Извиняюсь за большой перерыв. Отдыхала на морях, и не было возможность появляться в нете. Зато компенсацией сразу 3 главы))

Глава 9 Одно общее воспоминание
- Я обожаю красивые улицы… Каждая несёт в себе частичку своей собственной истории, и это просто завораживает. Они все настолько разные: старинные и модернизованные, помпезные и очаровательные своей простотой… Мне нравится даже вот эти улочки, сплошь и всюду застроенные офисами и банками. Ведь это тоже одна из главных частей жизни города. Вот смотришь на неё, пока она пуста, а тебе уже представляются важные сверкающие машины, мчащиеся по этой дороге, люди с портфелями или дипломатами, с мобильными телефонами около уха, спешащими куда-то по своим делам и не замечающими всего этого великолепия, что их окружает… - я говорила с внутренним упоением, показывая руками на эти стены и окна, оборачиваясь и идя задом-наперёд, лицом к Биллу.
Вдруг, расслабившись и не ожидая подвоха, я споткнулась обо что-то и уже начала свой эффектный полёт вниз, когда Билл резко схватил меня за кисть и притянул к себе. Я оказалась в такой близости от его лица, что у меня закружилась голова. Несколько секунд мы стояли молча и не двигаясь. Но потом я, встряхнувшись, переключила внимание на роскошную клумбу роз, высаженную около кафе. Подойдя, я присела около одного самого красивого цветка, наклонившись к нему и вдохнув его упоительный запах. Билл всё это время лишь следил за мной, стоя неподалёку.
- Всё-таки те, кто говорят, что розы не пахнут, страшно ошибаются, - сказала я, подходя к нему и держа в руках безжалостно сорванный цветок.

***
- А ты когда-нибудь была на нашем концерте? – спросил Билл…
Мы сидели в красивом уютном кафе, Билл допивал свой кофе, а я заказала мороженное. Этот вопрос меня рассмешил, а вернее, одни необычные воспоминания, связанные с ним.
- Была! – не выдержав, я рассмеялась, еле выдавив название города, в котором проходил обсуждаемый концерт.
Заметив его реакцию, я развеселилась ещё больше, подумав, что название ему запомнилось, а вернее, догадавшись, чем именно. Билл смотрел на меня с недоумевающим, слегка обиженным взглядом. Я взяла салфетку и ручку со стола, которую выложил Билл, когда его все-таки узнала фанатка и, заикаясь, попросила автограф. Через несколько секунд я протянула Биллу салфетку, копию записки, написанной мной в день их концерта в моей стране. Он побледнел и взглянул на меня так, словно видел впервые. Некоторое время под мой заливистый смех он внимательно разглядывал меня, как будто пытаясь прочесть мысли. Потом он опустил голову, и до меня донеслось смущенное:
- Извини!
Тут настала моя очередь удивляться:
- За что? – и не услышав ответа, я протянула руку и, взяв его за подбородок, повернула к себе: - Я тебя не осуждаю, Билл… Серьёзно! Это было всего лишь предложение, от которого я смогла отказаться. Забудь!
- Ладно, пошли отсюда… - произнёс Билл, видимо, решив последовать моему совету.
Когда мы вышли из кафе, Билл снова заговорил:
- Я к чему сказал о концерте: мы будем выступать послезавтра. Ты придёшь?
Я лишь неоднозначно пожала плечами, подумав, что не стоит огорчать Билла и думать о послезавтрашнем дне, когда мне нужно будет снова расстаться с Каулитцами, в этот раз не зная, расставание с кем из них будет мучительнее.
Так и не успев ответить ему, я услышала звон мобильного…
Пока я разговаривала по телефону, Билл уткнулся взглядом в пол, но через минуту испуганно поднял голову, заметив капли крови, ритмично падающие на землю с моей руки, в которой была судорожно зажата та самая шипастая роза…

Глава 10 Одни несвоевременные отношения
Я несколько минут неподвижно сидела, упершись невидящим взглядом в стену незнакомого мне номера. Билл зашёл в комнату, держа в руках бинт, и присел на стул около меня. Он осторожно взял мою пораненную руку, не обращая внимания на уже изрядно запачканную кровью простыню. Я даже не вздрогнула, когда он принялся доставать шипы из ран и перематывать мне руку. Во время этого процесса Билл решил нарушить тишину:
- Что теперь будешь делать? Поедешь домой?
- Нет, Билл, какой в этом смысл? Я всё равно не успею на похороны!
Билл поежился, думая о чем-то своём, но продолжил:
- Что с ним случилось? – прозвучал его робкий вопрос.
- Авария… На гоночной трассе, - сказала я и задумалась, почему я не ограничилась лишь первым словом. Я никогда не любила показывать свою слабость и горе. Но начав, я уже не смогла остановиться. – Он участвовал в нелегальных гонках, - глядя, как Билл внимательно и с горечью слушает меня, я начала «закипать», первоначальная шоковая апатия сменялась гневом, злостью… на себя.
- Он, наверняка, не успел почувствовать боли… - заговорил было он, но я перебила его:
- Да. Конечно! Думаешь, это важно? Ты представляешь, что чувствует человек за момент до того, как разбивается машина?! Это осознание того, что уже не успеваешь ничего сделать… Это страх, низкий животный страх за свою жизнь… И еще даже не оформившаяся мысль: «Увижу ли я когда-нибудь ещё своих любимых людей?» А потом боль, дикая и всепоглощающая, и желание умереть, лишь не терпеть этого… - моё лицо исказила гримаса боли, но с момента, как я узнала об этой трагедии, я не проронила ни единой слезинки. Я снова сжала руки так, что бинт вмиг окрасился кровью.
- Как… Ты тоже? – осознавая, Билл лишь с недоумением глядел на меня.
- Причем на той же трассе… Брат впервые привёл меня на гонки, когда мне было 14, и не смог удержать от машин. Когда я попала в аварию, мы оба поклялись больше не участвовать в гонках. Но видимо, его жизнь давала ему меньше адреналина, чем мне… Ты знаешь, я его даже понимаю: если бы не было этих постоянных переездов, съемок, фотосессий и мероприятий, я бы не выжила, - и лишь с этими словами из моих глаз покатились первые слезинки. Спеша спрятать их, я закрыла лицо руками. Через несколько секунд я почувствовала прикосновение рук Билла.
Я догадывалась, что он чувствует сейчас, растерявшись из-за моих слёз и не зная, как помочь.
«Ты можешь мне помочь! Только так мы всё разрушим…» - подумала я, медленно поднимая голову и встречая понимающий взгляд карих глаз.
«Мне лучше уйти, иначе потом будет лишь боль…» - Билл нежно проводит рукой по моей щеке, и я, не задумываясь, подаюсь вперёд, как кошка, когда её гладят.
«Но я не могу!» - было моей последней мыслью перед поцелуем, который нас обоих утянул на дно.

***
Я стояла в здании аэропорта, с нетерпением поглядывая на вход. Всё-таки чертовски хотелось увидеть Тома перед отъездом, хоть я и сообщила ему об этом в последний момент, не желая встретиться с Биллом. Я два дня всячески избегала его, не без помощи Эшли, которая отвечала на его телефонные звонки. После этих разговоров она лишь исподтишка поглядывала на меня таким взглядом, мол, что тебе ещё нужно…
Размышляя, я заметила, как к зданию подъехала знакомая машина, и как из неё вышел совсем не тот Каулитц, которого я ждала. Он заметил меня сразу, поэтому бежать или прятаться было бы, по крайней мере, глупо.
- Как ты узнал? – спросила я, когда он подошел.
- Том не успевал в аэропорт и попросил меня проводить тебя… - едва заметная горькая ухмылка появилась на его лице при этих словах.
- Значит, все-таки не сказал? – проговорила я скорее утвердительно, вспоминая записку, которую написала ему тогда: никакой романтики, только просьба не рассказывать Тому. – Зачем его расстраивать? Всё равно ничего бы не вышло!
- Почему?
- Да как же ты не понимаешь? Ты что думаешь, что мы будем встречаться так же часто, как я с Томом, и всё будет нормально? Я не хочу страдать!
- Но то, что я чувствую к тебе… - начал было он, но я не дала ему договорить тех слов, о которых он потом пожалеет.
- То, что ты чувствуешь – это не любовь, Билл. Это жалость! Отношения, которые начались с этого, не приведут ни к чему хорошему… А эта ночь была ошибкой, - говорила я, понимая, что лишь оправдываюсь. Но не могла же я ему сказать, что боюсь. Боюсь того момента, когда ему надоем, когда он бросит меня! Не понимая, что значит любовь, и, встретив её впервые, я рубила это чувство на корню. И лишь я знаю, что я делаю сейчас. – А ты не поймёшь, Билл. Прости! – произнесла я мимо воли вслух и прижалась к нему, чтобы обнять в последний раз, вдохнуть его запах, сохранить тепло его рук и навсегда запомнить то чувство, которое оказалось слишком сложным для меня.

Глава 11 Одно неожиданно правдивое интервью
«… Скажите, Рина, вы всегда отрицаете романтическую природу ваших отношений с гитаристом популярной группы Tokio Hotel Томом Каулитцем…
- Позвольте я вас перебью. Этот вопрос мне задавали сто раз, и я отвечу в сто первый тем же самым отрицанием. Если бы я встречалась с Томом, мы бы не общались так долго. Ни с одним своим парнем я не встречалась больше двух месяцев, и меня это устраивает. А с Томом я знакома уже больше года, он – самый лучший в мире друг, когда он рядом, мне больше ничего не нужно. Меня поймут те люди, у кого есть настоящие друзья, такие, как Том Каулитц.
Вот вы проговорились, что не встречались ни с кем больше двух месяцев… Вы настолько влюбчивы, или же вас устраивают мимолётные отношения?
- Ни то, ни другое. Я не влюбчива и именно поэтому не встречаюсь долго с кем-либо. Не то, чтобы я жду принца на белом коне, но мне кажется, что если в отношениях нет любви, зачем обманывать человека, и продолжать их просто так. Так что: нет, меня не устраивают мимолетные отношения.
Неужели за двадцать лет жизни вы ни разу не любили?
- Знаете, однажды я чувствовала, что могу полюбить одного человека… Но я так испугалась этого чувства, что легче было его вовсе не испытывать. Я сбежала…
Вы когда-нибудь жалели о своём поступке?
- Я не знаю, возможно, я была не права. Но я бы не смогла поступить иначе, даже зная, как будет тяжело забыть о нём. Впрочем, может, судьба распорядиться так, что мы встретимся вновь…»
Я закрыла журнал, еще раз прочитала заголовок на обложке, который гласил: «Таинственный принц для пугливой Золушки…», и повернула голову к Эшли.
- Чертовы журналюги! Повыдергивали слова из контекста… Это всё очень здорово, но ты примчалась в аэропорт только ради того, чтобы показать мне эти, с позволения сказать, мемуары? Если ты не заметила, это я отвечала, и текст мне уже знаком!
- Я приехала, потому что являюсь тебе не только менеджером, но и подругой. Я не могу понять, на кой чёрт ты рассказала эту душещипательную историю? – Эщли выглядела действительно обеспокоенной, поэтому я решила больше не язвить:
- Мне надоело читать заголовки вроде «Стерва бросила очередную звезду» и прочий бред. Я иногда тоже хочу выглядеть человеком в глазах читателей. А тут видишь, какие перемены: я уже Золушка… - проговорила я с ухмылкой.
- Ладно, этот вопрос интересовал твоего пиар-менеджера, а теперь ответь подруге: какая судьба тебе причудилась? Ты так избегала его, а теперь хочешь встретиться вновь? Между прочим, это мне пришлось успокаивать тебя, неделю насильно заставлять есть, а теперь, когда ты снова вернулась к нормальной жизни, ты говоришь…
Я поежилась, вспоминая те дни, а от мысли новой встречи меня даже передернуло. Никогда не знала, что могу так бояться… любви. А ведь Том однажды сказал, что я бесстрашная. «Знал бы ты, Каулитц, как ошибался!»
- Эшли, не беспокойся за меня. Ты же сама учила меня: интервью должно быть законченно красивыми пафосными словами или же шуткой. А мои слова были и тем, и другим. Ну как мы можем встретиться? Неужели ты думаешь, что он, как маньяк, будет выслеживать меня в другой стране… К тому же он уже забыл, - мимо воли голос предательски дрогнул при этих словах, но я собралась с силами и, стараясь с как можно более невозмутимой интонацией, продолжила: - Уже месяц прошёл.
Подруга тихо и с жалостью произнесла:
- Ты думаешь, он не поймёт, кого ты имела в виду, если увидит статью?
Я уже немного раздраженно возразила:
- Спешу тебе напомнить, где мы находимся! Как бы я не любила свою родину, но наши газеты в Германии, да и в других странах не печатаются, - на мой взгляд, аргумент был неопровержимый, я уже начала праздновать победу в споре. Но Эшли и не думала снимать осаду:
- Ты, пожалуйста, вспомни, с кем ты едешь отдыхать!
Но я осталась так же невозмутима:
- Поверь мне, Билл не знает, что Том берет меня с собой. Во-первых, ему нет смысла рассказывать что-либо Биллу, потому как он думает, что мы с его братцем едва знакомы. А во-вторых, я разговаривала с Томом несколько дней назад, и он мне поведал, что они с братом уже полмесяца как поссорились и не разговаривают… - парировала я нарочно саркастическим тоном.
Всё, бой был проигран со счетом два:ноль… Хотя Эшли могла бы оспорить свой проигрыш, знай она то, что пока было неведомо нам обеим.