Пятая заповедь

I. [К примеру,] злобная и ищущая отмщения страсть, о которой Пятая Заповедь говорит: «Не убий». К этой Заповеди есть только одно дело, которое охватывает множество других дел и предотвращает много зла. Оно именуется кротостью.

Однако кротость бывает двух видов. Первый вид выглядит достаточно красиво, но за ним ничего не стоит. Это та кротость, которую мы проявляем к нашим друзьям, а также к людям, которые либо полезны нам и радуют нас материальными вещами, почестями или добрым отношением, либо не причиняют нам вреда ни словом, ни делом. Даже неразумные животные — львы и змеи, — язычники, иудеи, сарацины, негодяи, убийцы и порочные женщины способны проявлять такую кротость. Все они одинаково довольны и вежливы, пока мы делаем то, что им угодно, или вовсе их не трогаем. И есть даже немалое число таких, кто обманывается подобной кротостью, скрывает свою злобу и оправдывает себя, говоря: «Я бы не злился, если бы только люди меня не трогали». Конечно, дорогой мой друг, сам дух злобы был бы кроток, если бы все шло так, как ему нравится. Раздоры и оскорбления обрушиваются на тебя для того, чтобы показать, как много в тебе на самом деле злобы и греха, и побудить тебя искать кротости и гнать прочь злобу.

Второй вид кротости хорош с любой стороны. Такая кротость проявляется к противникам и врагам и не делает им никакого зла. Она не мстит за себя, не проклинает и не богохульствует, не говорит о них дурно и не замышляет против них зла, даже если они отняли у тебя имение, честь, жизнь, друзей и все остальное. Напротив, где только возможно, эта кротость воздает добром за зло, говорит хорошо, ищет лучшего и молится за творящих зло. Христос говорит в Матфея 5:44: «Благотворите тем, кто причиняет вам вред. Молитесь за тех, кто гонит и оскорбляет вас». А св. Павел в Римлянам 12:14 говорит: «Благословляйте тех, кто проклинает вас: никогда не проклинайте в ответ, но делайте им добро».

II. Теперь поговорим о том, каким образом это драгоценное и благородное дело было утрачено среди христиан. Повсюду царят лишь распри, войны, ссоры, злоба, ненависть, зависть, сплетни, проклятия, клевета, обиды, мщение и всевозможные дела и слова, вызванные гневом и жестокостью. И в то же самое время мы отмечаем наши многочисленные праздники, слушаем мессы, произносим наши немногословные молитвы, строим храмы и украшаем их подобающим образом. Бог ничего этого не заповедал. От нас исходит столь лучезарное и величественное сияние, будто мы святейшие из христиан, когда-либо живших на земле.  Благодаря этим зеркалам и маскам мы позволяем попирать Заповедь Божью ногами, так что никто не задумывается и не размышляет о том, как он близок или далек от кротости и исполнения этой Заповеди. Между тем, Бог сказал, что в жизнь вечную войдет не тот, кто не делает этих дел, а тот, кто соблюдает Его Заповедь (Иоанна 14:21; 15:10).

Поскольку среди живущих нет ни единого человека, которого Бог не наделил бы каким-либо мерилом его собственной злобы и порочности (т. е. врагом, или противником, который наносит урон его имуществу, чести, жизни, или другом) и таким образом не проверял бы, живет ли в нем еще злоба, способен ли он проявлять благосклонность к врагу, делать ему добро и не замышлять против него зла, — пусть подаст голос тот человек, который еще спрашивает, что ему сделать, чтобы творить добрые дела, угодить Богу и обрести спасение! Пусть он повернется лицом к своему врагу и постоянно устремляет на него очи сердца своего в качестве упражнения, посредством которого он сможет обуздать свой дух и приучить свое сердце к тому, чтобы думать о своем враге по-доброму, желать ему всего наилучшего, заботиться и молиться о нем; а впоследствии, когда представится такая возможность, хорошо отзываться о нем и делать ему добро. Пусть желающий попробует, и если он не найдет достаточно дел до конца своей жизни, пусть назовет меня лжецом и объявит мои слова неправдой. Но если это то, чего хочет Бог, если Бог не желает, чтобы Ему платили никакой иной монетой, какой толк в том, что мы носимся вокруг и делаем великие дела, которые нам не заповеданы, но пренебрегаем этим делом? Вот почему Бог говорит в Матфея 5:22: «Я говорю вам, что гневающийся на ближнего своего подлежит суду. Кто же скажет брату своему: „Рака!“ (то есть ужасным образом проявит свой дурной нрав), — подлежит синедриону. Но кто скажет брату своему: „Дурак!“ (то есть любое ругательство, проклятие, оскорбление или клевету), — подлежит вечному огню». Если злобные мысли и слова подвергаются столь суровому осуждению, что же уготовано за злобные дела, такие как побои, ранение, убийство, членовредительство и т. п.?

III. Там же, где есть подлинная кротость, сердце сострадает всякому злу, приключающемуся с его врагом. И люди, в которых есть такое чувство, — истинные дети и наследники Божьи и братья Христу, Который сострадал нас на Святом Кресте. Мы видим, что благочестивый судья с болью в сердце выносит приговор преступнику и сожалеет о смертном приговоре, который предписан законом. В этом случае поступок внешне выглядит как проявление гнева и недовольства. Но кротость исполнена добротой настолько, что пребывает даже в таких гневных делах. Более того, самое ужасное мучение для сердца — когда ему приходится проявлять гнев и суровость.

Однако нам следует быть осторожными, чтобы не проявлять кротость вопреки чести и заповеди Бога. О Моисее говорится, что он был самый кроткий человек на земле (Числа 12:3), однако же, когда иудеи стали поклоняться золотому тельцу и вызвали гнев Божий, он предал многих людей смерти во искупление перед Богом (Исход 32). Аналогичным образом, будет неправильно, если правительство устроит себе праздник и позволит греху царить безнаказанно, а мы промолчим. Я не должен жалеть своего имения, своей чести и своего здоровья или злиться на них, но мы должны защищать честь и заповедь Бога, а также оберегать ближних своих от страданий и несправедливости. Земные власти должны делать это с помощью меча; мы же, прочие, — посредством обличения и порицания. Но это следует делать с жалостью к тем, кто заслужил наказание.

Этому возвышенному, благородному, приносящему удовлетворение делу очень легко научиться, если мы делаем его с верой и привлекаем веру к его исполнению. Ибо если вера не сомневается в благосклонности Божьей, а человек не сомневается, что у него есть милосердный Бог, ему будет нетрудно проявить милосердие и благосклонность к ближнему своему, как бы много этот ближний не грешил против него. Ибо мы гораздо больше согрешили против Бога. Видите, как коротка эта Заповедь? И, тем не менее, она длинна, и в ней раскрываются многие возможности для совершения добрых дел и упражнения в вере.

— Мартин Лютер. Трактат о добрых делах. Часть IV