Параллели
By Чудик
Beta: Helga
Fandom: Original;
Rating: PG;
Summary: «Вечность – это утомительно… особенно под конец». – Вуди Аллен.


Небо было лилово-серым – с островками белого и голубого. Небо было безумным – с закатом, разливающимся над серым городом кроваво-красным и огненно-желтым. Ты не помнишь подобного неба. Ни до, ни после. Никогда. И безумие того неба невозможно забыть. На улице парит – ночью будет гроза. Ты чувствуешь ее приближение. Видишь его.
- Красиво.
- Безумие всегда красиво. В той или иной степени, - вы стоите на парковке возле торгового центра. Ты с бутылкой колы; ладонь от стекла холодная и влажная. Дин курит; сизый дым растворяется в приближающемся сумраке вечера.
-Ты хотела бы жить вечно? – безумный вопрос. Но тебе так не кажется. Что еще можно спросить таким вечером, под таким безумным небом?
- Кто-то как-то сказал: зачем жить вечно, если быть всегда одному?
- Мы и так всегда одни. Это не ответ.
- Да. А ты?
- Да. Ведь столько можно сделать. Столько можно увидеть.
- Да. И у меня есть мечта…

В зале пахнет имбирем и корицей с легкой примесью табака и воска. Ты сидишь в углу на кожаном диване за столиком. Крутишь в руках стакан с апельсиновым соком, смотришь на дверь. Ждешь. Ты знаешь и не знаешь – кого. Внутри как-то непонятно пусто, ни мыслей, ни эмоций. Быть может, лишь легкое предвкушение и капелька любопытства. Девочка – менеджер по залу – смущенно улыбается, уже который раз ловя твой взгляд. А ты просто ждешь, смотришь на вход в зал. Перила и три ступеньки. Ты узнаешь ее сразу, как только она заходит, хоть видишь впервые. Почти впервые – ты видела ее фотографии. Рыжие волосы. Яркий разноцветный сарафан. Босоножки на высоком каблуке. Элегантная сумочка через плечо, в руке – пакет с какой-то эмблемой. Она красива. Слишком красива. Ольга. Ты не в силах отвести взгляд. Она быстро оглядывает зал и сразу же направляется к тебе. Она тоже тебя узнала. Сразу же, как и ты ее.

Конец апреля, а на дворе – под тридцать. Немыслимая жара для ранней весны. Асфальт плавится. Пятница. Вечер. Ошалевшие от сюрпризов погоды люди… Их мало. Кто мог, уже давно сбежал из раскаленного города. И тебе легко удается выехать за его пределы. Машина летит по дороге.

«Ooh this could be messy…» Чуть хриплый женский голос Аланис Морисетт в динамиках. Песня заполняет салон, и каждая строчка – как песчинка в песочных часах. «But you don't seem to mind…» Слегка постукиваешь по рулю в такт. «Ooh don't go telling everybody». Легко лавируешь в редком потоке. «And overlook this supposed crime».

Дорога занимает чуть больше двадцати минут. Твой личный рекорд – пятнадцать, но то было ночью. И настроение соответствующее. Тогда ты выжала из машины все, на что она была способна. И ты тоже. Все. Дорога всегда действовала на тебя успокаивающе. Бесцельный километраж. Музыка. Дорога в никуда. Ночью «никуда» ощущается острее всего. Если постараться, можно почти представить, куда ведет это «никуда». Вдаль от реальности. В другую параллель твоей жизни. «Ты хотела бы жить вечно?»
Но сейчас другой настрой. Есть цель – приглашение на ужин. И ты уже в предвкушении. Сейчас ты просто наслаждаешься легкостью езды и голосом Аланис.
«We'll fast forward to a few years later». Может, ты и торопишься. Совсем немного. Все-таки там тебя ждет ужин. С ударением не слове «ужин». Когда существо вроде тебя отказывалось от еды?
На удивление легко находишь дом. Объяснение было красочным и изобиловало цветистыми выражениями, и не найти было бы стыдно – да просто невозможно. Ты не любишь этот район. Здесь всегда слишком тихо, слишком спокойно, здесь все слишком не так. Словно дорога длиной в двадцать семь километров вовсе не центр города с районом на окраине соединяет, а другие миры и реальности. Кто знает? Говорят, здесь люди другие. Ты согласна. Хотя вряд ли смогла бы назвать пять отличий. Они просто другие. Как всегда, все делятся на своих и чужих.

Не дожидаясь лифта, почти бегом поднимаешься по лестнице на нужный этаж. Ни одного номера ни на одной двери. Ну что за люди? Находишь квартиру, можно сказать, по запаху, совершенно неповторимому аромату. Тебе обещали утку с яблоками и шарлотку. Кажется, удалось и то, и другое. Дверь не заперта. С кухни доносятся громкие разговоры и смех. Там целая компания. Почти все знакомые лица, кроме одного. Падаешь на стул рядом, тут же утаскиваешь с тарелки кусок пирога. Дин смеется, в глазах озорные огни. Вас представляют. Ольга. Бросаешь быстрый оценивающий взгляд. Рыжие волосы. Голубые джинсы и бело-голубая кофта. Всего секунду позволяешь взгляду скользить по ее лицу. В ней есть что-то знакомое. Что-то, что ты не можешь уловить взглядом, но чувствуешь. Она не похожа на ту, другую, с таким же именем и цветом волос. Другую, откуда-то из другой жизни – другой реальности. И все-таки они похожи. Одинаковость, недоступная глазу.

Когда вы выходите из ресторана, на улице уже сгущаются легкие сумерки. Все вокруг словно подернуто полупрозрачной вуалью: люди, машины, здания. Она берет тебя за руку. Теплая ладонь. Парит. Ночью будет гроза. Погода давно сошла с ума, и это лето в столице на редкость непостоянное – жара и грозы, почти тропические ливни. Странное лето.
Вы идете гулять. Она говорит о сети, форуме, фанфиках, слэше и Лондоне. Это понедельник, и в парке почти пусто. Ты смотришь на пруд: темно-зеленая вода, кувшинки и лебеди, черные и белые. Они неторопливо скользят по чуть волнистой глади. Неподалеку какой-то ребенок кидает им хлебные крошки. Сидишь. Наблюдаешь. Ольга курит, и над пластиковым столиком летнего кафе расплывается назойливый ментоловый дым.
Ты возвращалась домой на последнем поезде метро. На станциях пустынно и холодно. На улице шел дождь. А ночью была гроза. И ты почти полюбила Москву.

Машина летит. Ночь. Пустая дорога. Ряд фонарей, из которых горят далеко не все. Редкие встречные слепят фарами. Ты хотела, чтобы она поехала с тобой. Иррационально и совершенно необъяснимо. Ты уже давно научилась доверять себе, несмотря ни на что. Ты давно поняла, что твой мир состоит из параллелей, протягивающихся сквозь твою реальность, иногда выходя за ее пределы, иногда соединяя ее с чем-то совершенно иным. Ты никогда не знаешь, с чем.
В машине по-прежнему чуть срывающийся голос Аланис: «What if God was one of us...» и твои мысли. «Just a slob like one of us?» Легкий смех, мягкий голос. «Just a stranger on the bus…» Запах вина с чуть уловимой примесью сигаретного дыма. «Tryin to make His way home…» Она не курит сигареты с ментолом.

«Чип и Дейл спешат на помощь» - это разрывается твой мобильник. Открываешь глаза – и взгляд тут же упирается в тонкий темно-серый металлический корпус ноутбука. Есть вещи, которые сложно изменить – ночи по ту сторону реальности, прожитые под знаком зеленого цветка ICQ и темно-красной мозаики дневников. Знакомый голос в трубке, до противного бодрый с утра пораньше.
- Спим?
- Угу.
- Знаешь, - легкая пауза, которую можно почти не заметить, если не ждать. Ты и не ждешь, ты просто уделяешь слишком большое внимание ее голосу. Каждой интонации, оттенку – пауза была. И легкая задумчивость после: - Как насчет ужина? Мое фирменное блюдо. Жульен. Ты ведь ешь грибы?
- Угу, - от души зеваешь, потягиваясь. В ответ слышишь задорный легкий смех.

Прежде чем найти дом, приходится поплутать, хотя от метро она сама ведет тебя чуть ли не за руку – по телефону. Ее голос в трубке такой озорной, и плевать на роуминг и быстро утекающие в небытие деньги. Возможность слышать ее голос намного дороже. Вовсе не окраина Москвы, но вокруг тихо и все в зелени, через дорогу какой-то водоем. Редкие машины и пешеходы. Поворот во дворы скрыт разросшейся сиренью. На двери в подъезд – домофон. Ошибаешься квартирой, но тебя пускают. Наверное, слишком удивились, услышав твой непонятный лепет. Ты сама его с трудом понимаешь. Лифт едет невообразимо медленно, словно с трудом прорывается сквозь слои реальности. Один за другим. Один за другим. Все выше и выше. Она открывает дверь в шортах и топе, с бокалом вина в руке. Красное, искрящееся в заливающих прихожую лучах солнца. В квартире пахнет выпечкой и грибами. И все оказывается безумно вкусно. Вино чуть кислит. Ты сидишь на табуретке поджав ноги и слушаешь пересказ сюжета нового фика. Она с сигаретой. На столе пятна от вина и пепел. Грязные тарелки. Ты доедаешь остатки винограда.

Выходные пролетают слишком быстро, день и ночь растворились в виртуальности. Зеленое поле фотошопа. Бездумные поездки по опустевшему на Первомай городу – без маршрута, без цели. И снова мысли. Тебе казалось, ты перестала доходить до того состояния, когда хочется просто ехать в никуда. Прошла зима, потом и весна закончилась. Хватит. Но сейчас ты думаешь о ней. Это глупо. Всего несколько часов, и ты не в состоянии выбросить ее из головы. Все слишком похоже на то, как было тогда. На ту, другую реальность того жаркого и влажного московского лета. Дома ровный гул системника, спящий монитор. Отвратительный остывший растворимый кофе. Падаешь в кресло, закидываешь ноги на стол. Пустой взгляд. У тебя окончательно едет крыша. Хотя, может быть, это случилось еще тогда. Второе средство отключиться от реальности, уйти в параллельный мир – не думать. Сбежать. Программа запускается долго, ты слишком сильно напичкала ее всевозможными добавками. Замечаешь мигающее сообщение. Всего два слова: «Проверь почту». И ты словно видишь легкую усмешку и все тот же блеск в глазах Дина. Когда ты слишком долго общаешься по переписке, то учишься угадывать интонации, видеть эмоции за чередой букв. Одно письмо с темой «утятник» и пара фотографий-превьюшек. Общий план: стая стервятников над грудой костей, тем, что когда-то было уткой. Среди всех и она. Но слишком мелко и слишком нечетко. Усмешка Дина перед глазами становится вызывающей, слишком ехидной.

На часах далеко за полночь, и предполагается ранний подъем. Тебе не привыкать вставать рано после бессонной ночи, ты весь год делаешь именно так. Но сна нет. Лежишь на диване, разглядывая коллекцию мягких игрушек, слушая ее голос из соседней комнаты. Вы планировали спать. Она планировала. С утра на работу. Она отправила тебя спать и пошла сама. И сейчас вы ведете разговор через стену. Вспоминаешь Америку, как вы с помощью ножа отвинтили розетку и переговаривались через образовавшуюся дыру. Тонкие гипсокартонные стены. Здесь же просто открытые двери. Садишься по-турецки, откидываешь голову на спинку. За окном снова гроза.
- Опять гроза…
- Это безумное лето…
Встаешь. На кухне оставался вишневый сок. Останавливаешься возле зеркала в коридоре. Овальное большое зеркало без рамы на стене. Бледное отражение в сумраке прихожей, ты будто призрак из другой реальности. Ты даже не знаешь, кто на кого смотрит. Кто из вас двоих настоящий. «Реальность – это всего лишь наше восприятие…» - голос Дина в голове раздается внезапно, как вспышка. За окном грохочет. Вздрагиваешь и слегка переводишь взгляд. Ольга стоит за спиной. Она чуть выше тебя даже когда босиком. Смотрите друг другу в глаза сквозь отражение. Она близко, не касается, но ты чувствуешь ее тепло. Огонь, в котором рискуешь сгореть. Оборачиваешься медленно, ты почти не в силах порвать эту зазеркальную связь. В темноте ее глаза кажутся абсолютно черными, бездонными. В какой-то момент тебе кажется, что реальность – это здесь и сейчас. Вы двое и есть та самая реальность. В горле пересыхает. Не двигаетесь. Минуты? Часы? Нет, всего лишь секунды.
- Надо идти спать, - ее голос звучит как-то странно. Загнанно. Хрипло. Будто она бежала марафон.
Киваешь:
- Спокойной ночи.
- Ночи.
Сразу же, как только голова касается подушки, сон забирает тебя и уводит во тьму.

Ночь. Пустая дорога. Тебе кажется, параллели твой реальности постепенно замыкаются на одной точке – на одном сюжете.
Ночь. Пустая дорога. Машина выжимает сто двадцать. И в салоне все тот же голос: «But we're never gonna survive, unless...» Кажется, ты можешь слушать ее до бесконечности. «We get a little crazy»… Женщина на пассажирском сидении смотрит в окно на пейзаж, сливающийся в серо-коричневую полосу. Светофоры мигают желтым. Ты стараешься смотреть только на узкую освещаемую полоску дороги. Встречных нет, и кажется, что на дороге вы одни. Вне времени и пространства. Остальной мир погружен во тьму.

- Ночью город становится другим. Чужим. Ночью ты будто попадаешь в другое измерение.
- Фантасты придумывают параллельные миры. Зачем? Вот ведь они, день и ночь. Две реальности. Близкие, только руку протяни, - Дин в задумчивости смотрит в окно.
Те же двадцать семь километров. Но тогда была зима, середина декабря. И дорога блестела, покрытая тонким льдом; деревья стояли в снегу, и мир вокруг казался волшебным – серебряным от снега и золотым от света фонарей. А сейчас самый конец весны, но ощущение параллельности такое же безумно сильное, как и тогда. Быть может, даже еще сильнее. Единственный на дороге работающий светофор горит красным. Тормозишь. Позволяешь себе отвлечься, бросить быстрый взгляд на нее. Она красива в своей легкой задумчивости. Красный свет оттеняет и преображает. Свободно падающие пряди волос обрамляют лицо. Глаза закрыты. Ярко-красные губы плотно сжаты. Вздрагиваешь от недовольного сигнала клаксона. Загорелся зеленый. А кто-то, едущий за вами этой ночью, очень нетерпелив. Выжимаешь газ. Она на расстоянии вытянутой руки от тебя. Сжимаешь руль до боли в суставах. Желание прикоснуться – как зуд в ладонях, настойчивое, почти невыносимое. Ты снова физически ощущаешь тот огонь, которого боишься. Который притягивает, и от которого ты бежишь. Да, ты научилась доверять себе, но в то же время еще лучше ты умеешь говорить себе «нет».

По контрасту, то лето в Москве было холодным и дождливым. Гроз не было, зато лил мелкий надоедливый моросящий дождик, не прекращающийся, кажется, никогда.
Лежишь на диване с ноутом на коленях. Ты скинула смс, как только сел самолет. Но ответа нет. «Абонент временно недоступен». Это «временно» тянется слишком долго. Телефон взрывается все той же мультяшной мелодией. Сестра вопросительно вскидывает бровь. Пожимаешь плечами, тянешься к трубке. В голосе усталость. И в комнате как-то сразу становится холодно. Ты не привыкла слышать грусть в ее голосе.
- Почему все так неудачно?
- Просто все как всегда. У меня три дня, а ты улетаешь вечером?
- Да. А до вечера на работе. Но у меня обеденный перерыв. Приезжай. Я выпишу тебе пропуск. Ты слишком редко здесь бываешь, чтобы упускать такую возможность, даже если это будет всего несколько часов.
- Куда ехать?

Когда ты приезжаешь, пропуск уже ждет тебя. Огромная территория «Мосфильма», маленький автономный мир, московский Голливуд в миниатюре. «Прямо-прямо, корпус по правой стороне, напротив клумбы с памятником кинооператору». Поднимаешься на нужный этаж. Она стоит возле лифта и курит. На ней джинсовая рубашка и джинсы. И она кажется слишком уставшей и замученной. Еле заметно улыбается и выбрасывает окурок.
- Что? Как насчет кофе в буфете «Мосфильма»?
- Кому рассказать – не поверят.
- Сама не верю! – она смеется, сжимая твою ладонь.
В буфете на удивление хороший кофе. Она курит. В задумчивости мешаешь сахар, наблюдаешь за ней. Вы отошли от форума и фандома, который вас свел. Вы отошли от той виртуальности, которая слишком долго была для вас второй реальностью. Но она была – остались воспоминания. Как и та реальность, где вы вдвоем рядом, как сейчас.
- Вечером улетаю в Египет.
- А мы в Китай через три дня.
- Говорят, там классно.
- Думаю, в Египте не хуже.
Она смеется, ты улыбаешься в ответ. Кофе получился слишком сладким. Ты немного переборщила с сахаром. Ее обеденный перерыв закончен. Но ее телефон отключен – последний рабочий день перед отпуском, а значит, можно немного понаглеть. На улице солнце и дождь, мелкий слепой дождик. Она плотнее кутается в рубашку. А ты запрокидываешь голову. Ты любишь дождь в любом виде, даже в таком. Капли на футболке, челка липнет ко лбу.
Она провожает тебя до проходной, держит за руку. Как тогда, в первую прогулку по пустому вечернему парку. Останавливаетесь. Поворачиваешься к ней.
- Была рада увидеть.
- Я тоже, - улыбаешься. Обнимаешь ее первой. Быть может, слишком сильно.
Она немного отстраняется. И ее глаза… Ты тонешь в них. Все как тогда – не существует ничего и никого. Только ваша реальность. Только вы двое. Она целует тебя в щеку:
- Удачной поездки.
- И тебе.
Ты уходишь первой, она никак не отпускает твою руку. Пальцы разъединяются последними. Ты не знаешь, могла ли она тебя удержать. Осталась бы ты? Вопросы без ответов. Когда ты садишься в маршрутку, дождь усиливается. Капли барабанят по крыше. А в наушниках – «Позвони, и я буду ждать…» На экране телефона одно сообщение. «Я буду знать, кому из нас верить…» Ты пропустила его, не услышала сигнал из-за дождя и музыки. «Расскажи, куда идти…» Ты понимаешь, от кого оно, не глядя на дисплей. «Зачем идти, если заперты двери…» Просто знаешь. Это так очевидно. Так просто и так смешно одновременно. То, что она не смогла сказать. Сделать. Так же, как и ты. «Я так безумно хотела тебя поцеловать…» И твой ответ: «Я тоже».

Пятница. Конец рабочего дня. Погода снова где-то посередине между солнцем и дождем. Кажется, она никак не определится, что сейчас ее устраивает больше. Тебе все равно. В машине от кондиционера холодно. Ведешь резко, почти агрессивно. Будто пытаешься что-то доказать себе. Стрелка тахометра взлетает и тут же падает. Снова и снова. Чувствуешь на себе взгляд. Поворачиваешься на несколько секунд. Пока горит красный.
- Что?
Лишь легкая улыбка в ответ. Задумчивость и грусть. Она держит в руках розы. Усмехаешься, вдавливая в пол педаль газа. На парковке резко тормозишь. Еле слышно цедишь: «Приехали». Касаешься ее руки. Вначале почти неощутимо. Потом все-таки сжимаешь. Подносишь к губам, целуешь запястье. Силой воли сдерживаешь почти безумное желание вцепиться и не отпускать. Снова полуулыбка – привычная, почти дежурная.
- Цветы быстро завянут, - в голосе нет никаких эмоций. Тебе не раз говорили, что подаренные тобой цветы стоят непривычно долго. Она отрицательно качает головой. Пожимаешь плечами. Почему-то тебе кажется – завянут.
Ты сходишь с ума. Надеешься, она не замечает. Выходит из машины. Провожаешь взглядом. Меняешь диск в плеере. Домой едешь длинной дорогой, самой длинной, какую можешь придумать в данный момент. Тебе это необходимо. Дорога. Машина. Музыка. Необходимо. Накручиваешь километраж до тех пор, пока в пальцах не проходит зуд от желания прикоснуться. Пока не перестает казаться, что ты чувствуешь ее присутствие в машине. Рядом. Ты боишься сгореть. Кажется, для этого уже поздно. Теперь тебе остается только надеяться, что ты сможешь возродиться, как феникс.

- Ты помнишь ту мечту?
Ты лежишь на траве, глядя, как постепенно темнеет лилово-серое небо. Уже видны одиночные звезды – редкие и самые яркие.
- Да. Как можно это забыть? Это была моя самая заветная мечта.
Дин сидит по-турецки и курит, стараясь пускать дым кольцами.
- Это моя мечта.
Фыркаешь.
- Наша, - примирительно. Колечко дыма поднимается вверх. Небо продолжает темнеть, становясь похожим на синий бархат, натянутый над землей. Синий бархат с удивительным бриллиантовым рисунком из созвездий. Чужих и таких далеких. Но уже досягаемых. Она смеется, тоже откидываясь на траву. В воздухе стоит аромат каких-то цветов. И очень-очень тихо.
- Еще немного, - она говорит шепотом, но ты прекрасно слышишь. Бриллиантовых россыпей становится все больше и больше, и вскоре они покрывают весь темно-синий бархат небосвода.
- Вон. Вижу, - поднимаешь руку, указывая на одну из звезд, она отливает нежно-голубым. Улыбаешься. Вот оно, безумие сбывшейся мечты. Одно безумие на двоих. Как и та мечта. Сигарета тлеет у нее в руке, рискуя обжечь пальцы.
- Что теперь скажешь? – в голосе воодушевление, смешанное с радостью, которое вот-вот выльется в счастливый беззаботный смех. Поворачиваешься к ней. Она смотрит на небо, но понимает твой вопрос.
- Насчет вечности?
Снова смотришь на небо. В голову приходит только одно:
- Вечность – это утомительно… особенно под конец.

30.06.07.