Сижу у окна в переполненном автобусе. Отрываю взгляд от занимательного чтива и оглядываюсь кругом. По диагонали за моей спиной сидит молодой человек, лицо которого не слишком одухотворено, а из его наушников доносятся грохочущие басы, напоминающие какофонию. "Бескультурье," - думаю я. Вспоминается статья из Космо о том, что можно подойти и вежливо попросить его сделать музыку не общественным достоянием, а его личным увлечением... Но я терпима. И не настроена на конфликт. Утыкаюсь глазами обратно в подскакивающие строчки.

Автобус подходит к остановке. Открываются двери. Заходит полный мужчина с потрепанным пакетом "Максима", в ветхих джинсах и куртке от польского спортивного костюма из шуршащей синтетики времён перестройки. Ожидаемый мной писк аппарата для Э-талонов не следует за его проникновением в тесные ряды попутчиков. "Заяц".

Через некоторое время транспортное средство причаливает к очередной перекошенной покрашенной половой краской болотного цвета остановке. В автобус вваливается мужик (иначе его не назвать!) с красной мордой, с трудом удерживающий равновесие. Вскоре он начинается вести занимательную беседу по мобильному телефону хриплым басом оповещая собеседника и попутчиков о том, что он "сейчас поворачивает" и "скоро будет". И действительно, на первой остановке за поворотом это существо покидает пространство автобуса, прихватив с собой свой едкий спиртовой запах и несвязную речь.

В раскрытые двери автобуса я вижу еще не мало представителей класса полу бомжей и быдлотрона, дожидающихся какого-либо транспорта морозным вечером 31 октября.

Я еще раз оглядываю автобус пытливым взором и прерывисто вдыхаю воздух маленькими порциями, пробуя, достаточно ли он чист для попадания в мои лёгкие.

И я понимаю... Может быть, я слишком изнежена... Но с большей частью наводнивших общественный транспорт людей мне не по пути. Как ни странно, они все покидают автобус на остановках, не внушающих доверия. Их встречают радостным гоготом друзья-собутыльники и соколёсники...

Картина повторяется изо дня в день... Варьируется лишь количество подвыпивших и потрёпанных жизнью попутчиков. Но все они отсеиваются за пределами элитных посёлков Лиепэзерс, Межарес, Спилве...

А ведь этот автобус - небольшая иллюстрация жизни. Я стремлюсь к тому, чтобы оградить себя от общества этих людей. И я понимаю, что до тех высот, которых я хочу достигнуть, они не доедут. Они сойдут на ранних удобных вонючих остановках и останутся там, изредка спускаясь к соседям снизу и лишь потягивая носом в сторону верхних этажей общества.