали фильтры поставить, бесплатно, за то, что они регулярно будут менять вкладыши, а отработанные вкладыши вместе с содержимым будут забирать себе. И будут оттуда, заразы, доставать наши ценные металлы, из этих фильтров. Ну, мы им, конечно, дали от ворот поворот; какое нам дело до людей»... Вот это вот отношение к экологии и что оно было.
И когда есть бизнесмен, идущий на «хапок» (сегодня урву, а через год кто знает, что будет; где будущий год, а где я?..), и когда есть политик, который собирается использовать свой административный ресурс... «Он? Да он нищий, он голодранец! У него, правда, у жены пара заводиков, у брата пара банков, а сам-то он человек честный и простой, он голодранец», да?.. И когда он знает: «да ну, ещё через пару лет отношения испортятся, настучат, посадят, бежать надо будет, в Англию, просить политического убежища...» — они что, будут думать об экологии? Не будут они думать об экологии.
На самом деле нам нужен закон об охране окружающей среды, но — ни один человек не сумеет заработать на законе об охране окружающей среды, кроме тех, кто будет воровать деньги, которые будут отпускаться на охрану этой самой окружающей среды. Но поскольку деньги эти ничтожные по сравнению с деньгами за никель, медь, лес, нефть и так далее, то я думаю, что в ближайшеее время наша окружающая среда будет далека от идеала.
о «недостатке квалифицированных кадров»:
Давайте думать, как это понимать, если заводов мало, а работать даже на них никто не хочет.Во-первых, по возможности никто не хочет работать за маленькую зарплату, если можно работать за бОльшую. Никто не хочет работать тяжело, если за те же деньги можно работать всё-таки легче. У нас за последние 15 лет сложилась такая традиция невыплаты зарплат, такая традиция задолженностей, такая традиция использования фонда заработных плат (когда просто долгими месяцами, иногда годами, владельцы крутят бабки, которые давным-давно должны были бы выплатить работягам в качестве зарплаты), что население стало к этому относиться, конечно, настороженно.
Вот поэтому не хватает. Не потому, что людей нет, а потому, что люди разочарованы в таком труде, где одна работа осталась, а деньги уже кончились.
Идёт это, на мой взгляд, в огромной мере из-за того, что предприниматели, желая получать сверхприбыли, нанимают людей на минимальную зарплату из всего, что можно найти. Вот поэтому, кстати, о городе Москва (например, о московских дэзах), где люди, которые проводят плановые ремонты домов, газовых труб в домах и прочее, прочее — они сплошь и рядом даже не гастарбайтеры откуда-то из Азии там, или из Белоруссии, с Украины, с Молдавии — они могут быть из Курска, из Брянска, из Белгородской области. Вот, они приезжают, они живут по девять–двенадцать человек в трёхкомнатной малогабаритной квартире, они варят макароны и варят каши, они получают сто долларов в месяц, и из этих ста долларов им нужно ещё откладывать, чтобы отсылать на родину, чтобы как-то кормились семьи. Пойдёт москвич работать на сто долларов? Да не пойдёт, в Москве на сто долларов прожить можно только вот так вот — ходить пешком и варить себе макароны, никак иначе. Зато предприниматель покупает виллу во Флориде. А на мой взгляд, предпринимателя на десять лет с полной конфискацией имущества всей семьи, а работягам давать зарплату не ниже установленной законом. Потому что сегодня в России платить человеку за работу меньше хотя бы шестисот–семисот долларов невозможно и не по-человечески.
У нас звучало неоднократно (то есть не на Радио России, а в разных местах), что степень эксплуатации наёмного труда в России выше, чем в развитых цивилизованных странах. Там, на проклятом Западе, работяге могут на руки выдавать, допустим, 60–70% от того, что он произвёл, от стоимости его прибавочного продукта. Вот, он произвёл товара на сто долларов — из них 60–70 долларов получил в качестве зарплаты, и только остальное пошло предпринимателю. А у нас он получает 20%, понимаете, да? И после этого говорят, почему, значит, не хватает рабочих. Ну потому что не хотят копейки получать. Потому что нужен жесточайший закон о минимальной заработной плате — причём не только в абсолютном исчислении (что прежде всего), но и в процентном исчислении.
Ну, потому что вот... осталось одним из любимых лозунгов народа та самая высоцкая-жегловская фраза «вор должен сидеть в тюрьме». А он где сидит, вы сами знаете.
о русском языке:
Понимаете, последний словарь для дикторов радио и телевидения — чистое несчастье, потому что перенос ударений в словах с «обеспечЕние» на «обеспЕчение», и с «одновремЕнно» на «одноврЕменно» повлёк за собой шквал ошибок. Когда в метро говорят «при обнарУжении предметов» и так далее, так далее. Да, ещё «вАловый продукт» вместо «валовОго».
И вот уже наши ухари говорят «бОмжи» вместо «бомжИ», что на мой взгляд какая-то вопиющая неграмотность, но в основном все дикторы норовят говорить «бОмжи». Зато вместо «святых мОщей» (потому что «мОщи», ударение на первом слоге, и это ударение сохраняется во всех падежах, можете запомнить: «мОщей, мОщам, о мОщах», ударение всегда остаётся на втором слоге, на букве «о»)... а у них «мощЕй, мощАм» и прочее. Ну, что тут скажешь на это несчастье.
(Весь текст в первом комментарии)
Комментарии (1):
transcripter
31-03-2008-15:26
удалить
Веллер: Добрый день, дорогие радиослушатели. Новый год приближается неотвратимо, осталась какая-то неделя. Наш телефон 956-15-14, и мы отвечаем на ваши звонки, а также ваши письма. Поэтому до того, как начинать отвечать на звонки, я хочу сказать: мы получили несколько писем (около десятка) из города Ярославля, в каковых письмах говорится, что в городе собираются сносить первый российский театр — театр Фёдора Волкова, — и на этом месте строить нечто вроде казино, и никакие протесты их (авторов письма, жителей) пока никакого успеха не возымели.
Раньше, чем выступать с такими фактами, журналист (ведущий, писатель, радиоканал), разумеется, обязаны эти факты проверить — ну, такова профессиональная этика (знаете, когда сам не видишь, то работать совершенно невозможно). Но: если действительно власти Ярославля собираются снести первый русский театр, чтобы построить что-то, что будет экономически выгоднее, то это невозможно охарактеризовать приличными словами, и... ну, я не знаю... мы попробуем держать это дело на контроле. Но всё-таки радиоканал «Россия», конечно, властным ресурсом не обладает, но как-то к нам кое-кто прислушивается.
А теперь мы отвечаем на звонок. Здравствуйте, говорите.
Радиослушатель: Михаил Иосифович, здравствуйте. Пётр Михайлович меня звать, я позвонил с Волгоградской области, город Урюпинск.
Веллер: Пётр Михайлович, здравствуйте; знаю город Урюпинск, бывал там (хотя давно).
Радиослушатель: Приезжайте, пожалуйста, ещё раз, здесь вас много знают, любят вас... У меня такой вопрос: вот я в течение года (и прошлого года) слушаю вас — ни разу не открывалась тема экологии, охраны окружающей среды в нашей стране. Я работаю экологом, и очень много приходится заниматься... В Урюпинске экология нормальная, хорошая, здоровая, но вот управление природоохранными органами в нашей стране оставляет желать много лучшего. Очень много различных структур, которые по-настоящему мешают работать, развивать эту тему, так сказать...
Веллер: Понимаю вас; можете ли сформулировать вопрос?
Радиослушатель: Вопрос такой. Ваше отношение, ваше видение на сегодняшний экологии в нашей стране, и охраны окружающей среды.
Веллер: Спасибо.
В те далёкие времена, когда папа с мамой выписывали мне журнал «Пионер», в этом журнале «Пионер» среди прочего была картинка — стоит на перекрёстке, забитом машинами, узкоглазый человек в фуражке — японский полицеский на перекрёстке города Токио, регулирует движение. А на лице у него маска противогаза — потому что дышать там совершенно нечем. Из коротенькой статьи явствовало, что вот мы-то живём в счастливой, социалистической стране, где все заботятся о людях, а вот в Японии уже просто народ на улицах задыхается от этого проклятого бензинового выхлопа.
Я так и жил, подобно большинству граждан Советского Союза, в убеждениях, что у нас с экологией гораздо лучше, чем на Западе, пока впервые не попал на запах... (простите, пожалуйста, симптоматичная оговорка, «запах — запад») — да, на Запад — и обнаружил, что запах там хороший, что бензиновой вони там на улицах нет; что, оказывается, там жёсткий экологический контроль на выхлоп. И если там по улице проедет автобус, выпуская такой шлейф бурого дыма из выхлопной трубы, то хозяину этого автопарка придёт конец — его штрафами разорят.
И там помойки на колёсах не ездят, и там воздух чист, и требования к чистоте выхлопа очень жёсткие. Потому что действительно несколько десятилетий назад загазованность улиц была очень сильная, а сейчас благодаря жёсткому экологическому контролю двигатели работают хорошо, и на какой-то гадской смеси бензина с, простите ради бога, ослиной мочой там никто не ездит — хотя, когда в конце 80-х наши парни двинули на Запад, то в Америке, в частности, накрыли одну бригаду, которая разводила бензин упомянутым продуктом и продавала. Американцы были потрясены — они не думали, что это можно делать; а наши парни говорили, что они вообще тупые и не понимают, как можно зарабатывать деньги.
Ну, а если совсем всерьёз, то впервые по экологии столкнулся я с проблемами в 1980 году в Удмуртии, где валили мы лесок, и оказалось, что масса сплава (ну, заметная часть) тонет, и часть затонувшего плавника начинает гнить, и начинает воду отравлять. А реки там, понимаете, ближе к тундре — они, во-первых, очень чистые, а во-вторых они, как бы это сказать, экологически беззащитные — у них иммунитет, понимаете, не тот.
Разумеется, экологический контроль должен быть, но здесь сознание ведь стало переламываться недавно; потому что ещё в 30-е годы советские художники рисовали картины, что вот была себе тайга (ну, дичь, туземцы жили, можно сказать (хотя слово неприличное, не произносили)), — а вот мы пришли, и теперь там встали высокие трубы, и они дымят, и это замечательно, что они дымят — это значит мы строим промышленность.
А вот ужас я испытал буквально в 82-м году, прилетев в город Норильск, где когда-то ещё и до этого в стройотряде работал... А Норильск, если кто не знает (вдруг не бывал, не задумывался) — он очень интересно расположен. То есть (ну, кости зэков мы оставим в покое) грубо говоря, упрощая немного — он расположен в долине, и ветер дует или с одной стороны, или с другой вдоль этой долины. С одного конца стоит металлургический комбинат, который плавит медь, а с другого — тоже металлургический, который плавит никель. А перед тем, как пускать металл, выпускается газ (вот, который там сверху). И вот когда выпускается газ, а ветер дует, то это напоминает 1916 год, газовую атаку на реке Ипре.
И вот я приезжаю в город на автобусе из аэропорта, из Дудинки... простите, на электричке приезжаю... нет, не на электричке — приезжаю по железной дороге 40-километровой (39 км), и самой северной в мире — из Дудинки в Норильск... И вот там, вы понимаете, выпускают этот газ — воздух жёлтый, начинают слезиться глаза, резь в глазах, лёгкие затекают, в гортани какая-то резь, дышать тяжело, и в этом жёлтом тумане бегают дети — кричат и играют.
Слушайте, ну вот... где место директоров этих комбинатов и тех, кто требует от этих директоров давать план, невзирая на?.. Я думаю, что их место на Колыме, как минимум. Потому что о количестве заболеваний можно только догадываться. И мне тут же начинают рассказывать (город там маленький, все всех знают), что «тут японцы-макаки, понимаете, приезжали — они предлагали фильтры поставить, они предлагали бесплатно фильтры поставить, они их предлагали за то поставить, что они регулярно будут менять вкладыши, а отработанные вкладыши вместе с содержимым будут забирать себе. И будут оттуда, заразы, доставать наши ценные металлы, из этих фильтров. Ну, мы им, конечно, дали от ворот поворот; какое нам дело до людей»... Вот это вот отношение к экологии и что оно было.
И когда есть бизнесмен, идущий на «хапок» (сегодня урву, а через год кто знает, что будет; где будущий год, а где я?..), и когда есть политик, который собирается использовать свой административный ресурс... «Он? Да он нищий, он голодранец! У него, правда, у жены пара заводиков, у брата пара банков, а сам-то он человек честный и простой, он голодранец», да?.. И когда он знает: «да ну, ещё через пару лет отношения испортятся, настучат, посадят, бежать надо будет, в Англию, просить политического убежища...» — они что, будут думать об экологии? Не будут они думать об экологии.
На самом деле нам нужен закон об охране окружающей среды, но — ни один человек не сумеет заработать на законе об охране окружающей среды, кроме тех, кто будет воровать деньги, которые будут отпускаться на охрану этой самой окружающей среды. Но поскольку деньги эти ничтожные по сравнению с деньгами за никель, медь, лес, нефть и так далее, то я думаю, что в ближайшеее время наша окружающая среда будет далека от идеала. Вот, слава богу, ещё партия зелёных, можно сказать, развивается.
Большое спасибо, мы попробуем ответить на ещё один вопрос, наш телефон 956-15-14.
Радиослушатель: Михаил Иосифович, к вам обращается Борис Николаевич, Москва. Новый год не за горами, разрешите поздравить вас с Новым годом, пожелать творческих успехов и благополучия.
Веллер: Спасибо большое, и вас также с наступающим, здоровья и счастья!..
Радиослушатель: Михаил Иосифович! В XX веке возникла великая наука кибернетика — наука об управлении, которая доказывает, что в мироздании всё определённым образом управляется. Это и движение и превращение всех видов материи и энергии, биологическая жизнь и так далее. Вот только жизнь нашего организма саморегулируется множеством систем управления...
Веллер: Вы знаете, я вообще-то (простите, я на секунду перебью; ради бога не отключайтесь, я вас только... вклинился в ваш разговор)... Я-то сам по образованию, вы знаете, филолог, но когда-то кончал физико-математическую школу при Могилёвском государственном пединституте, вечернюю. Я помню формулировку старинную, что кибернетика — это буржуазная лженаука и продажная девка империализма, но по-моему, кибернетика изучением взаимосвязей всего на свете всё-таки не занимается. Уж скорее этим занимается синергетика. Но это неважно, я вас слушаю дальше.
Радиослушатель: Я не об этом. Что вообще всё управль... Ну, вот любая свобода в системах управления приводит к энтропии, хаосу, катастрофам, в том числе...
Веллер: «Любая свобода» в системах управления? Или свобода сверх разумного люфта?
Радиослушатель: Нет, ну вот например, в детермированной системе управления дорожного движения свобода приводит только к гибели людей более 35 тысяч в год. Если у вас любое нарушение свободы в вашей системе организма... — биологическая смерть. То есть у меня вот такой вопрос: почему же человечество так стремится к такому злу, как свобода?
Веллер: Я думаю (не вешайте, пожалуйста, трубочку), что вы сейчас употребляете свободу, как термин, совсем не в том смысле. Для человечества термин «свобода» означает неотнимаемую возможность поступать по своему разумению, своему желанию, для своего блага, в своих интересах и интересах ближних — и вообще делать то, что он хочет. А вы сейчас в кибернетическом смысле что имеете ввиду под словом «свобода»?
Радиослушатель: Нет, ну... Всё-всё-всё абсолютно в мире управляется, всё!
Веллер: Вы исключаете элемент случайности в мире, или...
Радиослушатель: Нет, если есть случайность (это вероятностные системы) — там тоже управляется за счёт обратной связи.
Веллер: Я боюсь, что мы сейчас смутим некоторых наших слушателей, но мне казалось, что от линейного детерменизма Ламарка, который имеет всеобщее значение, наука давно отказалась, и без случайности работу никакой большой системы систем рассматривать невозможно. И на дорогах гибнут не от свободы, а от того, что ездить не умеют. Потому что тогда у нас получится по Марксу, «свобода — это осознанная необходимость»; если ты свёрнёшь под грузовик, дурак, то он тебя раздавит, поэтому тебе необходимо с ним не сталкиваться. Я вот думаю так. Поэтому я полагаю, что стремятся (я повторяю) к свободе, как к желанию — реализовать свои возможности, прожить свою жизнь максимально полно, сделать всё, что можно сделать, последовать тем своим желаниям... ну, которые вреда-то никому не принесут, а тебе вот доставят массу удовольствия. Иметь права, которые у тебя не отнимут — хочешь — живи, построй дом (если денег хватит), хочешь — живи в шалаше, и никто не скажет «закон запрещает жить в шалаше». Хочешь — живёшь в России, а хочешь — живёшь в Антарктиде, если не боишься замёрзнуть, это твоё право, свобода выбора места жительства и так далее.
Вот это имеется ввиду под свободой. Я боюсь, что вы (простите, ради бога)... ну, занимаетесь немного схоластикой, просто обыгрывая разные значения слова «свобода», как термин — только и всего. Понимаете, если у человека есть свобода купить автомобиль — слава богу, что есть свобода эта, а не заставляют всех по закону ходить только пешком или ездить на велосипедах. Есть свобода ездить по дороге. А если он, дурак, не умеет ездить, то здесь, я думаю, всё-таки свобода ни при чём.
Спасибо большое.
Радиослушатель: Уважаемый Михаил Иосифович! Во все времена во всех государствах внутреннее деление государств было практически всегда административным. Лишь большевики в начале двадцатых добавили ещё к административному (губернскому) делению России деление по нац.республикам. Причём в границы этих республик вводили огромные исконные законные русские земли — это и Новороссия с Крымом, Южная Сибирь, отданная сейчас казахским кочевникам, спасённым Россией ... и от уничтожения их южными соседями, юг Ставрополья, земли Терского казачьего войска, отданные сейчас чеченам; это, наконец, ... (ныне Клайпеда), переданная России в качестве репараций по итогам Второй мировой.
Веллер: Совершенно верно.
Радиослушатель:Именно это национальное деление облегчило произведённое верхушкой КПСС расчленение страны и отторжение от России её законных и лучших территорий с преобладающим русским населением, которое Россия приобретала столетиями, и которые политы кровью миллионов наших предков.
Веллер: Совершенно с вами согласен.
Радиослушатель: Нынешние, так сказать, демократы, уничтожившие всё полезное, что было наработано...
Веллер: Э, погодите. Если вы наладились читать доклад...
Радиослушатель: Нет-нет, ещё десять секунд, Михаил Иосифович, и вопрос.
Веллер: Слушаю.
Радиослушатель: Нынешние так сказать демократы, уничтожившие всё полезное, что было наработано за послевоенный период, яростно отстаивают самый вредоносный рудимент советского периода — деление страны на нац.республики, не имеющие, кстати, никаких прав на отданные им огромные территории (как, например, сибирские нац.республики, закреплённые за обитающими там кочевыми племенами).
Веллер: Двадцать секунд.
Радиослушатель: Всё-всё-всё, заканчиваю. Как вы... ранее справедливо отмечали, Михаил Иосифович, это таит в себе угрозу дальнейшего расчленения страны по этим несправедливым границам.
Веллер: Двадцать пять секунд.
Радиослушатель: Сегодняшняя власть, громогласно твердя о единстве России...
Веллер: Я сейчас вас прерву, если не будет за...
Радиослушатель: Последняя фраза.
Веллер: Нет, вы уже закончили, не будет последней фразы; вопрос. Алло?..
Ну вот. Дорогие друзья, задавайте вопросы короче. Я глубоко ценю желание высказаться и право на это, я согласен, так сказать, с предыдущим оратором, но, понимаете... зачем же немножко, однако, злоупотреблять? Когда человек говорит «10 секунд», и говорит, однако, 30 секунд — и через 30 секунд говорит «нет, я заканчиваю»... Эти шутки мы проходили.
Заметьте, из вас получился бы (я обращаюсь к нашему позвонившему сейчас радиослушателю) хороший парламентский политик и оратор, потому что вот эти ребята обладают удивительным умением зажёвывать (вот как в челюсти корова, допустим, зажёвывает простыню), зажёвывать любое количество времени. Причём говорят: «нет-нет, ну одну минуточку, ну подождите же, ну почему вы меня прерываете, ну дайте мне высказаться, ну ещё одну фразу договорить!..» — хоп-а! — и конец заседания, или конец передачи. Так нельзя...
Если имеется ввиду, как я к этому отношусь — я к этому отношусь отрицательно. Если имеется ввиду, отчего это произошло — и довольно просто: в своё время, когда большевики, ещё в 1917 году взяли власть и стали её крепить, они объявили абсолютное, полное, безоговорочное (подтвердили это) право наций на самоопределение, и всё мгновенно и окончательно рассыпалось на куски... И когда говорили их противники, белые и разные другие, о России единой и неделимой, то им отвечали все эти нац.меньшинства: «не-не, большевики нас уже признали, а вы хотите лишить нас независимости; пошли вон отсюда».
Сначала большевики разобрались с белыми, а потом красные по одной стали присоединять все эти республики, которые перетекали и делились, как амёбы, понимаете, быстро. Вот так было в начале.
А потом образовалась двойная идеология, двойная мораль, когда говорилось одно, а делалось другое. На словах все были независимые до ужаса, а на самом деле железной рукой правил Большой брат — товарищ Сталин, Джугашвили Иосиф Виссарионович. Вот и всё.
А теперь мы пожинаем плоды, я совершенно согласен. Потому что какое отношение Новороссия имеет к чему-либо, кроме России?.. И какое отношение вот самый северный Казахстан имеет к чему-либо кроме России, если мы возьмём исторически?.. Ну, и прочее-прочее.
С другой стороны, и нам финно-угоры предъявляют претензии на территорию Москвы, хотя это исконная финоугорская территория (заглянув на тысячу лет назад) — это отдельный вопрос.
Но с точки зрения исторической, политической, национальной, государственной, справедливости — конечно, масса исконных исторических российских земель сегодня у неё отторгнуто. Да, это моя точка зрения, которую не скрывал никогда.
Наш телефон 956-15-14, мы вас слушаем.
Радиослушательница: Здравствуйте, я вот хотела этот вопрос задать Путину даже, когда была прямая передача — никак так не смогла. Вот вам можно такой задать вопрос?
Веллер: Можно, я более доступен, чем президент, у меня забот меньше.
Радиослушательница: Не пора ли правительству прекратить выдавать лицензии на открытие ночных клубов, ресторанов, вообще этих питейных заведений? Это ведь сил никаких нет! Всех споили, всех споили, только пляшем и поём, работать некогда никому.
Веллер: Большое спасибо. Здесь смотрите вот какая вещь.
С одной стороны, что касается «споили» — если кто хочет выпить... и вы, вероятно, помните времена, и я их помню, когда из чего наш народ гнал алкоголь — это вы знаете, Томас Альва Эдисон, знаменитый американский изобретатель, просто отдыхает. Потому что, чтобы выгнать пойло из томатной пасты, из сапожного крема и так далее, так далее — это нужно быть большими умельцами, чтобы заквашивать подушечки-конфеты с кусочком повидла внутри, 90 копеек килограмм, в трёхлитровых банках, а на горлышко банки натягивать резиновую перчатку, и вот когда эта резиновая перчатка растопыривает все пальцы — это называлось «Хайль Геббельс» почему-то (не знаю, почему) в Ленинграде, и означало, что брага уже готова, можно начинать перегонять.
Вы знаете, пили такое, что... ну, умирали очень массово; и сейчас тоже, потому что пьют всё, от чего можно захмелеть. Из национальных соображений (ну, из соображений корректности элементарной) я не приведу национальность в поговорке «нам, таким-то, всё равно, что водка, что пулемёт — лишь бы с ног валило». Ну так вот, пили, пьём, и будем пить, да?.. Но тем не менее вместо того, чтобы открывать питейные заведения, конечно, лучше бы открывали спортивные залы, хоккейные коробки и тому подобное. Библиотеки, в конце концов, видеотеки с приличными фильмами. Это было бы как-то нормально. Церковные воскресные школы лучше бы открывали. Это... совершенно я с вами согласен.
Почему открывают это? Потому что это приносит доход. Потому что часть этого дохода идёт наверх. Один поток идёт по линии налогов, которые сдаются государству, которые попадают в местный бюджет, оттуда в федеральный — ну, идёт выполнение плана по налогу. А другой поток попадает в конкретные карманы — чиновников, которые это разрешают и это как бы курируют. Это называется та самая коррупция, о которой неоднократно говорил президент, что она есть. И мы согласны тут с нашим президентом — она действительно есть.
Что можно сказать? Да, хорошо бы принять зак... Так приняли закон! Вот сказали, что в Москве (и вообще везде) в течение нескольких лет закроют все казино, и будут только четыре зоны. Я из них помню две (и то неточно, кажется) — одна это Алтай, а вторая это Калининградская область. Ещё где-то две, вот где точно, не помню. За Калининград я рад, потому что это будет, ну... (если правильно подойти) второе Монте-Карло. Так все прут в Монте-Карло, а так все будут переть в Калининградскую область, где будут казино, игорные дома — ну, короче, если бы это был наш Лас-Вегас, и мы бы там обдирали всю Европу, то это было бы совсем даже не так плохо. Я думаю, это имело бы смысл.
Но, тем не менее, масса казино существует; вот в пяти минутах ходьбы от нашей радиостанции стоит казино, по-моему, «Голден Пэлэс». Я там был один раз, на дне рождения одного своего знакомого писателя-юмориста — я вам доложу, это чудовищно. То есть вот там сидят люди, очень разнообразно одетые (от джинсов до смокингов), и они играют, и ни на одном лице я не увидел азарта, а какие-то выражения лиц, на мой взгляд, скучноватые. Там на эстраде стоял какой-то актёр, который произносил необыкновенно, на мой взгляд, тупые шутки. Больше всего мне понравился обслуживающий персонал — это приятные, с хорошими лицами (фейс-контроль прошли) молодые люди — крепкие, вежливые, предупредительные, — и у них какие-то очень понимающие взгляды. Они, видимо, повидали разных людей (и тех, которые там сорвали какие-то куши, и тех, которые проигрались в дым), и вот у них какая-то не по возрасту ранняя добрая печальная мудрость в глазах — вот они мне понравились. Даже обидно, что стоящие люди профессией (ну, кормиться-то надо) имеют такое безобразие, как, вы ж понимаете, секьюрити в казино.
А насч... Вот закон пока не очень действует; а то, что надо — я с вами согласен, надо. Надо меньше пить, больше работать и лучше жить. Вот как бы исполнить такой закон — я пока к ответу, правда, не готов.
956-15-14, мы отвечаем на ваши звонки.
Радиослушатель: Здравствуйте, это Алексей Михайлович из Москвы. Такой вопрос. На днях было объявлено, что стране не хватает специалистов для работы на производстве, а с другой стороны многие заводы или закрыты, или перепрофилированы под склады и супермаркеты (особенно в Москве это заметно). Как в связи с этим правильно понимать заявление о нехватке специалистов для производства?
Веллер: Одна секундочка; то есть вы хотите сказать «заводов осталось совсем мало, и всё равно специалистов не хватает; куда же они девались»?
Радиослушатель: Или заявляется, что их не хватает. Как это понимать?
Веллер: Понимаю. Спасибо, понятно.
Давайте думать, как это понимать, если заводов мало, а работать даже на них никто не хочет. Я припоминаю те времена, когда шахтёры стучали касками на Горбатом мосту, а им говорили: «ну что ж, «полгода зарплату не платили» — вы теперь сами за себя отвечаете, у вас акционерное общество, у нас свободный рынок, надо уметь отстаивать свои интересы»... То есть, понимаете — да, заставили подписать контракты, в которых ребята ничего не понимали, обобрали, повязали по рукам и ногам и сказали: «а вот это называется "свободный рынок", что же вы вовремя не поняли?»
Во-первых, по возможности никто не хочет работать за маленькую зарплату, если можно работать за бОльшую. Никто не хочет работать тяжело, если за те же деньги можно работать всё-таки легче. У нас за последние 15 лет сложилась такая традиция невыплаты зарплат, такая традиция задолженностей, такая традиция использования фонда заработных плат (когда просто долгими месяцами, иногда годами, владельцы крутят бабки, которые давным-давно должны были бы выплатить работягам в качестве зарплаты), что население стало к этому относиться, конечно, настороженно. Понимаете, он купит, допустим, за тысячу долларов старые Жигули и пойдёт в бомбилы (то бишь в самодеятельные таксисты без лицензии), и он, если он нормально водит машину, нормально знает город и так далее, так далее, в Москве-в Петербурге будет зарабатывать, допустим, тысячу долларов в месяц (можно больше, можно полторы). Вопрос: зачем он пойдёт за 500 долларов работать туда, где тяжело, где начальство, где мотают нервы, где не выплачивают зарплату? А здесь он один сам себе хозяин. Зачем ему идти на завод, если он пойдёт охранником в казино, и будет там получать бОльшую зарплату, ходить в чистом костюме, чувствовать себя человеком и так далее, так далее?
Вот поэтому не хватает. Не потому, что людей нет, а потому, что люди разочарованы в таком труде, где одна работа осталась, а деньги уже кончились.
Таким образом у нас завозятся на работу китайцы, турки и так далее, и так далее... Это одна сторона вопроса; другая сторона вопроса... кажется, я когда-то уже рассказывал, как свои работают, строят пристройку к областному суду — месяц строят, два строят, а её всё нет, как нет. Всех выгнали, набрали китайцев на 70% зарплаты — они её за один месяц построили. И поэтому тоже берут китайцев. Вот что значит «не хватает рабсилы».
Идёт это, на мой взгляд, в огромной мере из-за того, что предприниматели, желая получать сверхприбыли, нанимают людей на минимальную зарплату из всего, что можно найти. Вот поэтому, кстати, о городе Москва, например, о московских дэзах, где люди, которые проводят плановые ремонты домов, газовых труб в домах и прочее, прочее — они сплошь и рядом даже не гастарбайтеры откуда-то из Азии там, или из Белоруссии, с Украины, с Молдавии — они могут быть из Курска, из Брянска, из Белгородской области. Вот, они приезжают, они живут по девять–двенадцать человек в трёхкомнатной малогабаритной квартире, они варят макароны и варят каши, они получают сто долларов в месяц, и из этих ста долларов им нужно ещё откладывать, чтобы отсылать на родину, чтобы как-то кормились семьи. Пойдёт москвич работать на сто долларов? Да не пойдёт, в Москве на сто долларов прожить можно только вот так вот — ходить пешком и варить себе макароны, никак иначе. Зато предприниматель покупает виллу во Флориде. А на мой взгляд, предпринимателя на десять лет с полной конфискацией имущества всей семьи, а работягам давать зарплату не ниже установленной законом. Потому что сегодня в России платить человеку за работу меньше хотя бы шестисот–семисот долларов невозможно и не по-человечески.
У нас звучало неоднократно (то есть не на Радио России, а в разных местах), что степень эксплуатации наёмного труда в России выше, чем в развитых цивилизованных странах. Там, на проклятом Западе, работяге могут на руки выдавать, допустим, 60–70% от того, что он произвёл, от стоимости его прибавочного продукта. Вот, он произвёл товара на сто долларов — из них 60–70 долларов получил в качестве зарплаты, и только остальное пошло предпринимателю. А у нас он получает 20%, понимаете, да? И после этого говорят, почему, значит, не хватает рабочих. Ну потому что не хотят копейки получать. Потому что нужен жесточайший закон о минимальной заработной плате — причём не только в абсолютном исчислении (что прежде всего), но и в процентном исчислении.
Ну, потому что вот... осталось одним из любимых лозунгов народа та самая высоцкая-жегловская фраза «вор должен сидеть в тюрьме». А он где сидит, вы сами знаете.
956-15-14, мы вас слушаем.
Радиослушатель: Добрый день, Михаил Иосифович. Я Вадим из Луганска, Украина.
Веллер: Отличный город, родина Климента Ефремовича Ворошилова. Давайте.
Радиослушатель: Да-да-да, у нас памятник стоит напротив бывшего обкома.
У меня такой вопрос. Скажите, пожалуйста, какие ваши произведения озвучены на аудиодисках? У меня есть четыре — «А вот те шиш», «Долина идолов», «Гонец из Пизы» и «Легенды Невского...» Какие ещё?
Веллер: Стоп-стоп-стоп, трубочку не кладите, не разъединяйте нас, пожалуйста. У вас, по-моему, есть даже то, о чём не знаю я.
Радиослушатель: Да, вот у меня четыре таких диска.
Веллер: Первый аудиодиск, который у меня вышел лет примерно пять назад (точнее не помню) — это «Легенды Невского проспекта». Второй — это был, наверное, «Гонец из Пизы». Третий — одновременно с ним вышел «Великий последний шанс». Вот эти три у меня есть, я о них осведомлён.
Радиослушатель: А вот третьего нету, «Шанса»... У меня «Долина идолов» ещё, и «А вот те шиш». Вот такие ещё диски.
Веллер: Будьте так любезны, можете ли вы мне сейчас сказать, кто их выпустил, потому что это какие-то пгеинтегеснейшие, батенька, как говорил покровитель и начальник товарища Ворошилова товарищ Ленин, пгеинтегеснейший факт. Потому что это, видимо, немножечко пиратские диски, и я сейчас от вас в прямом эфире впервые слышу об их существовании. Знаете, чтобы не занимать прямой... Ладно, вот прямо сейчас можете сказать?
Радиослушатель: Я их получаю рассылкой наложенным платежом... как бы... говорят, что они ...
Веллер: Так, спокуха, будьте любезны, назовите мне, пожалуйста, сейчас вместе с кодом Украины и города ваш телефон — я вам позвоню как-нибудь в январе и поинтересуюсь. Пускай они мне тоже пошлют эти диски. Алло?.. А, да. Вот сейчас наш телефон скидывается на нашего администратора и диспетчера передачи, а я отвечаю на следующий звонок, занимаясь своим прямым делом, а вовсе не собираясь поймать ребят, которые у меня выпустили пиратские диски, а мне ничего не дали, не сказали, не согласовали (ну, про заплатили я вообще не говорю; пусть слушают, мне же приятно, да?).
956-15-14, я вас слушаю.
Радиослушатель: Уважаемый Михаил Иосифович! Здравствуйте, это из Самары Анатолий Георгиевич вас беспокоит. Вопрос у меня к вам, как к писателю. Как вы относитесь к реформированию грамматики русского языка Аллой Пугачёвой, которая поёт «и время НЕ на миг не остановишь»? Ну, кроме того можно сказать ещё...
Веллер: Одна секундочка, я вас не перебиваю, трубочку не кладите. «И время НЕ на миг...»
Радиослушатель: «НЕ на миг не остановишь».
Веллер: То есть вместо того, чтоб произносить «НИ на миг», она произносит «НЕ на миг»?
Радиослушатель: Вот именно, да! Какая у неё оценка по русскому языку в школе была, и известно ли, что автозаводы в случае выявления брака отзывает свои автомобили, не собирается ли Алла отозвать свои записи (эти песни) для исправления?
И второе, ещё, пользуясь моментом. Познер 15 декабря 2007 года, недавно, в «Временах» сказал «какой бы он НЕ был». Вот, прошлую субботу вы с ним беседовали, а вот 15 декабря вот он сказал «НЕ был». Вот это тоже я хотел вам сказать. Почему такое явление мы наблюдаем.
Веллер: Ясно. Спасибо.
Вы знаете, что я вам скажу. Вот знаменитый американский писатель Джек Лондон писал с ошибками. Его первая жена Бесси, учительница по профессии, она ему ошибки исправляла. Известно в истории мировой литературы ещё несколько писателей, которые писали с ошибками или даже вообще не очень грамотно.
То, что вы сказали (я-то сам не слышал этого слова у Познера, этой песни у Пугачёвой, но конечно я вам полностью доверяю, чего вы мне врать-то станете, и всей стране)... В обыденной речи люди очень часто путают «НЕ на миг» и «НИ на миг», и так далее, так далее... Не далее, как в прошедший четверг я смотрел, и никак не мог понять (на свой текст, на фразу) «мороженая баранина» одним «н» или с двумя «н»? Мне стало интересно, и я не трогая словаря, стал выяснять со своей семьёй. Дочка школу кончила давно, жена журналист, и вот значит они говорят: «ну, если б она была ЗАмороженная, тогда, конечно, с двумя». Я говорю: «это я и сам знаю, если было просто "мороженая", то с одним, а вот "мороженая баранина" со скольки "н"?» Вам не скажу, смотрите в словаре или в интернете сами.
Эти ошибки — это ещё не ошибки. У нас столько сегодня прозвучало в передаче... ну, я забыл, какое слово, типа «облЕгчить», что-то там в таком духе.
Понимаете, последний словарь для дикторов радио и телевидения — чистое несчастье, потому что перенос слов в ударениях с «обеспечЕние» на «обеспЕчение», и с «одновремЕнно» на «одноврЕменно» повлёк за собой шквал ошибок. Когда в метро говорят «при обнарУжении предметов» и так далее, так далее. Да, ещё «вАловый продукт» вместо «валовОго».
И вот уже наши ухари говорят «бОмжи» вместо «бомжИ», что на мой взгляд какая-то вопиющая неграмотность, но в основном все дикторы норовят говорить «бОмжи». Зато вместо «святых мОщей» (потому что «мОщи», ударение на первом слоге, и это ударение сохраняется во всех падежах, можете запомнить: «мОщей, мОщам, о мОщах», ударение всегда остаётся на втором слоге, на букве «о»)... а у них «мощЕй, мощАм» и прочее. Ну, что тут скажешь на это несчастье.
Таким образом даже люди знаменитые, даже работающие в сфере культуры иногда могут сказать «не» вместо «ни». Это, безусловно, не хорошо, это ошибка, они неправы, но вы знаете, я думаю, вот к этим вещам можно быть всё-таки снисходительнее. По сравнению с тем, что давно известно, что дикторы у нас не умеют склонять числительные, и прочее, прочее. Ну, я не говорю про Виктора Степановича Черномырдина, который был умным человеком, богатым бизнесменом остался и крупным политиком («был» я говорю, потому что теперь уже больше не премьер), и у которого речь была — это золото, а если говорить ему, что у вас, Виктор Степанович, все падежи не согласованы, то он вам ответит, что это он изваял бессмертную фразу «хотели как лучше, а вышло как всегда», так что уж простите им всем.
У нас ещё есть время на один вопрос коротенько ответить. Мы вас слушаем.
Радиослушатель: Это Евгений Николаевич. Михаил Иосифович, уважаемый, в выступлениях ваших и выступлениях рядом находящихся с вами людей с микрофоном (в частности, вот был, по-моему, писатель Проханов) часто, очень часто звучит слово «русские, русские...» в самых разных сочетаниях с другими словами. Так пожалуйста, ответьте мне, каким способом или методикой или прибором вы и вот эти люди отличают русских от нерусских? Только, пожалуйста, ответ не эмоциональный, а, если можно, серьёзный. Как отличить русского от нерусского?
Веллер: Понятно, спасибо.
Вы знаете, поскольку и вопрос-то с некоторой подначкой (он серьёзен по существу, но не совсем серьёзен по форме), то и ответ не может быть буквальный.
Во-первых, у нас с Прохановым очень разные взгляды на многие вещи, в том числе на русскость, в том числе на национальный вопрос. Есть точка зрения, что русский — это где русскоё всё, в том числе генетический код, корни предков на пять-шесть-семь веков вглубь и так далее, так далее; есть точка зрения, что это, так сказать, национальная самоидентификация — в какой культуре человек живёт, кем он себя считает и так далее.
Я лично полагаю, что когда говорится «русский» — это имеется ввиду также, как имеется ввиду «француз», или «американец», или «англичанин», или «немец». Это человек, который живёт в этой стране, оперирует для себя ценностями этой страны, растворён в культуре этой страны и связывает свою судьбу со своей страной, полагая её никак иначе, как «своя страна». Другое дело, что американец, понятно, может быть из немцев, из поляков, из кого угодно, а русский — это одновременно, вроде, и может быть, и в предках что-то не то, а слово «россиянин» какое-то идиотское. Вот поэтому я иногда говорю «русский».
Таким образом, независимо от вашего происхождения все мы живём в России, все мы в чём-то русские, а в чём-то кто как хочет; я вас с всё приближающимся Новым годом и всего вам доброго.
Раньше, чем выступать с такими фактами, журналист (ведущий, писатель, радиоканал), разумеется, обязаны эти факты проверить — ну, такова профессиональная этика (знаете, когда сам не видишь, то работать совершенно невозможно). Но: если действительно власти Ярославля собираются снести первый русский театр, чтобы построить что-то, что будет экономически выгоднее, то это невозможно охарактеризовать приличными словами, и... ну, я не знаю... мы попробуем держать это дело на контроле. Но всё-таки радиоканал «Россия», конечно, властным ресурсом не обладает, но как-то к нам кое-кто прислушивается.
А теперь мы отвечаем на звонок. Здравствуйте, говорите.
Радиослушатель: Михаил Иосифович, здравствуйте. Пётр Михайлович меня звать, я позвонил с Волгоградской области, город Урюпинск.
Веллер: Пётр Михайлович, здравствуйте; знаю город Урюпинск, бывал там (хотя давно).
Радиослушатель: Приезжайте, пожалуйста, ещё раз, здесь вас много знают, любят вас... У меня такой вопрос: вот я в течение года (и прошлого года) слушаю вас — ни разу не открывалась тема экологии, охраны окружающей среды в нашей стране. Я работаю экологом, и очень много приходится заниматься... В Урюпинске экология нормальная, хорошая, здоровая, но вот управление природоохранными органами в нашей стране оставляет желать много лучшего. Очень много различных структур, которые по-настоящему мешают работать, развивать эту тему, так сказать...
Веллер: Понимаю вас; можете ли сформулировать вопрос?
Радиослушатель: Вопрос такой. Ваше отношение, ваше видение на сегодняшний экологии в нашей стране, и охраны окружающей среды.
Веллер: Спасибо.
В те далёкие времена, когда папа с мамой выписывали мне журнал «Пионер», в этом журнале «Пионер» среди прочего была картинка — стоит на перекрёстке, забитом машинами, узкоглазый человек в фуражке — японский полицеский на перекрёстке города Токио, регулирует движение. А на лице у него маска противогаза — потому что дышать там совершенно нечем. Из коротенькой статьи явствовало, что вот мы-то живём в счастливой, социалистической стране, где все заботятся о людях, а вот в Японии уже просто народ на улицах задыхается от этого проклятого бензинового выхлопа.
Я так и жил, подобно большинству граждан Советского Союза, в убеждениях, что у нас с экологией гораздо лучше, чем на Западе, пока впервые не попал на запах... (простите, пожалуйста, симптоматичная оговорка, «запах — запад») — да, на Запад — и обнаружил, что запах там хороший, что бензиновой вони там на улицах нет; что, оказывается, там жёсткий экологический контроль на выхлоп. И если там по улице проедет автобус, выпуская такой шлейф бурого дыма из выхлопной трубы, то хозяину этого автопарка придёт конец — его штрафами разорят.
И там помойки на колёсах не ездят, и там воздух чист, и требования к чистоте выхлопа очень жёсткие. Потому что действительно несколько десятилетий назад загазованность улиц была очень сильная, а сейчас благодаря жёсткому экологическому контролю двигатели работают хорошо, и на какой-то гадской смеси бензина с, простите ради бога, ослиной мочой там никто не ездит — хотя, когда в конце 80-х наши парни двинули на Запад, то в Америке, в частности, накрыли одну бригаду, которая разводила бензин упомянутым продуктом и продавала. Американцы были потрясены — они не думали, что это можно делать; а наши парни говорили, что они вообще тупые и не понимают, как можно зарабатывать деньги.
Ну, а если совсем всерьёз, то впервые по экологии столкнулся я с проблемами в 1980 году в Удмуртии, где валили мы лесок, и оказалось, что масса сплава (ну, заметная часть) тонет, и часть затонувшего плавника начинает гнить, и начинает воду отравлять. А реки там, понимаете, ближе к тундре — они, во-первых, очень чистые, а во-вторых они, как бы это сказать, экологически беззащитные — у них иммунитет, понимаете, не тот.
Разумеется, экологический контроль должен быть, но здесь сознание ведь стало переламываться недавно; потому что ещё в 30-е годы советские художники рисовали картины, что вот была себе тайга (ну, дичь, туземцы жили, можно сказать (хотя слово неприличное, не произносили)), — а вот мы пришли, и теперь там встали высокие трубы, и они дымят, и это замечательно, что они дымят — это значит мы строим промышленность.
А вот ужас я испытал буквально в 82-м году, прилетев в город Норильск, где когда-то ещё и до этого в стройотряде работал... А Норильск, если кто не знает (вдруг не бывал, не задумывался) — он очень интересно расположен. То есть (ну, кости зэков мы оставим в покое) грубо говоря, упрощая немного — он расположен в долине, и ветер дует или с одной стороны, или с другой вдоль этой долины. С одного конца стоит металлургический комбинат, который плавит медь, а с другого — тоже металлургический, который плавит никель. А перед тем, как пускать металл, выпускается газ (вот, который там сверху). И вот когда выпускается газ, а ветер дует, то это напоминает 1916 год, газовую атаку на реке Ипре.
И вот я приезжаю в город на автобусе из аэропорта, из Дудинки... простите, на электричке приезжаю... нет, не на электричке — приезжаю по железной дороге 40-километровой (39 км), и самой северной в мире — из Дудинки в Норильск... И вот там, вы понимаете, выпускают этот газ — воздух жёлтый, начинают слезиться глаза, резь в глазах, лёгкие затекают, в гортани какая-то резь, дышать тяжело, и в этом жёлтом тумане бегают дети — кричат и играют.
Слушайте, ну вот... где место директоров этих комбинатов и тех, кто требует от этих директоров давать план, невзирая на?.. Я думаю, что их место на Колыме, как минимум. Потому что о количестве заболеваний можно только догадываться. И мне тут же начинают рассказывать (город там маленький, все всех знают), что «тут японцы-макаки, понимаете, приезжали — они предлагали фильтры поставить, они предлагали бесплатно фильтры поставить, они их предлагали за то поставить, что они регулярно будут менять вкладыши, а отработанные вкладыши вместе с содержимым будут забирать себе. И будут оттуда, заразы, доставать наши ценные металлы, из этих фильтров. Ну, мы им, конечно, дали от ворот поворот; какое нам дело до людей»... Вот это вот отношение к экологии и что оно было.
И когда есть бизнесмен, идущий на «хапок» (сегодня урву, а через год кто знает, что будет; где будущий год, а где я?..), и когда есть политик, который собирается использовать свой административный ресурс... «Он? Да он нищий, он голодранец! У него, правда, у жены пара заводиков, у брата пара банков, а сам-то он человек честный и простой, он голодранец», да?.. И когда он знает: «да ну, ещё через пару лет отношения испортятся, настучат, посадят, бежать надо будет, в Англию, просить политического убежища...» — они что, будут думать об экологии? Не будут они думать об экологии.
На самом деле нам нужен закон об охране окружающей среды, но — ни один человек не сумеет заработать на законе об охране окружающей среды, кроме тех, кто будет воровать деньги, которые будут отпускаться на охрану этой самой окружающей среды. Но поскольку деньги эти ничтожные по сравнению с деньгами за никель, медь, лес, нефть и так далее, то я думаю, что в ближайшеее время наша окружающая среда будет далека от идеала. Вот, слава богу, ещё партия зелёных, можно сказать, развивается.
Большое спасибо, мы попробуем ответить на ещё один вопрос, наш телефон 956-15-14.
Радиослушатель: Михаил Иосифович, к вам обращается Борис Николаевич, Москва. Новый год не за горами, разрешите поздравить вас с Новым годом, пожелать творческих успехов и благополучия.
Веллер: Спасибо большое, и вас также с наступающим, здоровья и счастья!..
Радиослушатель: Михаил Иосифович! В XX веке возникла великая наука кибернетика — наука об управлении, которая доказывает, что в мироздании всё определённым образом управляется. Это и движение и превращение всех видов материи и энергии, биологическая жизнь и так далее. Вот только жизнь нашего организма саморегулируется множеством систем управления...
Веллер: Вы знаете, я вообще-то (простите, я на секунду перебью; ради бога не отключайтесь, я вас только... вклинился в ваш разговор)... Я-то сам по образованию, вы знаете, филолог, но когда-то кончал физико-математическую школу при Могилёвском государственном пединституте, вечернюю. Я помню формулировку старинную, что кибернетика — это буржуазная лженаука и продажная девка империализма, но по-моему, кибернетика изучением взаимосвязей всего на свете всё-таки не занимается. Уж скорее этим занимается синергетика. Но это неважно, я вас слушаю дальше.
Радиослушатель: Я не об этом. Что вообще всё управль... Ну, вот любая свобода в системах управления приводит к энтропии, хаосу, катастрофам, в том числе...
Веллер: «Любая свобода» в системах управления? Или свобода сверх разумного люфта?
Радиослушатель: Нет, ну вот например, в детермированной системе управления дорожного движения свобода приводит только к гибели людей более 35 тысяч в год. Если у вас любое нарушение свободы в вашей системе организма... — биологическая смерть. То есть у меня вот такой вопрос: почему же человечество так стремится к такому злу, как свобода?
Веллер: Я думаю (не вешайте, пожалуйста, трубочку), что вы сейчас употребляете свободу, как термин, совсем не в том смысле. Для человечества термин «свобода» означает неотнимаемую возможность поступать по своему разумению, своему желанию, для своего блага, в своих интересах и интересах ближних — и вообще делать то, что он хочет. А вы сейчас в кибернетическом смысле что имеете ввиду под словом «свобода»?
Радиослушатель: Нет, ну... Всё-всё-всё абсолютно в мире управляется, всё!
Веллер: Вы исключаете элемент случайности в мире, или...
Радиослушатель: Нет, если есть случайность (это вероятностные системы) — там тоже управляется за счёт обратной связи.
Веллер: Я боюсь, что мы сейчас смутим некоторых наших слушателей, но мне казалось, что от линейного детерменизма Ламарка, который имеет всеобщее значение, наука давно отказалась, и без случайности работу никакой большой системы систем рассматривать невозможно. И на дорогах гибнут не от свободы, а от того, что ездить не умеют. Потому что тогда у нас получится по Марксу, «свобода — это осознанная необходимость»; если ты свёрнёшь под грузовик, дурак, то он тебя раздавит, поэтому тебе необходимо с ним не сталкиваться. Я вот думаю так. Поэтому я полагаю, что стремятся (я повторяю) к свободе, как к желанию — реализовать свои возможности, прожить свою жизнь максимально полно, сделать всё, что можно сделать, последовать тем своим желаниям... ну, которые вреда-то никому не принесут, а тебе вот доставят массу удовольствия. Иметь права, которые у тебя не отнимут — хочешь — живи, построй дом (если денег хватит), хочешь — живи в шалаше, и никто не скажет «закон запрещает жить в шалаше». Хочешь — живёшь в России, а хочешь — живёшь в Антарктиде, если не боишься замёрзнуть, это твоё право, свобода выбора места жительства и так далее.
Вот это имеется ввиду под свободой. Я боюсь, что вы (простите, ради бога)... ну, занимаетесь немного схоластикой, просто обыгрывая разные значения слова «свобода», как термин — только и всего. Понимаете, если у человека есть свобода купить автомобиль — слава богу, что есть свобода эта, а не заставляют всех по закону ходить только пешком или ездить на велосипедах. Есть свобода ездить по дороге. А если он, дурак, не умеет ездить, то здесь, я думаю, всё-таки свобода ни при чём.
Спасибо большое.
Радиослушатель: Уважаемый Михаил Иосифович! Во все времена во всех государствах внутреннее деление государств было практически всегда административным. Лишь большевики в начале двадцатых добавили ещё к административному (губернскому) делению России деление по нац.республикам. Причём в границы этих республик вводили огромные исконные законные русские земли — это и Новороссия с Крымом, Южная Сибирь, отданная сейчас казахским кочевникам, спасённым Россией ... и от уничтожения их южными соседями, юг Ставрополья, земли Терского казачьего войска, отданные сейчас чеченам; это, наконец, ... (ныне Клайпеда), переданная России в качестве репараций по итогам Второй мировой.
Веллер: Совершенно верно.
Радиослушатель:Именно это национальное деление облегчило произведённое верхушкой КПСС расчленение страны и отторжение от России её законных и лучших территорий с преобладающим русским населением, которое Россия приобретала столетиями, и которые политы кровью миллионов наших предков.
Веллер: Совершенно с вами согласен.
Радиослушатель: Нынешние, так сказать, демократы, уничтожившие всё полезное, что было наработано...
Веллер: Э, погодите. Если вы наладились читать доклад...
Радиослушатель: Нет-нет, ещё десять секунд, Михаил Иосифович, и вопрос.
Веллер: Слушаю.
Радиослушатель: Нынешние так сказать демократы, уничтожившие всё полезное, что было наработано за послевоенный период, яростно отстаивают самый вредоносный рудимент советского периода — деление страны на нац.республики, не имеющие, кстати, никаких прав на отданные им огромные территории (как, например, сибирские нац.республики, закреплённые за обитающими там кочевыми племенами).
Веллер: Двадцать секунд.
Радиослушатель: Всё-всё-всё, заканчиваю. Как вы... ранее справедливо отмечали, Михаил Иосифович, это таит в себе угрозу дальнейшего расчленения страны по этим несправедливым границам.
Веллер: Двадцать пять секунд.
Радиослушатель: Сегодняшняя власть, громогласно твердя о единстве России...
Веллер: Я сейчас вас прерву, если не будет за...
Радиослушатель: Последняя фраза.
Веллер: Нет, вы уже закончили, не будет последней фразы; вопрос. Алло?..
Ну вот. Дорогие друзья, задавайте вопросы короче. Я глубоко ценю желание высказаться и право на это, я согласен, так сказать, с предыдущим оратором, но, понимаете... зачем же немножко, однако, злоупотреблять? Когда человек говорит «10 секунд», и говорит, однако, 30 секунд — и через 30 секунд говорит «нет, я заканчиваю»... Эти шутки мы проходили.
Заметьте, из вас получился бы (я обращаюсь к нашему позвонившему сейчас радиослушателю) хороший парламентский политик и оратор, потому что вот эти ребята обладают удивительным умением зажёвывать (вот как в челюсти корова, допустим, зажёвывает простыню), зажёвывать любое количество времени. Причём говорят: «нет-нет, ну одну минуточку, ну подождите же, ну почему вы меня прерываете, ну дайте мне высказаться, ну ещё одну фразу договорить!..» — хоп-а! — и конец заседания, или конец передачи. Так нельзя...
Если имеется ввиду, как я к этому отношусь — я к этому отношусь отрицательно. Если имеется ввиду, отчего это произошло — и довольно просто: в своё время, когда большевики, ещё в 1917 году взяли власть и стали её крепить, они объявили абсолютное, полное, безоговорочное (подтвердили это) право наций на самоопределение, и всё мгновенно и окончательно рассыпалось на куски... И когда говорили их противники, белые и разные другие, о России единой и неделимой, то им отвечали все эти нац.меньшинства: «не-не, большевики нас уже признали, а вы хотите лишить нас независимости; пошли вон отсюда».
Сначала большевики разобрались с белыми, а потом красные по одной стали присоединять все эти республики, которые перетекали и делились, как амёбы, понимаете, быстро. Вот так было в начале.
А потом образовалась двойная идеология, двойная мораль, когда говорилось одно, а делалось другое. На словах все были независимые до ужаса, а на самом деле железной рукой правил Большой брат — товарищ Сталин, Джугашвили Иосиф Виссарионович. Вот и всё.
А теперь мы пожинаем плоды, я совершенно согласен. Потому что какое отношение Новороссия имеет к чему-либо, кроме России?.. И какое отношение вот самый северный Казахстан имеет к чему-либо кроме России, если мы возьмём исторически?.. Ну, и прочее-прочее.
С другой стороны, и нам финно-угоры предъявляют претензии на территорию Москвы, хотя это исконная финоугорская территория (заглянув на тысячу лет назад) — это отдельный вопрос.
Но с точки зрения исторической, политической, национальной, государственной, справедливости — конечно, масса исконных исторических российских земель сегодня у неё отторгнуто. Да, это моя точка зрения, которую не скрывал никогда.
Наш телефон 956-15-14, мы вас слушаем.
Радиослушательница: Здравствуйте, я вот хотела этот вопрос задать Путину даже, когда была прямая передача — никак так не смогла. Вот вам можно такой задать вопрос?
Веллер: Можно, я более доступен, чем президент, у меня забот меньше.
Радиослушательница: Не пора ли правительству прекратить выдавать лицензии на открытие ночных клубов, ресторанов, вообще этих питейных заведений? Это ведь сил никаких нет! Всех споили, всех споили, только пляшем и поём, работать некогда никому.
Веллер: Большое спасибо. Здесь смотрите вот какая вещь.
С одной стороны, что касается «споили» — если кто хочет выпить... и вы, вероятно, помните времена, и я их помню, когда из чего наш народ гнал алкоголь — это вы знаете, Томас Альва Эдисон, знаменитый американский изобретатель, просто отдыхает. Потому что, чтобы выгнать пойло из томатной пасты, из сапожного крема и так далее, так далее — это нужно быть большими умельцами, чтобы заквашивать подушечки-конфеты с кусочком повидла внутри, 90 копеек килограмм, в трёхлитровых банках, а на горлышко банки натягивать резиновую перчатку, и вот когда эта резиновая перчатка растопыривает все пальцы — это называлось «Хайль Геббельс» почему-то (не знаю, почему) в Ленинграде, и означало, что брага уже готова, можно начинать перегонять.
Вы знаете, пили такое, что... ну, умирали очень массово; и сейчас тоже, потому что пьют всё, от чего можно захмелеть. Из национальных соображений (ну, из соображений корректности элементарной) я не приведу национальность в поговорке «нам, таким-то, всё равно, что водка, что пулемёт — лишь бы с ног валило». Ну так вот, пили, пьём, и будем пить, да?.. Но тем не менее вместо того, чтобы открывать питейные заведения, конечно, лучше бы открывали спортивные залы, хоккейные коробки и тому подобное. Библиотеки, в конце концов, видеотеки с приличными фильмами. Это было бы как-то нормально. Церковные воскресные школы лучше бы открывали. Это... совершенно я с вами согласен.
Почему открывают это? Потому что это приносит доход. Потому что часть этого дохода идёт наверх. Один поток идёт по линии налогов, которые сдаются государству, которые попадают в местный бюджет, оттуда в федеральный — ну, идёт выполнение плана по налогу. А другой поток попадает в конкретные карманы — чиновников, которые это разрешают и это как бы курируют. Это называется та самая коррупция, о которой неоднократно говорил президент, что она есть. И мы согласны тут с нашим президентом — она действительно есть.
Что можно сказать? Да, хорошо бы принять зак... Так приняли закон! Вот сказали, что в Москве (и вообще везде) в течение нескольких лет закроют все казино, и будут только четыре зоны. Я из них помню две (и то неточно, кажется) — одна это Алтай, а вторая это Калининградская область. Ещё где-то две, вот где точно, не помню. За Калининград я рад, потому что это будет, ну... (если правильно подойти) второе Монте-Карло. Так все прут в Монте-Карло, а так все будут переть в Калининградскую область, где будут казино, игорные дома — ну, короче, если бы это был наш Лас-Вегас, и мы бы там обдирали всю Европу, то это было бы совсем даже не так плохо. Я думаю, это имело бы смысл.
Но, тем не менее, масса казино существует; вот в пяти минутах ходьбы от нашей радиостанции стоит казино, по-моему, «Голден Пэлэс». Я там был один раз, на дне рождения одного своего знакомого писателя-юмориста — я вам доложу, это чудовищно. То есть вот там сидят люди, очень разнообразно одетые (от джинсов до смокингов), и они играют, и ни на одном лице я не увидел азарта, а какие-то выражения лиц, на мой взгляд, скучноватые. Там на эстраде стоял какой-то актёр, который произносил необыкновенно, на мой взгляд, тупые шутки. Больше всего мне понравился обслуживающий персонал — это приятные, с хорошими лицами (фейс-контроль прошли) молодые люди — крепкие, вежливые, предупредительные, — и у них какие-то очень понимающие взгляды. Они, видимо, повидали разных людей (и тех, которые там сорвали какие-то куши, и тех, которые проигрались в дым), и вот у них какая-то не по возрасту ранняя добрая печальная мудрость в глазах — вот они мне понравились. Даже обидно, что стоящие люди профессией (ну, кормиться-то надо) имеют такое безобразие, как, вы ж понимаете, секьюрити в казино.
А насч... Вот закон пока не очень действует; а то, что надо — я с вами согласен, надо. Надо меньше пить, больше работать и лучше жить. Вот как бы исполнить такой закон — я пока к ответу, правда, не готов.
956-15-14, мы отвечаем на ваши звонки.
Радиослушатель: Здравствуйте, это Алексей Михайлович из Москвы. Такой вопрос. На днях было объявлено, что стране не хватает специалистов для работы на производстве, а с другой стороны многие заводы или закрыты, или перепрофилированы под склады и супермаркеты (особенно в Москве это заметно). Как в связи с этим правильно понимать заявление о нехватке специалистов для производства?
Веллер: Одна секундочка; то есть вы хотите сказать «заводов осталось совсем мало, и всё равно специалистов не хватает; куда же они девались»?
Радиослушатель: Или заявляется, что их не хватает. Как это понимать?
Веллер: Понимаю. Спасибо, понятно.
Давайте думать, как это понимать, если заводов мало, а работать даже на них никто не хочет. Я припоминаю те времена, когда шахтёры стучали касками на Горбатом мосту, а им говорили: «ну что ж, «полгода зарплату не платили» — вы теперь сами за себя отвечаете, у вас акционерное общество, у нас свободный рынок, надо уметь отстаивать свои интересы»... То есть, понимаете — да, заставили подписать контракты, в которых ребята ничего не понимали, обобрали, повязали по рукам и ногам и сказали: «а вот это называется "свободный рынок", что же вы вовремя не поняли?»
Во-первых, по возможности никто не хочет работать за маленькую зарплату, если можно работать за бОльшую. Никто не хочет работать тяжело, если за те же деньги можно работать всё-таки легче. У нас за последние 15 лет сложилась такая традиция невыплаты зарплат, такая традиция задолженностей, такая традиция использования фонда заработных плат (когда просто долгими месяцами, иногда годами, владельцы крутят бабки, которые давным-давно должны были бы выплатить работягам в качестве зарплаты), что население стало к этому относиться, конечно, настороженно. Понимаете, он купит, допустим, за тысячу долларов старые Жигули и пойдёт в бомбилы (то бишь в самодеятельные таксисты без лицензии), и он, если он нормально водит машину, нормально знает город и так далее, так далее, в Москве-в Петербурге будет зарабатывать, допустим, тысячу долларов в месяц (можно больше, можно полторы). Вопрос: зачем он пойдёт за 500 долларов работать туда, где тяжело, где начальство, где мотают нервы, где не выплачивают зарплату? А здесь он один сам себе хозяин. Зачем ему идти на завод, если он пойдёт охранником в казино, и будет там получать бОльшую зарплату, ходить в чистом костюме, чувствовать себя человеком и так далее, так далее?
Вот поэтому не хватает. Не потому, что людей нет, а потому, что люди разочарованы в таком труде, где одна работа осталась, а деньги уже кончились.
Таким образом у нас завозятся на работу китайцы, турки и так далее, и так далее... Это одна сторона вопроса; другая сторона вопроса... кажется, я когда-то уже рассказывал, как свои работают, строят пристройку к областному суду — месяц строят, два строят, а её всё нет, как нет. Всех выгнали, набрали китайцев на 70% зарплаты — они её за один месяц построили. И поэтому тоже берут китайцев. Вот что значит «не хватает рабсилы».
Идёт это, на мой взгляд, в огромной мере из-за того, что предприниматели, желая получать сверхприбыли, нанимают людей на минимальную зарплату из всего, что можно найти. Вот поэтому, кстати, о городе Москва, например, о московских дэзах, где люди, которые проводят плановые ремонты домов, газовых труб в домах и прочее, прочее — они сплошь и рядом даже не гастарбайтеры откуда-то из Азии там, или из Белоруссии, с Украины, с Молдавии — они могут быть из Курска, из Брянска, из Белгородской области. Вот, они приезжают, они живут по девять–двенадцать человек в трёхкомнатной малогабаритной квартире, они варят макароны и варят каши, они получают сто долларов в месяц, и из этих ста долларов им нужно ещё откладывать, чтобы отсылать на родину, чтобы как-то кормились семьи. Пойдёт москвич работать на сто долларов? Да не пойдёт, в Москве на сто долларов прожить можно только вот так вот — ходить пешком и варить себе макароны, никак иначе. Зато предприниматель покупает виллу во Флориде. А на мой взгляд, предпринимателя на десять лет с полной конфискацией имущества всей семьи, а работягам давать зарплату не ниже установленной законом. Потому что сегодня в России платить человеку за работу меньше хотя бы шестисот–семисот долларов невозможно и не по-человечески.
У нас звучало неоднократно (то есть не на Радио России, а в разных местах), что степень эксплуатации наёмного труда в России выше, чем в развитых цивилизованных странах. Там, на проклятом Западе, работяге могут на руки выдавать, допустим, 60–70% от того, что он произвёл, от стоимости его прибавочного продукта. Вот, он произвёл товара на сто долларов — из них 60–70 долларов получил в качестве зарплаты, и только остальное пошло предпринимателю. А у нас он получает 20%, понимаете, да? И после этого говорят, почему, значит, не хватает рабочих. Ну потому что не хотят копейки получать. Потому что нужен жесточайший закон о минимальной заработной плате — причём не только в абсолютном исчислении (что прежде всего), но и в процентном исчислении.
Ну, потому что вот... осталось одним из любимых лозунгов народа та самая высоцкая-жегловская фраза «вор должен сидеть в тюрьме». А он где сидит, вы сами знаете.
956-15-14, мы вас слушаем.
Радиослушатель: Добрый день, Михаил Иосифович. Я Вадим из Луганска, Украина.
Веллер: Отличный город, родина Климента Ефремовича Ворошилова. Давайте.
Радиослушатель: Да-да-да, у нас памятник стоит напротив бывшего обкома.
У меня такой вопрос. Скажите, пожалуйста, какие ваши произведения озвучены на аудиодисках? У меня есть четыре — «А вот те шиш», «Долина идолов», «Гонец из Пизы» и «Легенды Невского...» Какие ещё?
Веллер: Стоп-стоп-стоп, трубочку не кладите, не разъединяйте нас, пожалуйста. У вас, по-моему, есть даже то, о чём не знаю я.
Радиослушатель: Да, вот у меня четыре таких диска.
Веллер: Первый аудиодиск, который у меня вышел лет примерно пять назад (точнее не помню) — это «Легенды Невского проспекта». Второй — это был, наверное, «Гонец из Пизы». Третий — одновременно с ним вышел «Великий последний шанс». Вот эти три у меня есть, я о них осведомлён.
Радиослушатель: А вот третьего нету, «Шанса»... У меня «Долина идолов» ещё, и «А вот те шиш». Вот такие ещё диски.
Веллер: Будьте так любезны, можете ли вы мне сейчас сказать, кто их выпустил, потому что это какие-то пгеинтегеснейшие, батенька, как говорил покровитель и начальник товарища Ворошилова товарищ Ленин, пгеинтегеснейший факт. Потому что это, видимо, немножечко пиратские диски, и я сейчас от вас в прямом эфире впервые слышу об их существовании. Знаете, чтобы не занимать прямой... Ладно, вот прямо сейчас можете сказать?
Радиослушатель: Я их получаю рассылкой наложенным платежом... как бы... говорят, что они ...
Веллер: Так, спокуха, будьте любезны, назовите мне, пожалуйста, сейчас вместе с кодом Украины и города ваш телефон — я вам позвоню как-нибудь в январе и поинтересуюсь. Пускай они мне тоже пошлют эти диски. Алло?.. А, да. Вот сейчас наш телефон скидывается на нашего администратора и диспетчера передачи, а я отвечаю на следующий звонок, занимаясь своим прямым делом, а вовсе не собираясь поймать ребят, которые у меня выпустили пиратские диски, а мне ничего не дали, не сказали, не согласовали (ну, про заплатили я вообще не говорю; пусть слушают, мне же приятно, да?).
956-15-14, я вас слушаю.
Радиослушатель: Уважаемый Михаил Иосифович! Здравствуйте, это из Самары Анатолий Георгиевич вас беспокоит. Вопрос у меня к вам, как к писателю. Как вы относитесь к реформированию грамматики русского языка Аллой Пугачёвой, которая поёт «и время НЕ на миг не остановишь»? Ну, кроме того можно сказать ещё...
Веллер: Одна секундочка, я вас не перебиваю, трубочку не кладите. «И время НЕ на миг...»
Радиослушатель: «НЕ на миг не остановишь».
Веллер: То есть вместо того, чтоб произносить «НИ на миг», она произносит «НЕ на миг»?
Радиослушатель: Вот именно, да! Какая у неё оценка по русскому языку в школе была, и известно ли, что автозаводы в случае выявления брака отзывает свои автомобили, не собирается ли Алла отозвать свои записи (эти песни) для исправления?
И второе, ещё, пользуясь моментом. Познер 15 декабря 2007 года, недавно, в «Временах» сказал «какой бы он НЕ был». Вот, прошлую субботу вы с ним беседовали, а вот 15 декабря вот он сказал «НЕ был». Вот это тоже я хотел вам сказать. Почему такое явление мы наблюдаем.
Веллер: Ясно. Спасибо.
Вы знаете, что я вам скажу. Вот знаменитый американский писатель Джек Лондон писал с ошибками. Его первая жена Бесси, учительница по профессии, она ему ошибки исправляла. Известно в истории мировой литературы ещё несколько писателей, которые писали с ошибками или даже вообще не очень грамотно.
То, что вы сказали (я-то сам не слышал этого слова у Познера, этой песни у Пугачёвой, но конечно я вам полностью доверяю, чего вы мне врать-то станете, и всей стране)... В обыденной речи люди очень часто путают «НЕ на миг» и «НИ на миг», и так далее, так далее... Не далее, как в прошедший четверг я смотрел, и никак не мог понять (на свой текст, на фразу) «мороженая баранина» одним «н» или с двумя «н»? Мне стало интересно, и я не трогая словаря, стал выяснять со своей семьёй. Дочка школу кончила давно, жена журналист, и вот значит они говорят: «ну, если б она была ЗАмороженная, тогда, конечно, с двумя». Я говорю: «это я и сам знаю, если было просто "мороженая", то с одним, а вот "мороженая баранина" со скольки "н"?» Вам не скажу, смотрите в словаре или в интернете сами.
Эти ошибки — это ещё не ошибки. У нас столько сегодня прозвучало в передаче... ну, я забыл, какое слово, типа «облЕгчить», что-то там в таком духе.
Понимаете, последний словарь для дикторов радио и телевидения — чистое несчастье, потому что перенос слов в ударениях с «обеспечЕние» на «обеспЕчение», и с «одновремЕнно» на «одноврЕменно» повлёк за собой шквал ошибок. Когда в метро говорят «при обнарУжении предметов» и так далее, так далее. Да, ещё «вАловый продукт» вместо «валовОго».
И вот уже наши ухари говорят «бОмжи» вместо «бомжИ», что на мой взгляд какая-то вопиющая неграмотность, но в основном все дикторы норовят говорить «бОмжи». Зато вместо «святых мОщей» (потому что «мОщи», ударение на первом слоге, и это ударение сохраняется во всех падежах, можете запомнить: «мОщей, мОщам, о мОщах», ударение всегда остаётся на втором слоге, на букве «о»)... а у них «мощЕй, мощАм» и прочее. Ну, что тут скажешь на это несчастье.
Таким образом даже люди знаменитые, даже работающие в сфере культуры иногда могут сказать «не» вместо «ни». Это, безусловно, не хорошо, это ошибка, они неправы, но вы знаете, я думаю, вот к этим вещам можно быть всё-таки снисходительнее. По сравнению с тем, что давно известно, что дикторы у нас не умеют склонять числительные, и прочее, прочее. Ну, я не говорю про Виктора Степановича Черномырдина, который был умным человеком, богатым бизнесменом остался и крупным политиком («был» я говорю, потому что теперь уже больше не премьер), и у которого речь была — это золото, а если говорить ему, что у вас, Виктор Степанович, все падежи не согласованы, то он вам ответит, что это он изваял бессмертную фразу «хотели как лучше, а вышло как всегда», так что уж простите им всем.
У нас ещё есть время на один вопрос коротенько ответить. Мы вас слушаем.
Радиослушатель: Это Евгений Николаевич. Михаил Иосифович, уважаемый, в выступлениях ваших и выступлениях рядом находящихся с вами людей с микрофоном (в частности, вот был, по-моему, писатель Проханов) часто, очень часто звучит слово «русские, русские...» в самых разных сочетаниях с другими словами. Так пожалуйста, ответьте мне, каким способом или методикой или прибором вы и вот эти люди отличают русских от нерусских? Только, пожалуйста, ответ не эмоциональный, а, если можно, серьёзный. Как отличить русского от нерусского?
Веллер: Понятно, спасибо.
Вы знаете, поскольку и вопрос-то с некоторой подначкой (он серьёзен по существу, но не совсем серьёзен по форме), то и ответ не может быть буквальный.
Во-первых, у нас с Прохановым очень разные взгляды на многие вещи, в том числе на русскость, в том числе на национальный вопрос. Есть точка зрения, что русский — это где русскоё всё, в том числе генетический код, корни предков на пять-шесть-семь веков вглубь и так далее, так далее; есть точка зрения, что это, так сказать, национальная самоидентификация — в какой культуре человек живёт, кем он себя считает и так далее.
Я лично полагаю, что когда говорится «русский» — это имеется ввиду также, как имеется ввиду «француз», или «американец», или «англичанин», или «немец». Это человек, который живёт в этой стране, оперирует для себя ценностями этой страны, растворён в культуре этой страны и связывает свою судьбу со своей страной, полагая её никак иначе, как «своя страна». Другое дело, что американец, понятно, может быть из немцев, из поляков, из кого угодно, а русский — это одновременно, вроде, и может быть, и в предках что-то не то, а слово «россиянин» какое-то идиотское. Вот поэтому я иногда говорю «русский».
Таким образом, независимо от вашего происхождения все мы живём в России, все мы в чём-то русские, а в чём-то кто как хочет; я вас с всё приближающимся Новым годом и всего вам доброго.
Комментарии (1):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Веллер, эфир 23 декабря 2007 г. | transcripter - ШГАДК КЩЩДШ Е?ШЕ;ХХ |
Лента друзей transcripter
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»