Наше тело – граница дозволенного
Но может быть душа безгранична
И если любовью измазать стены
То может быть слова перестанут
Быть нужными нам
И ещё одна нить порвётся
Ведь это так просто:
Гулять по облакам
Ведь это так просто – жить
А любовь – любо есть либо нет
Ночь, лишь измена и страх
Но сердце это рассвет
Гулкий, звенящий болью
Режущий мир на части
Обливающий небо кровью
И приносящий счастье

«O»

Разбейте часы – символы нашей смерти!
Абсурдность этого мира
Пугает своей логичностью
Всё вокруг тикает и пульсирует
Одним словом – живёт
А ведь кто-то
Или что-то
Стало причиной этого
Движения
Возможно, Он смотрит тебе
В затылок
Когда ты возвращаешься домой
Став частью ещё одного
Движения
Ещё одного кольца
Одним словом
Замкнутогокруга
В котором время делит отрезки
А пара ножей взрезает
И отмеряет.
Разбейте часы, я умоляю!
Это не страх, нет, это позиция
Давайте забудем о том
Что всё: кончается,
Длиться и начинается
Одним словом – меняется
Движется всё быстрей
К нулю
На циферблате зрачка
Нам нужна точка отсчёта
И троеточие любого конца…
Чтобы вернуться к началу
Верните существованию мысли
Или разбейте часы!
Символы нашей жизни.


* * *
Нам всем нужна таблетка от страха
Нам всем нужно кого-то трахнуть
Подчинить или подчиниться
А если один
То лучше напиться и забыть
О том что есть улица
И люди
Утра не будет
Если ты не заставишь солнце
Выйти из комы
Ночного забвения
Наказание без преступления
Самокопание –
Натюрморт из прекрасного
Сердце – зарезанное, напрасное
Любовь – доказательство власти
Насилие над собой
Когда говорят «ТЫ МОЙ!»
И плачут от счастья
Героин без употребления
Опиум сласти
Вдыхаемый поцелуем
Мы с тобой будем
Вместе всегда
И смерть обвенчает те города
Где мы прижимались друг к другу
От дождя прячась…
Хватит.
Верните мой страх и лица,
Картинки, любые признаки существования
Зачем хорошо?
Я хочу умирать от отчаяния
И молить пощадить небесную высь
Правда поэта -
Так интереснее жить
* * *
Своё сердце одев на крючок рыболовный
Я выхожу на улицу
И показываю всем вокруг
Пытаюсь продать подороже
Купи моё сердце, друг!
Пускай оно грязью сверкает
Не обращай внимания
Ты могла бы вытерпеть всё!
Даже моё отчаяние
Вот, возьми его в руки
Одень на цепочку, на поводок
Макай его в чай, вытирай им пыль
Или выбрось
В поток дождевой, когда надоест
Купи моё тело
Купи за свою любовь бесконечную
Среди сотен тысяч таких же тел
Выбери меня
Облеванного вечностью
Разрушай меня поцелуями
Вгоняй в меня колья счастья
Я хотел умереть от страха
Стань моей плахой!
Стань всем для меня:
Женою вождя всех безумцев
Всех кающихся прятальщиков
Красногубастой шлюхой
Квартирного мироздания
Ангелом лежащим у ног революции
Или хотя бы восстания
Когда флаги разрежут небо
Я хочу чтобы ты спустилась
И сняла с меня все оковы
В знак того что война завершилась
И всё потеряло цену.
Твоя любовь ничего не стоит
И не подлежит обмену.

* * *
Иногда хочется быстрее…
Иногда медленнее…
И мне самому смешно
Когда я слышу эти слова бесполезные
Пытаться что-нибудь сделать
С временной бездной
Тоже самое, что резать вены
Помадой
Создается лишь видимость
А результат нулевой
Только руки испачканы твоими губами
Такие порезы символ любви
Которая себя выжигает следами
Чёрные пятна и белые ткани
Мне стали противны
Не одевай на себя ничего
Забудь про время,
Автобус, метро, работу,
Про всю эту нашу
Прогнившую жизнь
Просто ляг рядом и улыбнись
Как ты умеешь.

* * *
Меняются лишь декорации
А все остальное по прежнему:
Любовь – это пистолет,
Которым убиваешь других
Или убиваешь себя
И всё что нами не сказано,
Застревает слюнями у рта
Срываясь с лиц
Глаза людей словно птицы
Летают вокруг
И я никак не пойму:
Реальность мне враг
Или друг?


«Город»

Солнце утром будет город
Тыкает в рёбра лучами
Слепит глазницы окон
А город скрепит зубами
Отрыгивает людей в улицы
Как бы сопротивляется
Нервно курят заводы
А стрелки часов ускоряются
Город стоит небоскрёбом
Усталый идёт на работу
Сжимается в вагонах метро
Как всегда ожидая субботу
Вечером возвращается
С бутылкой пива в кармане
Городские глаза слипаются
В холодном закатном тумане
От суеты обессилев
Город, свернувшись в комочек
Тихо дышит приливом
Засыпая в кровати ночи.

* * *
Как наркотик
На миф о счастье подсевшие
Мы все – потенциальные сумасшедшие
Выходные прошили
И мы стали к чему-то ближе
А от кого-то дальше
Суббота и Воскресение
Это нас шанс проснуться позже
Чем солнце, падающее за край
Пока ещё ночь никого не сожрала
И не сверкнуло лунное жало
Выходные – это два дня
Скомканные в один
Календарь – это поле битв
На котором цифры
Воюют с днями недели
Месяцы мажут кровью листы
И только году – всё до пизды
Он восседает на троне
В ожидании собственной смерти
Считает до трёхсот шестидесяти пяти
Выходные он метит красным
После того как они прошли.

* * *

В этой жизни можно быть кем-то
А можно быть самим собой.
И кто знает что проще?
Уже пять минут как завтра
А только сейчас по настоящему понял
В чём разница между любовью и похотью
Любовь – это вечность
А похоть – мгновение
Жалкая чаша пустого забвения
И можно быть кем-то:
Масок – много, ролей – не счесть
И только любовь дарит свободу
Быть тем, кто ты есть.

* * *
Кто знает о жизни
Больше, чем сама Жизнь?
Когда рядом люди
Можно лишь притворяться
И играть в собственные желания
Менять роли и позы
И получать приветствия и порицания
Можно услышать ложь или правду
Но, по любому, Зло
Всегда найдёт себе почву
И будет гноиться
Маленькой ранкой в сердце
Разрастаясь день ото дня
И освещая время:
Бремя ежедневной войны с реальностью
И правда сюжета, больше чем
Жизнь
Победитель известен всегда!
Смерть – козырь реальности,
Не существующий час.
Мы ничего не знаем о жизни
А жизнь ничего не знает о нас…


«Однажды»

Однажды я пришёл домой
Но только дома не было
Однажды небо упало на землю
И превратилось в бездну
Однажды я увидел закат
В пол седьмого утра
Плевком я однажды
Потушил солнце
И проглотил города
Однажды я не пил неделю
И эта неделя длилась как век
Однажды я пошёл на работу
И забыл о том, что я человек
Однажды я пал так низко,
Куда б не упала последняя блядь
И там, однажды, увидел
Как сверкает жемчугом грязь
Однажды смерть рассказала
О смысле собственного рождения
И об этом однажды я
Написал стихотворение
Которое я однажды
Нашептал небесам
И только потом я понял
Что всё это: ложь и обман

* * *
Я вот о чём думаю…
Как бы мне доползти
До того берега
Где меня встретит Смерть
И примет в свои объятия
Лежащая на песчаном пляже
Может быть, даже голая.
Для неё я лишь орган
Восприятия мира
Поэтому она возьмёт мою руку
Нежно
И будет выводить ей
На раскалённом песке
Всё что я знаю.
Я взрежу пальцем
Полотно бархата
И нарисую людей,
А лучше – точки,
Бьющиеся за право
Стоять в предложении смысла
И быть тем,
Что разделяет собой
Пространство и время.
Потом я прочту ей пару стихов
И трахну.
А после, расскажу ей о том,
Как я видел Иоанна Богослова,
Который в ужасе
Сжег свой апокалипсис,
Оказавшись, случайно,
В 7 часов вечера
На автобусной остановке Москвы…
Рассмеявшись грохотом грома
Смерть нальёт в свой бокал
Мои слёзы
И выпьет до дна.
Ещё один поцелуй
И мы никогда никого не увидим.
Отдано всё, как и должно было быть,
Выбор всегда на грани.
Свобода спрятана в страхе решать.
На дне её глаз – солнце,
Которое нужно ждать
И ползти, цепляясь зубами
За кожу земли,
Звёзды держать криками
Чтобы хоть кончиком пальца
Попробовать вкус
Разрывающей небо зари.
Старик Харон ещё спит.
Но смерть устала от неги,
Она одевает платье
И поцелуем,
Закрывает мне веки.


* * *
Мысль – хуже любого психоза
Мучила целый день
Она не ответила на вопрос
И вряд ли ей было лень
Она не знала, что я неврастеник
И буду сходить с ума
Я думал о том, что смерть – бесполезна
И только лишь жизнь, важна
Меня травили ядом работы
Я задыхался в вагонах метро
Но молчание и реальность
Разрывали на части нутро
Никто в этом мире не знает
Что делать с собственной властью
Дать свободу желаниям
И стать неотъемлемой частью
Шизофрении незнания, неизвестности
Или стать лучиком света
Во временной беспросветности
Эта мысль превратилась в пьяницу
Блеющего моими страданиями
А знаки вопросов вешались
От страха непонимания
Я знаю
Ты скоро придёшь домой
И тебя в одеяла укутает мама
И я сделаю все, чтобы ты
Никогда не узнала…

* * *
Пришёл домой.
С улицы от меня воняло:
Американским долларом
Макдоналдсом
Продавцами
Небом
Рекой
Революционными площадями
Духотою метро
Пылью книг
Чужими мечтами
Переулкам
Бульварами
Тупиками
Воняло золотом
Падающим с ресниц блядей
Воняло глазами
Сотен тысяч людей
Сортирами
Кровью
Стихами
Тёплым осенним дождём
И солнечными лучами
Билетами
Жёлтыми листьями
Воняло глубокими мыслями
Фигурой бога из воска
И пулей из груди Маяковского
Мухами
Грязью
Мочой
Отчуждением и добротой
Ложью
Желанием
Похотью
Истерикой
Воняло Нью-Йорком
Америкой
Но особенно пахло Москвой
С затянутой петлёй – кольцевой
Тучами
Памятниками
Правителями
Ментами
Законов блюстителями
Женщинами
Духами
Окнами
Городами
Асфальтом
Дорогой
Заводами
Водкой и бутербродами
Гранитом
Прошлым и будущим
Ветром
Работой по суточным
Дыханием
Стонами
Криками
Наркотиками и бликами
Красотой
Для которой не придумано слов
Вонял весь октябрь
Воняла любовь
Ночь и потребность сутулиться
В общем, мы пришли домой:
Я и Улица.


* * *
Осень опять распустила зонты
Под небом одним
Я вижу тыщу небес
Под ними – прячутся люди
И снежных поцелуев блеск
У них на губах
Пусть кто-нибудь вспомнит
О первом снеге
Павшим мёртвым солдатом
На горизонта
Фиолетовый край
О том, что впервые
Опустился на землю
Когда-то имевшую имя – рай
Так осень проникая в глаза
Снимает слепок с реальности
И формы её не имеют конца
Цвета или тональности
И в этом безумном вареве
Всё найдёт себе место
Убийство и красота
Отчаяние и надежда.
Сентябрь подох.
Октябрь пробирается следом.
И стоит только слезинке упасть:
Небеса расцветают под небом.

* * *
Вот так.
Тушить бычки о сердце
Жалея о не сделанном.
Ехать с ней в одном трамвае
И писать на запотевших стёклах
Стихи
Но от дыхания
Буквы
Плавятся, растекаются
Вниз
По каплям
Утоляя солёную жажду рельс
Ехать с ней в одном трамвае
Цепляясь проводами небес
И солнца электрический глаз
Взглядом выжигал спину
Возможно, она всего не увидит
А просто посмотрит мимо.
Вот так.
Ехать с ней в одном трамвае
От Амстердама до Рима.
По дороге от жизни к смерти
И не сказать ни слова.
Трамвай трясло в лихорадке.
Под одеялом туч
Не избежать озноба
А буквы всё растекались…
Их покрывал мрак
И от всего что я написал
Осталось только
«Вот так».

* * *
Чем мы занимаемся в этой жизни?
Ищем.
Выброшенные в темноту
Из другой темноты
Мы слепыми глазами
Ищем концы
Путей что нас приведут на свет
Мы ищем того, чего нет
А если найдём
То тут же теряем.
А промахнёмся – бухаем
Чтобы укрыться от темноты
В темноте
И снова искать.
Везде.
Где только можно.
Пока не умрём.
Но если мы ищем
То значит – найдём.

* * *
«Ловушка. Капкан. Плен.
Всё что нам дали – тлен.»
Так осень выла
На отходниках
Осень под номером
Два. ноль. ноль. семь.
И ветер тёк по иссохшим жилам
Питая собой листопад
И я этой осени рыл могилу
Я этой осени вгонял в вены яд
Горло её царапали крики
Птиц летящих на юг
Которые также, как я, хотели
Вырваться
Но осень, не выпускала из рук
И призма происходящего
Лезла мне в голову
Железной дугой
Я видел как осень
Прыгнула вниз
С моста над туманной рекой
Её жёлто-красная кровь
Мешаясь с водой
Превратилась в краски.
Осень нашли в канаве,
Зимой.
Голой.
Лишившейся маски.
Её тело валялось в сугробе
Рядом дети играли в снежки
Из под полы на меня смотрели
Осени ссуженные зрачки.

* * *
Теперь осень мстит мне
За её убийство
В предыдущем стихотворении
Сущность вещей спряталась
В не проявленной плёнке мгновений
Небо всегда синее
И лишь нам оно кажется
Серым
Чувства тоже имеют силу
Красить небесное тело.
Вспышка!
И алая пуля рассвета
Застревает в груди у ночи
Будильники будят звуки.
На работу идут рабочие.
Кто-то держит реальность за горло
Чтобы она не могла говорить,
Но если бы был смысл жизни
То не было смысла жить.

«1984»
Я родился в год Оруэлла
И сам испытал всё на себе
Менты, блядь, карательный орган
И ФСБ – палачи,
На получи свободу!
На получи демократию!
И кучку жирных министров
Создавшую партию
Для управления нами.
Слежка уже не нужна.
Пытки – для самых стойких.
Зачем? Если есть телевизор
Харкающий нам из помойки
То что мы должны знать
Учебники учат кого убивать
И кого любить:
Страну, Власть, Президента,
Флаг, Деньги, Работу
Возлюби свой ГУЛАГ!
Знай себе цену
И начинай продавать
Средства уже не важны
Главное – врать!
И не забудь продать подороже
Свобода как шлюха
Ляжет на ложе
Раздвинет ноги,
Лица оскал,
А на утро ты скажешь:
«Я эту свободу ебал».
Конечно,
Учуяв прогнивший запах бабла
Ты забыл какая мама тебя родила
У тебя есть цель
Имя – нажива,
Еби же свободу
Без презерватива!
И вся королевская конница
И вся президентская рать
Политики, работники офисов
Будут тебе помогать.
Порядки ужесточились.
Режим существует всерьёз.
Раньше был расстрел,
Теперь – фабрика звёзд.
Цирк. Шоу.
Предсмертная декорация.
То есть у нас всё хорошо,
Деградация…
Я пошутил, простите!
Не надо! Не уводите!!!
Я не хочу умирать!!!
Я люблю свою страну!
Я люблю родину-мать!
В общем, вы знаете
Нас убивают – не ново.
Свидетели закатного Рима,
Очередного.
Я знаю, что это плохо
Но я собираюсь терпеть.
Бороться – это не убивать.
Бороться – это уметь
Изменять себя.
А это сложнее всего.
Поэтому надо помнить
Какое сегодня число
А год лишь один
В этом о дивном и новом мире
Тысяча девятьсот
Восемьдесят четыре.

* * *
Когда то я её трахнул
Но, может быть, это была любовь
Расстояние от порога её квартиры
До этого мига
Легло мне на шею петлёй
Когда я увидел её вновь.
Мы постояли вместе минуту
И я спросил её
Ждёт ли она?
Улица завизжала.
Треснула плоть стекла.
Фонари ослепли ночь
От того, что сказала – «Да».
Пожелав ей удачи
Я двинулся прочь
Увеличивая расстояния.
По телу скользнула дрожь
И звёздами сыпались воспоминания.
И каждым своим новым шагом,
Разрывая пространства края
Я ощущал как на шее моей
Затягивается петля.


* * *
Луна, фокус камеры неба,
Следила за происходящим
Тебя и меня разрезала
Река Рубикон
Воняющая выбором.
И то что было до этого,
Теперь лишь воспоминания
Поезда времени
Увозят нас в разные стороны
Туда, где не будет раскаяния
И каждый рукою смертника
Пытается удержаться
За некий стержень реальности
Чтобы потом не сорваться
Чтоб не сойти с ума
Идеями мир богат
Но всё что нам
В этой жизни дали
Дали лишь напрокат.
Луна уходила вспять.
Сердца кусок - раскрошен
Нас с тобою везли поезда.
Жребий был брошен.

* * *
Самое сложное в этой жизни
Поверить в себя
Попробовать вырваться из чрева кита –
Страха.
Со дна боли –
Морских глубин.
Исторгнуться прахом
Из нами же вырытых могил.
Человек это, блядь, не рефлекс
Идущий на работу
Нам дали свободу:
Свободу от свободы.
Нас лишили страдания
Принимать решения
Поэтому ещё сложней
Верить в свои сомнения.


* * *
Плакаты ползут червяками по грязным стенам домов.
Грызутся, между собой. Рекламируя новых богов.
И я стал случайным свидетелем, всей этой сцены
Сжимая в руках коробку, с лежащей внутри вселенной.
И в этот момент солнце взяло меня на прицел
И я уронил коробку, о чём потом долго жалел.
Вселенная та представляла собой целостность всех творений
И всё что мне от него осталось – лишь это стихотворение.


* * *
Природа, наивная девочка,
Давала всем и по многу
Правда ей не платили,
И даже порой били морду
А она раздевалась зимой
И ложилась на белую простынь снега
А из носа её текла кровь
Это так сверкала победа
Тех кто пытался ей пристроить
Продаваться в публичный дом
Держать её на таблетках,
Закрыть под тяжёлым замком
Так, чтобы весна никогда не пришла
И сердце не билось стуком
От которого рвутся
Все швы этого мира…
Опять её кто-то ласкает
Грея листья в своих руках
А я танцую свой танец смертника
У неё на глазах.

* * *
Предчувствие схватило за горло
И приставило к сердцу нож
Я посмотрел на солнце
И меня ударило в дрожь
Оно растекалось по небу
Желтоватой слюной
И это был знак!
Я вновь увижусь с тобой
Где-то там в полумраке станций
Валяется труп Времени
Оно бросилось под поезд
Устав от своего бремени
А по рельсам котилась вечность
Освещая свой путь в никуда
В этом поезде я проснулся
Ты смотрела мне прямо в глаза

* * *
Если не можешь спать по ночам
То прострели себе башку!
Другого выхода нет.
Если знаешь, что чернота
Людских сердец
Страшнее любого мрака
Зло шипит в нас змеёй
Как оправдание:
Необходимость
Собственного существования;
И вот.
Любовь приставили к стенке
Подняли на эшафот
И в гуле зевак
Пришедших на казнь
В гуще этого смрада
Кто-то сказал:
«Ну надо же как-то жить»
Блядь. А может не надо…

* * *
Мир как вспышка
В чёрно-белом эфире
В серых, серых тонах
Смотрел на нас в тот день
Когда мой язык
Стал настолько острым
Что, целуя тебя
Я перерезал горло
И кровь потекла по экрану
Так был взломан код реальности
Он оказался нулём
В центре хаоса
Люди
Сошедшие с картин Босха
И люди
Всасывающие друг друга в себя
Смогли заглянуть
За край Бытия.
Но даже это не помогло!
Они не смогли понять,
Мой язык стал настолько острым
Что я не могу тебя целовать.

* * *
Любовь это искусство
Мучить друг друга словами
Кем-то потерянные рассказы
С неизбежно плохими концами
Ночь, догорающая окурком зари
Тени ползущие по потолку
Тысячи звёзд слипшихся в небе
В одну маленькую, крошечную
Звезду.
Обещания данные просто так.
И когда ты доходишь до глубины,
В свете, бьющим тебе в глаза
Всё равно есть место для капельки
Тьмы.
Которой можно, как одеялом, укрыться.
На секунду, не навсегда.
А утром с пола собрать одежды
И разбрестись, кто куда.

“PostSocrat”

Небо, прибитое звёздами
Держится до сих пор.
Хотя мы каждый день стреляем
Прямо ему в упор
Северное сияние, царственная корона
Никак не хочет свалиться
Со своего небосклона.
Механические сердца
Бьются друг другу в такт,
Мы маршируем дружно,
По дороге ведущей во мрак.
Уже солнце разбилось как блюдце
И мы подобрали осколки
Только небо никак не сдается!
И гнуться под тяжестью башен иголки
И воют все бляди мира
От тоски по бездонной выси
Как бы мы не плевали –
Небо становиться чище.
Растягивается как жвачка,
Застряла в зубах у Бога,
И как бы мы не просили,
Не дается нам… недотрога…
Как же заставить небо упасть?!
Наверно никак, нельзя.
Но есть и проблема похуже:
Познать самого себя.


(с) Лёха Сурин Сентябрь - Декабрь 2007г.