Одна-единственная болезнь угрожает лютеранским церквям мира. Это обмирщение самой Церкви. Если 25 лет назад секуляризация культуры воспринималась как величайшая болезнь общества, сегодня следует трезво признать, что обмирщение является болезнью Церкви. Нельзя не видеть, что Церковь, чтобы выполнить миссиологическую задачу — призвать народы Запада вернуться к христианской вере, — сначала сама должна вернуться к этой вере. «Народ Швеции — народ Бога», — таково было решение поколение тому назад. Сегодня же возникает вопрос, в какой мере Церковь Швеции по-прежнему является Церковью Бога. И так дело обстоит во всех народах. Великие миссионерские предприятия и евангелизационные проекты по-прежнему будут совершаться, однако самыми серьезными будут те евангелисты, которые приходят к выводу, что Церковь, проповедующая Евангелие, должна быть главным объектом их благовестия. Понимание этого уже однажды было даровано германским евангелическим церквям. Богословие Карла Барта в годы его наибольшего влияния в первой половине 1930-х годов проистекало их этого понимания. Именно в этом был смысл его борьбы с Дибелиусом и его «Веком Церкви». Это понимание было главной движущей силой германских «исповедующих церквей» всех конфессий, насколько бы они ни отличались друг от друга как лютеране, реформаты или унионисты. Это было подлинным обновлением Реформации; ибо Реформация поистине представляет собой покаяние Церкви.

—  Hermann Sasse. «The De-Confessionalization of Lutheranism?», Letters to Lutheran Pastors No. 22 (Новый Год, 1952)