Просыпаюсь по утрам и думаю о тебе. О воробьях, голубях, попугаях. Очень приятно думать о тебе в теплой постели. Будто ты рядом - свернулась калачиком и сладко спишь. Прекрасно,если бы так было на самом деле.
Иногда мне становится нестерпимо грустно, но в целом жизнь течет своим чередом. Подобно тому как ты каждое утро прибираешься в птичнике и работаешь в поле, я тоже каждое утро завожу свою пружину. Пока встаю с постели, чищу зубы, завтракаю, переодеваюсь, выхожу из общежития, иду в институт - делаю тридцать шесть оборотов. А сам думаю: пусть этот день пройдет не зря. Долго не обращал внимания, но в последнее время стал разговаривать сам с собой. Завожу пружину и что-нибудь бурчу себе под нос.
Очень жаль, что я не могу тебя видеть. Но не будь тебя, моя жизнь оказалась бы куда тяжелее.По утрам я думаю о тебе в постели и говорю себе: нужно завести пружину и не вешать нос.
Но сегодня - воскресенье. День пружины. Покончив со стиркой, я пишу тебе в своей комнате письмо. Вот допишу, наклею марку, брошу в почтовый ящик, и до вечера свободен. По воскресеньям я не учусь. Я успеваю это делать в обычные дни - в перерывах между лекциями иду в библиотеку и занимаюсь. Поэтому на воскресенье ничего не остается. Воскресный полдень тихий, мирный и... одинокий. Я в одиночестве читаю книги, слушаю музыку. Бывает, пытаюсь вспомнить те дороги, по которым мы гуляли в воскресные дни, когда ты жила в Токио. Даже твою одежду могу вспомнить до мелочей. В такие минуты я много о чем вспоминаю.
Дописав письмо я сбросил его в почтовый ящик в двухстах метрах от общежития.
<...>
В полшестого я вышел на улицу, слегка перекусил и вскользь подумал, сколько десятков или сотен раз повторится такое воскресенье. "Тихое мирное одинокое воскресенье", - попробовал сказать я вслух.
По воскресеньям я не завожу пружину.
(с)
норвежский лес

в колонках - A Fever You Can't Sweat Out