— Страдаю графоманией. Не заразна, — заявила хозяйка мне с порога, сразу давая понять, что скучно с ней не будет. Словно бы она прочитла мои мысли о том, что люблю я почитать что-нибудь на досуге, а собственноручно написанные моими знакомыми рассказы о них же самих — так особенно.
— И давно у вас это? — разумеется, контакт был налажен сразу же.
— Уже пятый год страдаю, хотя и не уверена, что это — страдание.
— И о чём пишешь?
— Обо всём: и о буднях, и о музыке, и о своем хобби…
— Хобби?
— Ну да, я еще мыло тут периодически сама создаю, как подарок друзьям — самое оно! Последний раз создавала его на 14 февраля, — Ронда протянула мне фотографию изделия.
[показать]
— Здорово! А чем ещё увлекаешься?
— Несколько лет назад узнала, что мне придётся заниматься бальными танцами. Кабы знать, я бы вообще с этим вузом не связывалась. Школа танца. Хорошо, отлично. Ну так вот и пусть в ней занимаются те, кому это нравится, зачем всех-то насильно… После нового года начнется эта катавасия. Интересно, как наша группа будет там учиться? Я, кстати, не сказала, что у нас чисто бабский бомонд. Из 36 студентов всего 5 молодых людей, так несложным подсчетом можно определить, что на этих «танцульках» партнёров всем не хватит. Мы как танцевать будем? Девушка/девушка? Что за дурацкая дисциплина такая?
— Я так понимаю, это занятие тебе не по душе?
— Да, всё верно. По мне, так лучше прогуляться морозным январским утром по городу, сжимая в своей руке руку любимого, ведь это куда интереснее, романтичнее обучения танцам в паре "девушка-девушка". Просто жить — это так здорово! Равно как и снимать лучшие моменты этих прогулок… Вот, смотри, это — один из выездов на природу, — и снова в моих руках оказались снимки Ронда — яркие, настроенческие, проникнутые любовью к родным краям…
— А что же тебя вдохновляет, если не секрет?
— Что меня вдохновляет? Деньги. Я очень сильно завишу от мнения людей, этакий комплекс отличницы. Мне важно слышать в свой адрес похвалу, хорошую оценку своей деятельности, а самая лучшая оценка получается не на словах, а в действиях, когда человек готов заплатить за твою работу деньги.
— Что ж, неплохой стимул, — улыбнулась я. — А старых фотографий у тебя нет? Интересно взглянуть…
— Когда я была маленькая, у нас не было ни фотоаппарата, ни видеокамеры, поэтому с тех времен осталось довольно мало запечатлённых фактов. Я имею виду со времен, когда я еще ходила в садик. Но некоторые в 90-е годы были буржуями и такую аппаратуру имели, а посему на старой кассете, которая 10 лет назад переходила из руки в руки и дублировалась миллион раз, остались некоторые события. Домашние съемки, ёлка, что-то ещё — толком не смотрела я ту запись. Иногда хочется вспомнить былое, но пока нет времени посмотреть ту кассету целиком, увы.
— Да, это печально. А какая самая яркая мечта детства была у тебя?
— Когда я была маленькая, мне страшно хотелось иметь фонарик. Обычный ручной фонарик. Да, я была маленькая в те времена, когда в магазинах продукты было сложно купить, не то, что фонарик. Мне было, кажется, лет пять-шесть, может, семь, и фонарик казался несбыточной мечтой. Он стоил приличных денег, и мы с папой очень долго на него копили. Я не помню всех тонкостей и мелочей, но в конечном итоге, после многих месяцев ожидания, он был приобретён. Сейчас я не могу судить о его размерах, но тогда он мне казался очень большим: толщиной с большую толстую батарейку и длиной сантиметров 15, кажется. В общем, такое смачное орудие убийства. Фонарик светил ярко-ярко, пока батарейки в нем были новые, и начинал медленно угасать, когда заряд сходил на нет.
— А ведь сейчас — это банальная покупка! — изумилась я.
— Вот потому я и выбрала названием своего дневника цитату из песни группы "Мираж" про электрический мир. Мне кажется, она отражает нынешнюю реальность.
— Я так понимаю, ты любишь фотографировать… Но что больше всего нравится снимать?
— Сразу могу сказать, что не люблю студийные съёмки. А знаешь, почему?Когда ты снимаешься где-нибудь — и не важно, кто в этот момент держит фотокамеру — профессионал или дилетант, — у тебя остаются воспоминания о месте и событии. Фотографии на сером фоне ничего подобного не дают. Разумеется, некоторые умельцы могут снять так, что засматриваться будешь на девушку, сидящую на стуле на сером фоне, но такие — крайняя редкость. А какой смысл гордиться, что у тебя есть профессиональные снимки в фотостудии, когда такие фотографии есть у каждой второй? Они как две капли воды похожи друг на друга: позы, одежда, прически, лица, интерьер, реквизит…
— А хотела б открыть свою фотостудию?
— Да, но только для тех, кто хочет иметь такие, однотипные фото, которые есть у многих. Не слишком интересно, но люди согласны за это платить. Только творчеством здесь и не пахнет…
— То есть ты считаешь себя творческим человеком?
— В какой-то степени да. Мне нравится всё это — и мыло, и написание прозы, и фотография. А недавно решила научиться рисовать, причём решила заниматься с преподавателем. Почувствовала необходимость в этом внезапно.
— А музыку любишь слушать? — мне не терпелось задать этот вопрос, меломанская натура так и лезла наружу.
— Да, разумеется. Жаль лишь, не все разделяют мои музыкальные вкусы. Им рэп подавай, а тот же Within Temptation для них сродни похоронному маршу. Странные такие…
Тут в дверь позвонили: Ронде пора было на очередную прогулку с однокурсницами, да и я сама понимала, что задержалась здесь, а пора бы бежать на другой конец города за фотоаппаратом. Разговор вдохновил меня на очередную съёмку. Спускаясь в метро, я все думала о том, что хотела бы вернуться в эту уютную квартиру на третьем этаже, дабы ещё побеседовать с ее хозяйкой. Слишком уж интересны её рассказы — не так уж и важно, описывает она бытовые проблемы или рассказывает о своих мыслях. Надеюсь, вернусь...

Беседу вела Анна-Корбайн.