Глава администрации Кремля Сергей Иванов заявил, что никто не собирается обелять действия главнокомандующего финской армией Карла Маннергейма после 1918 года, но призвал не забывать о его заслугах перед Россией.
«Как говорится, из песни слова не выкинешь. Никто не собирается обелять действия Маннергейма после 18-го года, но до 18-го года он служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в России дольше, чем он служил и жил в Финляндии», - сказал Иванов на церемонии открытия мемориальной доски Маннергейму в Санкт-Петербурге.

Какие, нахрен, "заслуги перед Россией"? Может, нам ещё надо такую же доску  гниде Власову поставить? "Как говорится, из песни слова не выкинешь". Никто не собирается обелять действия ВЛАСОВА после 42-го года, но до 42-го года ВЛАСОВ служил России, и если уж быть совсем откровенным, то он прожил и прослужил в СССР дольше, чем он служил и жил в Германии»!  Звучит, а?
Вопрос: КТО дал распоряжение на установку этого говна в Санкт-Петербурге? Кремлевский ИДИОТ кто ты, раскройся уж до конца?

Надоело читать этот бред про то, как он отказался наносить удар по Ленинграду. У него вся армия была 16 дивизий,15 из которых подошли к карельскому укрепрайону, где их ждали 17 дивизий РККА.Финны взяли первые линии укреплений и понесли серьёзные потери - вот и причина отказа. Он там мог всю армию положить, а рядом незащищённая Карелия. И никто с него не требовал штурмовать Ленинград. Кстати, к тому моменту Гитлер выдал директиву блокировать город и Маннергейм эту директиву прекрасно выполнил, перерезав последние пути снабжения города - Кировскую железную дорогу и волго-балтийский водный путь. Так что смерть сотен тысяч ленинградцев непосредственно на его совести. За это Гитлер наградил Маннергейма железными крестами всех трёх степеней.
"Из песни слова не выкинешь", как сказал Иванов.

Вот что бывает, когда нет государственной идеологии, единого подхода к историческим событиям (и единого учебника истории) и понимания задач государства.

И еще одна небольшая история в которой принимал участие «гордость России» барон Маннергейм

29 апреля 1918 года скорбная дата в русской истории, в этот день захватившие г. Выборг белофинские войска барона Маннергейма казнили без суда и следствия за Фридрихгамскими воротами, ставшими воротами смерти, русских и польских офицеров. 
Бои за Выборг начались внезапной атакой вечером 23 апреля, которая была отбита. Но уже 29 апреля Выборг был очищен от красных финнов и многие русские вышли встречать освободителей. Именно освободителями считали солдат армии Маннергейма русские офицеры и гражданские лица. Многие из них служили в Выборге, многие бежали в Выборг от большевиков, но все ждали Маннергейма как освободителя начав, боевые действия в тылу красных финнов одновременно с атаками белых финских частей. 
Но восторженное состояние русских душ сменилось полным отчаянием. Финны ворвавшись в Выборг хватали всех русских попавшихся им на улицах – офицеров, чиновников, гимназистов. 
Их повели к Фридрихгамским воротам, за которыми их ждала смерть. 
Финские пулеметы косили за воротами всех, кто прошел через них. Мужчины, женщины, дети были убиты без суда и следствия, по прихоти финских офицеров. Были расстреляны и польские офицеры которых приняли за русских. Озверевшие финские военные врывались в дома и убивали там только за то, что люди говорили по русски. 
«Один из русских эмигрантов, живших в то время недалеко от Выборга, так описывал происходившее в городе: «Решительно все, от гимназистов до чиновников, попадавшиеся в русской форме на глаза победителей пристреливались на месте; неподалеку от дома Пименовых были убиты два реалиста, выбежавшие в мундирчиках приветствовать белых; в городе убито 3 кадета; сдавшихся в плен красных белые оцепляли и гнали в крепостной ров; при этом захватывали и часть толпы, бывшей на улицах, и без разбора и разговоров приканчивали во рву и в других местах. Кого расстреливали, за что, все это было неизвестно героям ножа! Расстреливали на глазах у толпы; перед расстрелом срывали с людей часы, кольца, отбирали кошельки, стаскивали сапоги, одежду и т. д. Особенно охотились за русскими офицерами; погибло их несть числа и в ряду их комендант, интендант, передавший перед этим свой склад белым, и жандармский офицер; многих вызывали из квартир, якобы для просмотра документов, и они домой уже не возвращались, а родственники потом отыскивали их в кучах тел во рву: с них оказывалось снятым даже белье.»
Из дневника Анны Фостен, о событиях апреля 1918 г. в Выборге: «Ежедневно выносились смертные приговоры, приводившиеся в исполнение на валах или во дворе казарм. Но мы не слышали выстрелов и не видели экзекуций. 
Все глубоко опечалены той быстротой, с которой людей отправляли в вечность. Среди них много невинных. Самое печальное было то, что русские офицеры — наши друзья и сторонники белых — пошли той же дорогой смерти.»