Обжегшись на молоке, я дул на воду года три. Честное слово, не вру. Собственно сначала я вообще никуда не дул, потому, что все силы уходили на то чтобы допереть себя до места, где людно и изобразить там деятельность. Куда уж туть дуть, тут бы на ногах устоят от того что загрузил вчера. Попутно кстати выяснилось, что многолюдные присутствия хороши тем, что они сдерживают низменные позывы пить больше литра водки в день и прикуривать новую сигарету от докуренной до фильтра предыдущей.
Потому что хоть и насрать в этом состоянии на понимающие взгляды, но осадочек все же остается.
Есть и еще плюсы толпы, которую мы все привычно кроем, не дожидаясь появления повода. Таким вот обожженных молоком и падающих в обморок прямо ей под копыта толпа брызгает в помертвевшую рожу водой, сует в пасть валидол, и даже провожает до дому.
Было и это, чего уж там душой кривить.
А вот теперь случилась мне любимая. Я когда это осознал, обалдел так, что ходил по городу и спрашивал у прохожих, правда ли это. И опять люди помогли.
- Это правда,- говорили мне они коротко в ответ и шли дальше. Я думаю, они шли отливать водой, и кормить валидолом тех, кто падает и не знает, что будет дальше. А я теперь знаю, и со мной уже незачем сейчас долго разговаривать или смотреть укоризненно, если я пьяный.
Я это все к тому, что мироздание пытается говорить с нами на понятном нам языке. Через поведение и реакцию толпы, в которой мы живем. То есть доступно, то есть на нашем языке.
Но это не потому, что мирозданию есть до нас дело. Оно равнодушно и спасает нас просто для того, чтобы было с кем поговорить.
Потому что одному ему скучно