Когда рулон туалетной бумаги стоит 2 миллиарда рублей, начинаешь задумываться, не подтереться ли купюрами.

Что для тебя слова инфляция, обвал курса, «крепость» рубля ? Просто слова. Но если перевести их на язык хлеба они станут драмой.

Жизнь не тяжелая, но жить тяжело, особенно, когда всё понимаешь. Я всё вижу , я всё понимаю, думаю о том, что вижу. Молча. Я не говорю, мои слова не найдут путь в уши слушателей. В эти уши уже шептали сотни голосов, суливших им счастье, а давших лишь идею. Кто я такой, чтобы вести людей лишь к гипотетическому счастью.

Миллионы людей хотят одно и того же, миллионы людей боятся об этом сказать. Боятся того, что они одиноки. Те ,чей пот мог заполнить бы море, боятся что их слов не услышат. И каждый терпит, каждый молчит.

Людям нужны перемены, но их так жалко вести на путь перемен. Угнетённые и подавленные, но они спокойны в своём страдальческом молчании. Они лучше меня.
И я угнетён, и я подавлен, и я молчу, но какою ценой. Я одинок? И что же мне делать?

В ярком свете неполной луны, выйду к кремлёвской стене. Ели, голубые до ужаса , миновал, щербатый красный кирпич. Под вой милицейских сирен и звон колоколов, с томным вздохом «импичмент моему президенту» одной моральной ценностью станет меньше. Вот она, романтика экстремиста через 2015 лет после рождения Христа.

Г.