-Это весна, малыш — сказал старый мудрый Каа, удобнее утраиваясь в своем кресле и взяв в руки свой не менее старый Гибсон и начиная наигрывать, что-то блюзовое — это было еще самом начале нашей сказки, когда в наших краях нарисовался этот мальчишка. Маленький, щуплый, но ловкий, зараза. Я звал его Лягушонком, а он смеялся и приставал с разными вопросами... то «мудрый Каа, как соль-мажор на баре брать?», а то «Почему нот 7 а струн всего 6?»
Шустрый был и талантливый... Музыку больно любил, да и стихи писать пробовал, но все песни выходили...
Решил он тогда группу свою создать, тогда еще в соседнем лесу группа Колобка гремела, там они еще все были... Живы...
Вот и научил я его играть немного, да только в наших краях музыкантов то было... Раз-два, и считать больше не надо. Все больше молодежь по вечерам мурку на балалайке да и к прохожим приставать с вопросами всякими не хорошими...
Загнулся бы он там...
Вот и решил, однажды, по стране, Колобковый путь повторить захотел. Уехал, мотался долго но вернулся. Не звездой, конечно, но музыкой зарабатывать научился. Вот и говорит «я к тебе, Каа, не надолго, а потом мне дальше надо, ибо рок-н-ролл!» Вбил, значит, себе в голову...
А тут как раз весна.... Даже не весна, а Весна! С большой буквы, началась...
Открылось у нас тут заведение одно, развлекательного толка, и позвали там нашего Лягушонка выступить. Собрался, и пошел на концерт то свой, отыграл, а домой вернулся сам не свой... Я к нему и спрашиваю «что за напасть?» а он только рукой махнул, не стоит, мол, об этом...
Ну и я то уважал его, так что с вопросами не лез. А он все чах и чах, через неделю только глаза от него и остались. Не выдержал я тогда, посадил перед собой, портвейна налил, беломорину в зубы и говорю «Хочешь- не хочешь, а смотреть как ты тут подыхаешь нет у меня желания, давай колись и вместе что-нибудь придумаем» Он поломался слегка, а потом поведал, что мол на концерте том приглянулась ему одна барышня... И всем она ему хороша, но делать что не знает. При ней начинает бред всякий нести, причем полный и не расплескивает даже... Вот так и жил-мучался, и из мыслей его она не выходит, и не хочет что б выходила, и сделать ничего не может...
Ну-говорю чуваку — коли такая напасть с герлой случилась, то это или Весна или любовь, еще и не разберешь, что страшнее... Пойду я с тобой вечером в наше заведение культурное, там ее заценю и уже потом и решим в какую сторону с ней вальсировать... Звать то хоть как ее?»
А он мне, еле слышно да еще и с придыханием таким счастливо-влюбленным «Асечка...»
Ну все, думаю, попал пацан. Девушки красивее в наших краях отродясь не было. За ней половина мужиков холостых и треть занятых ухаживать пытались, да только толку-то...
Никому она не сдавалась, ибо верила, что отыщется когда-нибудь тот единственный, которого и стоит ждать. И пока ждала успешно карьеру свою строила, бизнесом занималась да и была герлой успешной вполне. Почесал я свой хаер старый, да и говорю ему:
«ты, чувак, уверен в своем выборе? Ибо не простая она, и коли добьешься ее то быть тебе с ней вместе до конца, а коли бросишь ее или обидишь, я тебе сам струну на шею намотаю... А может и не на шею, смотря как обидишь»
Ни когда не любил, тех кто девушек хороших для своей потехи портит...
Вот, что мне в Лягушонке понравилось, то он и секунды не думая как гаркнет «ДА!», голос то у него будь здоров был...
Ну и я ему тогда и начал науку с девушками обращения преподавать. По нашему. По рок-н-роллу! Говорю, собой будь с ней, делай то что любишь и что умеешь, коли понравится ей, то все отлично, а коли нет, то не твоя она совсем. Не гоже жить рядом с человеком и прикидываться тем кем тебя видеть другие хотят. Не доведет это до добра ни разу....
Вот, говорю, что ты делать умеешь? Петь и играть? Так пой и играй! Песню ей напиши.
Еще, продолжаю, барышни внимание любят, коли будешь ты со своей любовью сидеть в углу и вздыхать тяжело, то как она о чувствах твоих узнает? Делай и не бойся, иначе не любовь это у тебя, а так, сбой гормональный по весне случился...
И он написал! Это было лучшее, что я когда-либо слышал, он пел, а зал плакал. Даже мужики здоровые, бородатые, украдкой слезу смахивали... Это было шикарно!
А она... Она сидела в углу, за своим любимым столиком, пила чай и слушала его песню. И когда он на последней строчке, последнего куплета открыл глаза и посмотрел на нее...
Как в сказке, братишка, глаза встретились, время остановилось, весь зал чувствовал, что что-то произойдет сейчас. А она ему просто улыбнулась и всё все поняли и слов не надо было...
Вот такая вот Весна, в тот год вышла, а ты говоришь «авитаминоз...» «снега по колено....» Брехня это все!
Старый Каа сыграл еще одну небольшую импровизацию в соль-мажоре, затянулся Казбеком замолчал...
Я посидел еще минут 5, допил чефир и отправился писать сказку про маленького Лягушонка, который не испугался и смог. Который смог долго и счастливо и все благодаря его рок-н-роллу... Даже завидовал ему.... Немного... По белому....
А в это самое время, высоко-высоко в горах Skazochnik сидел и курил...