Пять минут счастья.

Мама мне всегда говорила:
-Спать ложись рано, вставай вовремя.
И ведь ложился! Рано ложился. Часов в десять вечера. Время-то детское, но я всё равно ложился и спал, как суслик. Или сурок. Вставать по утрам самому, разумеется, не удавалось. Мама будила меня раньше, чем я успевал проснуться. Очень неудачно, надо сказать, будила. Как раз в самый ответственный момент сна. А сны снились всякие: то я кому-нибудь голову отрываю, то мне отрывают. Хорошие такие, разнообразные сны. Но на маму я за такую побудку не обижался. Глупо это. Да и нехорошо обижаться на маму.
А потом завтрак. Я по утрам завтракать не люблю. Почему-то ничего не лезет в горло, да и аппетита нет. Но исправно съедал всё, что мама накладывала на тарелку. Наверное, я каким-то своим зловещим нутром чувствовал, что моему растущему организму это необходимо.
Провожая в школу, мама мне всегда говорила...
Да много чего она мне говорила! И не только провожая в школу, а постоянно. Всякие наставления и запреты:
“Мой руки перед едой. Чисти зубы на ночь. Заправляй за собой постель. Делай уроки. Читай книги.”
Бр-р-р-р-р!!!!
И в том же духе:
“Не писай мимо унитаза. Не езди на машине по рельсам. Не доставай соседа. Не носи бельё сестры.”
Столько всяких “не”!
А главное... Да, самое главное:
“Никогда не мешай водку с портвейном! Никогда!”

Я проснулся за пять минут до того, как сработал будильник. Вернее будет сказать, что даже не проснулся, а просто открыл глаза. Что-то мне снилось перед пробуждением. Что-то очень хорошее и доброе. И я даже был счастлив. Там, во сне, я умел летать. Но как только открылись глаза, сон начисто выветрился из головы. И только ощущение полёта и полного счастья осталось.
Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Не слышал, а скорее чувствовал, как за шкафом шуршит обёртками от конфет мышка. И я был безумно счастлив тому, что у меня в квартире поселился такой маленький комочек жизни и страха.
Свежий утренний воздух, просачивающийся через приоткрытую форточку, приятно щекотал ноздри. Гул едущих машин за окном казался очень далёким. Он не раздражал, а ласкал слух. Гладил всё тело мягкой, пушистой лапкой. И мне было хорошо. Очень хорошо. Никогда я ещё не испытывал такого ощущения полного счастья.
Я лежал и просто наслаждался. Я любил весь мир только за то, что он существует.
И вдруг...

Восемь часов утра. На кухне начали бить часы. Они у меня старинные. От деда достались. Только без кукушки. Но зато с боем. И маятник туда-сюда болтается: тик-так, тик-так.
Часы начали бить...
У меня возникло такое чувство, что это меня бьют по голове. Молотком. Каждый удар отзывался болью во всём теле. И ко мне начала возвращаться память.
Я вспомнил, что мне всё-таки уже тридцать пять лет. Что лежит на мне тяжкий груз работы, о которой я думаю даже во сне. Организм мой, несмотря на возраст, давно уже устал и постоянно болеет. Стало трудно дышать. Сердце работало кое-как. Ужасно раскалывалась голова. В общем, всё, как и обычно по утрам.
Да и вчерашняя пьянка не прошла бесследно. Не помню уже, что пил. Кажется водку. А чем запивал? Вроде бы пивом. Или портвейном. Или лимонадом... А может и всем подряд, по очереди.
И ведь говорила же мне мама!!!
Уф!
Я с трудом сел на кровати. Спустил ноги, стараясь найти тапки. Не нашёл. Страшно хотелось пить. Было такое ощущение, что во рту кошки... Кстати, где кошка? Ах, да, у меня же нет кошки. А если бы была, что не знаю, что бы я с ней сделал за то, что гадит где попало.
С трудом дошёл до кухни. Идти-то каких-то пять метров, а уже одышка. Как у старика. А может так оно и есть. На столе недопитая бутылка коньяка. Хороший коньяк. Французский. Судя по всему, настоящий. Такой и в королевском дворце не каждый день пьют.
Я налил себе стопку. Залпом выпил. Как водку. По привычке. Закусил солёным огурцом...

И только когда мои ноги понесли меня по стене в сторону потолка, я вспомнил ещё один мамин совет...