«Признаки» Церкви
Преп. Д-р Курт Маркуарт

[показать]Зачем Церкви нужны «признаки», и что они собой представляют? Св. Павел говорит «о Христе и о Церкви»: «Тайна сия велика» (Еф. 5:32). Лютер поясняет эти слова так: «…это великая тайна, которую следует постигать верой. Она незрима и неосязаема, а потому это таинство, то есть нечто тайное, загадочное, невидимое, сокрытое» (Luther's Works 41:164).

Церковь — это мистическое Тело Христово, состоящее из всех, кто присоединен к Нему дарованной Богом верой. Это Святой Храм, растущий на основании апостолов и пророков (Еф. 2:20-21). В нынешнее время подобные вещи недоступны нашему взору. Мы не видим никакой единой Святой Церкви Христовой, верующих, которые «омыли одежды свои и убелили одежды свои Кровию Агнца» (Отк. 7:14).

Вместо этого мы видим всевозможные схизмы и повсюду видим грешников, таких же, как и мы сами. Верой мы познаём, что мы оправданы, чисты, святы, непорочны пред Богом ради Христа, но мы, конечно же, не видим ничего подобного на земле, в этой жизни. Таким образом, Церковь — это предмет веры, а не видения. В нашем Символе Веры мы говорим: «Верую в единую святую христианскую Церковь», — а не: «Вижу единую святую христианскую Церковь». В действительности мы видим пенящуюся массу из религиозных организаций, бюрократических систем, мероприятий, отдельных личностей самого разного «качества». Однако мы верим, что внутри этой массы спрятана единая Святая Церковь — спрятана настолько глубоко, что «никакому человеческому рассудку не под силу найти ее, даже если бы он надел все возможные очки» (Лютер).

Вот почему Церковь нуждается в отличительных признаках — иначе мы оказались бы отданными на милость любого фанатического заблуждения, именующего себя «христианством». И вот какие классические «признаки» называет Апология Аугсбургского Исповедания:

Однако Церковь — это не только совокупность внешних признаков или обрядов, как другие гражданские организации, но, по сути своей, — это совокупность веры и Святого Духа в сердцах людей. Тем не менее, у нее есть внешние признаки, по которым ее можно опознать, — а именно, чистое учение Евангелия и совершение Таинств в соответствии с Евангелием Христовым (Артикулы VII и VIII, § 5).

Не мечтаем мы, в действительности, и о какой-то Платоновой Республике… Напротив, мы проповедуем, что эта Церковь поистине существует и состоит из истинно верующих и праведных людей, рассеянных по всему миру. И мы добавляем ее признаки: чистое учение Евангелия и Таинств (§ 20).

Иными словами, только Бог знает, кто в действительности является членом Церкви, ибо только Он способен видеть веру в сердце. Однако мы можем с уверенностью сказать, где Церковь есть, на основании внешних признаков. Там, где Евангелие проповедуется чисто, а Таинства совершаются надлежащим, т. е. библейским образом, там Церковь находит свое истинное, правильное и законное выражение. И чем больше проповедь и Таинства в данной конкретной общине отклоняются от библейской истины, тем меньше мы можем быть уверены, что там присутствует Церковь. До тех пор, пока в общине сохраняется достаточно Евангелия для зарождения и поддержания веры, христиане, т. е. Церковь, будут в ней присутствовать; но община, которая смешивает Евангелие с чуждыми учениями, т. е. с ложью и заблуждениями, являет собой смесь Сиона с Вавилоном и лишена установленного Богом ортодоксального (православного) образа Церкви (см. Рим. 16:17).

Но почему именно проповедь и Таинства? Потому что только вера делает человека членом Христа и, таким образом, Его Церкви, и только Евангелие может создать такую веру. Проповедь и Таинства — это попросту разные формы одного и того же Евангелия, которое только и дает жизнь и спасение. См., к примеру, Рим. 1:16 и 10:17. Это евангелическое, библейское понимание вопроса. Напротив, другие пытаются дать определение Церкви, используя всевозможные человеческие институты и традиции, такие как помпезные обряды и ритуалы, или якобы установленные Богом церковные бюрократические  системы и иерархии — в особенности так называемую «апостольскую преемственность», т. е. якобы непрерывную историческую последовательность рукоположений, восходящую от нынешних епископов к самим апостолам. Все эти напыщенные и второстепенные вещи ничтожны в сравнении с подлинной «апостольской преемственностью» —  верностью апостольскому учению. «Епископы», которые пускают на ветер авторитет Библии и основополагающие христианские нравственные ценности, а также, вопреки явному запрету апостолов, рукополагают женщин на служение проповеди Евангелия, не имеют ничего общего с апостолами и не могут ни в каком смысле претендовать на «апостольскую преемственность». Одни лишь внешние, исторические связи с древними местами и церквями в расчет можно не принимать (1 Ин. 2:19). Имеет значение только верность истине. В конце концов, ископаемый скелет рыбы выглядит удивительно похожим на рыбу, и его окаменевшие кости имеют полную «анатомическую преемственность» по отношению к рыбьему скелету — однако это ископаемое уже очень давно перестало быть рыбой!

Только жизнетворные слова истины, исходящие из уст Господа, производят спасительную веру (Ин. 6:63, 68; 8:31, 32). Всякое другое учение противоречит вере и искажает ее. И потому Господь — Который никогда не призывал Своих последователей относиться к ложным учениям со «взаимным уважением» — настойчиво предостерегает против лжепророков (Мф. 7:15; 24:11, 24)! Только Его Слово дает жизнь, и потому только Его Слово имеет право действовать в Церкви. Подобным же образом и апостолы не допускали никакого противоречия единой евангельской истине (Деян. 2:42; Гал. 1:6-9; Титу 3:10 и т. п.).

Возможно, хорошей иллюстрацией могут послужить недавние террористические атаки в Нью-Йорке. Конечно же, все в ужасе (и совершенно справедливо) при виде этой чудовищной жестокости, и церкви и христиане высказывают публичное негодование. Однако же в своей собственной среде эти церкви и христиане отвечают на самые жуткие духовные мерзости лишь кроткими — если не сказать глупыми — улыбками. Когда ФБР найдет исполнителей недавних массовых терактов, чего мы вправе ожидать? Ждет ли этих людей светский прием, на котором президент Буш и террористы обсудят существующие разногласия «в духе взаимной доброжелательности и уважения»? Конечно, даже сентиментальный идиот не станет этого ожидать! Однако именно так сегодня обстоят дела в сюрреалистическом мире «экуменического» общения, где каждая ересь представляется допустимой «точкой зрения», а всякого лжепророка именуют «дорогим братом во Христе»!

Признаки Церкви означают, что применительно к Церкви мы должны руководствоваться не видением, а верой. В Церкви значение имеет только истина — она одна и превыше всего остального — а вовсе не численность или приятность взаимоотношений. Там, где Евангелие проповедуется чисто, и Таинства совершаются должным образом, Церковь Христова представлена должным образом. Любое противоречие чистому голосу и учению Спасителя («Овцы Мои слушаются голоса Моего», Ин. 10:27) уводит нас в сторону от Церкви и искажает ее образ, а потому не может иметь право на существование, даже если имеет поддержку некоей церкви, претендующей на «апостольскую преемственность». Истина Христова объединяет и разделяет. Там, где не ценится первоочередная важность истины и единства Его Евангелия, бессмысленно молоть языком о «миссонерстве», человеческом или бюрократическом единстве и «любви». Все это чушь. Смотреть на учение сквозь пальцы и относиться к нему легкомысленно значит идти на компромисс и заигрывать с Главным Террористом, который только и ищет возможности убить и погубить нас своей ложью (Ин. 8:44; 2 Фесс. 2:7 и далее). Однако в отличие от торговых башен Нью-Йорка или Вашингтонского Пентагона, Святая Церковь Христова так прочно стоит на Божьем Камне, что сами врата ада не смогут одолеть ее (Мф. 16:18). Благодарение Богу!