Под «скрытым во мраке» и «сердечными намерениями» (1 Кор. 4:5) Павел имеет в виду два фактора, обыкновенно, хотя и не слишком понятно именуемых «волей» и «разумом». В самой глубине существа человеческого живут две способности: (1) человек любит, наслаждается, желает и выражает свою волю; и (2) человек понимает, различает, судит и принимает решения. Я буду называть эти способности «побуждениями» и «помыслами». Побуждения и желания человека непостижимо глубоки и лукавы; и даже ни один святой не может постичь их во всей полноте. Многие благочестивые люди творят величайшие дела, руководствуясь эгоистичными побуждениями или желаниями. Они преследуют свои собственные интересы, но никогда не уверены в результате. Они служат Богу не из чистой любви к Нему, но ради собственной славы или прибыли, надеясь заслужить место на небесах или избежать адских мучений. Человек не в силах осознать ложность своих побуждений, пока Бог не попустит ему пройти чрез многие суровые испытания. И потому Павел называет такие побуждения «скрытыми во мраке», и это чрезвычайно уместное название. Они не только скрыты, но и находятся во мраке, в самой глубине сердца, где они неведомы даже самому человеку и известны одному только Богу. Помня об этом прискорбном тайном расположении сердца, мы должны испытывать побуждение подчиняться друг другу и не сравнивать себя с другими ни в каком конкретном деле или состоянии. Но каковы наши тайные побуждения, таковы и наши помыслы — добрые или дурные. Наши побуждения и стремления определяют наши цели, решения и рассуждения. Последние Павел называет «сердечными намерениями» — это мысли, к которым мы приходим вследствие наших тайных побуждений и желаний. Мы называем сердечные побуждения и стремления желанием, «скрытым во мраке», тогда как «намерения» и фантазии являются сердечными проявлениями. Тайные механизмы тьмы нельзя преодолеть никак иначе, кроме как отчаянием в наших собственных делах и твердой верой в чистую благодать Божью. И ничто не способоствует этому больше, чем страдания — тяжкие и многочисленные — и всевозможные несчастья. Под их воздействием человек способен, в какой-то мере, познать себя — в противном случае все пропало.

— Мартин Лютер