Гендер и мечты
С самого раннего детства в головы маленьких девочек и мальчиков закладываются основные взгляды их родителей. Да что там, ранний возраст. Закладываются взгляды с рождения. Я говорю не о теории пангенезиса. Я говорю о банальных розовых и голубых пеленках.
Итак, классически жизнь мужчины начинается с голубых пеленок и умилений отца о том, что «Наследник родился, в футбол гонять будем (играть в шахматы, ходить на рыбалку/охоту)» – нужное подчеркнуть. Немногим позже – солдатики, автоматики, рогатки, наставления о том, что «Мужики не плачут, не танцуют и не бьют девочек».
Немного по иному сценарию в этот мир входит леди. Розовые пеленки, мишки, зайчики и ежики набитые синтепоном. Позже платьица, окантованные новогодним дождиком, лаковые туфельки с бантиком, несомненно, мамины (бабушкины, тетины) слова «Держи спинку ровно, не бегай, не скачи – и в качестве апологии, возмущенное – Ты же девочка!».
Но период носочков с рюшками, гофрированных бантиков, монументальной живописи в рамках квартиры и прочего раннего детства проходит, и наши мальчики и девочки идут в школу. Вот тут начинается интересное – внедрение в коллектив.
Чтобы выжить в коллективе, мальчик должен быть крут. Занятно то, что это самое «крут» и означает всего то: будь образцовым мальчиком. Т.е. таскай девочек за косички, обзывай их козявками, невозможно быстро стаптывай обувь, рви штаны и позаботься о наличии в лексиконе нескольких неприличных слов из серии «Не повторяй за дураками!». Такого мальчика будут уважать. Не то что, какого-нибудь недотепу, который учится в музыкальной школе и произносит непонятные слова, которые наверняка жутко обидные. Чего стоят одни только сольфеджио или аллегретто. Вот такого непонятного типа нужно непременно отлупить. Так, на всякий случай.
Девочке не дать себя в обиду немного легче. С ней будут дружить все, если она будет соответствовать стереотипу о девочке. Но у нее есть варианты. Если девочка обладает силой воли (которая в этом возрасте больше походит на вредность), то она вполне может присоединиться к мальчишеской компании. Если не будет ныть и жаловаться ближайшим родственникам на то, что кто-то ее, например, пнул, то вполне может сойти за своего парня. Она, по крайней мере, будет избавлена от тумаков со стороны других девочек. Потому что леди не дерутся. Они презрительно фыркают.
Спустя несколько лет наполненных Казаками-разбойниками, играми в дочки-матери и первыми тройками по арифметике, наши мальчики и девочки чудесным образом превращаются в юношей и девушек. И тогда ВсЁ. Финита ля комедия. Для девушек. Вернее, для тех девушек, которые не успели включить императивную для них теперь фемининность. Девушка лишается звания «свой парень». Но ей и не присваивается статус дамы сердца. Теперь она всего-навсего не вписывающийся в гендерные рамки индивид.
Какова же расстановка сил у новоиспеченных юношей? Бывшие мальчики-ученики музыкальных школ теперь почти также ценны, как и стандартные юноши с ярко выраженной маскулинностью. Потому что на десять девчонок по статистике девять ребят и за любого из ребят может уцепиться более ушлая девчонка. Пубертатный период проходит под девизом: «Скажи мне сколько у тебя поклонников и я скажу тебе кто ты». Если же юноша либо девушка в это время не интересуются противоположным полом, то они автоматически считаются маргиналами. Сначала они активно сопротивляются. Но со временем принимают навязанную асоциальную жизненную позицию.
Далее развитие полов стремительно движется в сторону профессиональной ориентации. Так уж повелось, что мечта каждой второй девушки – связать себя святыми узами брака с, пренепременно, богатым, красивым, да еще и высокоинтеллектуальным мужчиной. В этом браке она воображает себя лучшей хозяйкой, лучшей женой и невесткой. В своих розовых мечтах она меняет ребенку памперсы одной рукой и помешивает вкуснейший борщ другой. Они не виноваты, в том, что с детства им навязывалась именно такая гендерная роль. В этом повинно общество. Но такие женщины тоже часть общества…Замкнутый круг?
Но я обозначила только часть женского населения планеты. Оставшаяся же половина грезит о научной, творческой и прочей общественно полезной реализации. О карьере, в конце концов. Но тут на пути у них стает профессиональная сегрегация по признаку пола. Например, на женщине-математике ставиться клеймо «гендерно-несоответствующее поведение». При одном только взгляде на технику у женщины должна быть истерика плавно переходящая в обморок. Я не говорю уже о политике, в которой даму к реальной власти просто не допустят.
У мужчин положение не намного лучше. Можно в два счета подмочить себе репутацию посвятив себя таким общепризнанным женским профессиям, как бухгалтер, педагог или фармацевт. Если же мужчина занят в сфере искусства, то вопросы о его сексуальной ориентации не возникают. В глазах общества такой мужчина, по определению гомосексуалист.
Тлетворному влиянию социума поддается преобладающее большинство представителей обоих полов. О тех, кто справился, я не говорю. Я им жму руку. Но большинство не просто подчинилось гендерным стереотипам, но и свято верит в их непогрешимость.
В комнатах у девушек под ворохом детских платьиц и кукол, обладательниц завидного гардероба, стыдливо сдулись футбольные мячи, заржавели пружины спускового механизма пластмассовых пулеметов, а в память о добром времени, когда можно было быть самой собой, остались только шрамы на коленках.
У мужчин остались пухлые блокноты юношеских стихов, стопки нотных тетрадей (если их в порыве социальной активности не отдали сыну в школу на макулатуру) и умение отличить розовый цвет от пурпурного.
Они могут уже и не вспоминать то, о чем грезили в детстве. Люди черствеют, приспосабливаются. Что ж…C'EST LA VIE!