Ведьмы уходят. Исковеркав до неузнаваемости свою жизнь, пытаясь поправить ее к лучшему, однажды впадают в отчаяние, потому что больнее всего лгать себе. Когда уходит любовь, возвращают ее обманом – и получают не иллюзию, нет - настоящее чувство. Ведьмы вообще безумны в любви, потому что любят редко, потому что отдают себя полностью, идя против своей природы.

 Казалось бы, ведьмам проще. Начертить руны – и выжить. Для того чтобы получился приворот, ведьма должна хотеть любви. Для того чтобы отсрочить смерть, ведьма должна хотеть выжить.

 Что-то должно держать. Кто-то должен искренне хотеть, чтобы ведьма осталась. Не для чего-то, просто хотеть, чтобы ведьма жила и была рядом. Ведьмы уйдет, лишь когда все найдут ей замену. А перед смертью может загадать одно желание.

 Ее привели с первыми розовыми лучами; после теплого долгого ливня на улице было свежо и удивительно пахло. Ей шел закат.

 Ведьма обвела их пустым взглядом темно-зеленых глаз, пересохшие разбитые губы едва заметно шевелились. Они гадали, молилась или проклинала; она держалась спокойно и не сопротивлялась. На самом деле, палачом была она.

 Ведьма искала в толпе его.

 Борись, девочка.

 Что такое быть ведьмой? Чего стоит однажды понять себя как одно с природой, предсказать чье-то счастье, стать чем-то отличным от остальных? Видеть смерти и не иметь возможности спасти, терпеть обвинения за правду, за помощь, за предостережения, в их глазах взвалить на себя ответственность за то, что с ними происходит. Знать, что улыбчивый ребенок на руках темноволосой женщины не доживет до двадцати, что кого-то уволят, кого-то бросят – сотни чужих и чуждых жизней в голове, неинтересных, ненужных.

 Рисовать красным руны на его фотографии, а потом рыдать от ненавистной жалости к самой себе.

 Однажды быть готовой отдать все.

Неужели он так тебе нужен?

Да.

 Языки пламени лизали ноги, и рваное платье, и ее краски, кости, карты, мешочек с рунами; черным разлетались от костра пергаменты с заклятиями, обжигая всех, кто стоял рядом.

 Дело в том, что я все равно его люблю.

 Он тоже любит тебя, девочка.

 Ведьма ухмыльнулась. Дело не в том, кто кого любил; просто она не считала нужным каждый день отдавать ему по кусочку себя. Ни зависеть, ни привыкать, ни терпеть конкуренцию.

 Дело в том, что с его смертью решится проблема.

 Он стоял в толпе и плакал, ее самый любимый и желанный, единственный, ради которого она была готова на любую жертву. Ей показалось, что он не замечает своих слез.

 Не имеет смысла долго зализывать раны, каждую ночь вспоминая руки и обещания, которые давно ничего не значат; ведьма просто не должна любить.

 Он закричал от боли, глядя на покрывающие его глубокие порезы.

 Поднимался костер.

 Где-то на другом конце земли ведьма слушала шум прибоя.