Моросящий мокрый снег, лицо щекочет. А я иду в белых красовочках, и в белой шапочке, по слякати хлюпую. Растаптываю снег свежий, с грязью его смешиваю. И так же меня хотел человек в паганох с грязью смешать...

А снег свежий на улице...так и хочется комок слепить. Крепкий что б был, с леденцом от жара рук и захуячить высоко высоко...

Со мной Усы, идем в банкомат, денег снять надо, отдать прошлое. А он с кармашка 2 чупа-чупса достает, смешной такой...
Идем чупы сосем. Я комок леплю, твердый что б был и послушный. Кидаю его в природу. Он тоже смеется и лепит. Кидаем оба в Дом этажей девять, в голую стену, где окон нет.
А с подьезда участковый выходит, злой тварь, с бровями черными, щетина есть. Зовет нас, разговаривает грубо, допрос сука устроил. Чупа-чупсы приказывает выплюнуть. А хуй я чупа чупс выплюну...Кто ты мне? Жую его, и разговариваю дрезко.
А что я сделал? Снежок захуячил в толстую стену дома. Не в окно, не в подьезд, не в машину. Не власть ты мне...

Увидел что не боюсь я его, злой стал, я дерзю, а он ударить не может, светло вокруг, народ ходит, а ты в форме-ментовке стоишь за властью госудрарства спрятался. Власть твоя сука в подвалах НКВД осталась, тоскуй по прошлому, водку жри и начальнику жопу целуй.

Иду я задумчиво, размышляю - сколько интересно злость твоя нереализованная на мне, сколько она челюстей раздробит несправедливо.