Апостоличность Церкви точно так же была утверждением ее историчности. По сути, она представляла собой верность апостольскому служению — но не в смысле теории апостольской преемственности, сохраняемой посредством непрерывной череды епископских рукоположений, а том смысле, что традицию служения можно проследить до времен Церкви, основанной апостолами. Она была, по крайней мере, частичным залогом достоверности учения, проповедуемого в Церкви, — в отличие от древних ересей и расколов, которые смешали христианское учение с человеческими добавлениями, — и освященного рассудительным цитированием текста Писания. Главной целью при этом было сохранение апостольского учения и Таинств, хотя акцент делался на священное служение как средство достижения этой цели — именно такой акцент мы снова и снова находим в V Артикуле Аугсбургского Исповедания. И лишь позднейшие поколения превратили священное служение из средства в самоцель и начали цитировать слова древних Отцов Церкви, придавая им смысл, которого не вкладывали в них авторы. При всем том, «апостоличность» действительно является эмпирическим признаком Церкви.

— Arthur Carl Piepkorn. The Church, p. 26