Написано в порыве для Кыша.
Ахтунго-ворнинги: не смотрено, не бечено.
Summerend.
Это было предпоследнее лето в старшей школе. Мы с родителями уезжали на море. Отпуск подходил к концу, заканчивался август, и оставалось два дня до отъезда, когда случилось это…
В тот день я, как обычно, вышел порыбачить. На мой крючок не попалось ничего, кроме лёгкой женской вьетнамки. Когда я уже собирался уходить, из-за скал, размахивая вьетнамкой, составляющей пару моему улову, выбежало чудесное светловолосое создание с криком: «Мистер! Мистер, вы не видели похожую тапочку?» На несколько мгновений я онемел, и моих сил хватило лишь на то, чтобы передать ей её обувь. Залившись звонким смехом и крикнув «спасибо» это видение исчезло. Весь вечер я корил себя за то, что не догадался спросить хотя бы её имя…
Весь следующий день я бродил по побережью в надежде встретить эту девушку. К вечеру я совершенно разочаровался в лете, море и всей существующей вселенной, но… Чудеса случаются, если в них верить всем сердцем. На тех прибрежных камнях, с которых я рыбачил по утрам всё лето, сидела она. В воздухе разливался запах вечернего моря, начинали появляться первые звёзды, просоленный ветер слегка шевелил её волосы и ленточку на шляпе. Мне не терпелось узнать её имя, но на заданный мною вопрос она рассмеялась, и попросила называть её «теряющей тапочки». В тот вечер мы много смеялись, немного пели (у неё был чудесный чистый голос), слушали море и дышали свободой… Это был единственный вечер. который мы провели вместе.
Настал конец лета. Отъезд… Я всё сидел в вагоне и смотрел в окно в надежде увидеть её. Но, но, но… Поезд уже дал первые гудки и медленно начинал набирать ход, как я увидел то, самое заветное, самое желанное: она стояла на мосту. Безумно синее, яркое небо слепило и казалось ещё выше. Ветер трепал её золотые локоны, раздувал полы сарафана и норовил вырвать из рук шляпу. Солнце отражалось в улыбке и смехе, зелёные глаза блестели от нечаянных слёз. Сердце начинало ускоряться в такт с ускоряющимся стуком колёс, набирающего скорость, поезда.
- Имя?! – во всю глотку крикнул я, высунувшись в окно.
Она закричала и рассмеялась сквозь слёзы.
Лето кончилось… Я всё равно не услышал её имени из-за паровозных гудков. Хотя… мне кажется, я знаю её имя… Лето. Кончилось… Summer. End… Summer end… Summerend…

***

Он наклонился и взял губами с её ладоней черешню. Лёгкое прикосновение, полупоцелуй, подаренный девичьим рукам. Взгляд чистых, бархатно-серых глаз из-под полуприкрытых тонких век. Он закрыл глаза, и раскусил черешню. Тёмно алый сок заполнял трещинки на губах, которые растягивались в довольной улыбке. Он облизнул свои тёмные, от черешни, губы и вновь склонился к рукам. Крылья за его спиной при каждом движении дрожали, словно напоминая их обладателю, что он непозволительно долго задержался на этом балконе, наполовину прикрывая глаза и так «черешнево» улыбаясь. Cок оставлял следы прикосновений на девичьих ладонях, чуть подсыхал и вновь расплавлялся под чуткими губами… А вы когда-нибудь кормили ангелов с рук?