На Дальнем Востоке мы завываем тигра – Амба.
Местные аборигены считают этого зверя богом. При встрече они падают на землю, молятся и просят прощения у него.

Дело был в конце 70 -х на севере Дальнего Востока.

Призвала нас родная партия на разборки, то есть на партийно-хозяйственный актив в районный центр.
Надо отметить, что наш район по территории равнялся Франции вместе с Великобританией и еще можно в придачу прихватить нескольких европейских карликовых государств.

Среднее расстояние между рабочими поселками 40-50 километров, а от моего родного международного морского порта Де-Кастри до ближайшего убогого поселения и вообще 90 километров. А кругом дикая тайга, которую в поте лица уничтожают и вывозят на японской технике в Японию наши же лесогубы.

Короче, в те времена я был намного ближе к Японии, чем к нашей великой Родине.

Как всегда на партийном активе первым вопросом обсуждалась политическая обстановка с упором то ли на свободу Африки, то ли на происки гнусного американского империализма против Анжелы Девис. Честно говоря, я не помню.

Потом секретарь райкома вставил очистительную клизму в виде выговора директору лесоэкспортной перевалбазы Владимиру Ивановичу, за то, что он супротив мнения партии отдал квартиры в новых домах работягам.
А Владимиру Ивановичу к такому не привыкать. У него этих выговоров был воз и тележка.

Кремень был мужик. Гвозди бы делать из этих людей, не было бы крепче в мире гвоздей.
Пообещал работягам квартиры и все знают, что Иваныч умрет, но точно даст.
Если скажет, что смочалит мужика, то все знали что точно, умрет, но снесет голову, невзирая на лица и ситуацию.

Потом секретарь райкома обрушился на начальника местного СМУ Мишку Коена.
Закончив обвинительную речь, секретарь изрек вердикт – Объявить Коену строгий выговор по партийной линии.
Потупив невинные глаза, наш Мишка изрек – «А я беспартийный»
В рядах партийного руководства произошло замешательство. Мишка точно был беспартийным.
Напрягая свой мозг, секретарь изрек: «Принять Коена в партию и объявить строгий выговор.»
Мишка конечно от членства в партии опять отмазался. Хитрый еврей.

Не забыл наш секретарь похвалить меня, молодого салагу лейтенанта, как представителя органов бдительно стоящих на защите границ советской родины против происков иностранных разведок.
Ну это понятно. Тогда в народе и верхах еще были живы воспоминания о статье 58 за контрреволюционные преступления и черных воронках НКВД.

Навсегда в моей памяти остался один случай.

В нашей Мурляндии один мужик вошел в капитальный запой и начал палить из карабина в жену. Женщина зигзагами побежала к местным ментам.
Менты ткнулись на хутор, а мужик вошел в раж, палит из всех стволов и кричит – Всех ментов замочу.
А в этот момент я подвернулся под руку. Менты мне здорово помогали, и сблатовали помочь им..

Ну иду я на разъяренного мужика, который держит меня на прицеле карабина.
Спрашивает – Ты мент?
Говорю – Нет, НКВД
Мужик сразу резко потухает.
Садимся, и я объясняю, что он пойдет по статье 58 за контрреволюционные преступления. Это 25 лет без права переписки. А если будет дальше отстреливаться, что уже на подходе бригада Смерш.
Мужик хоть и дремучий, но фронтовик. Слова НКВД и Смеш отлично понимает.
Падает он на колени и умоляет меня не губить невинную душу. Даже обещает отдать свою единственную дочь красавицу. Вытаскивает из дома девку и вот хоть сейчас бери.
А она действительно была красавица.

Короче, я дал слово офицера, что если он добровольно сдаст оружие, то никаких последствий не будет.
Мужик сдал мне свой арсенал и тогда подтянулись ментовские друзья Володька и Петр.
Дело закончилось большой пьянкой. У мужика дома работал самогонный аппарат.
Ну и зачем пускать по этапу мужика, которого задрала баба. Пустяки, дело, житейское.
В дальнейшем, когда я приезжал на хутор, то меня принимали как самого желанного гостя.

Но вернемся к нашим баранам.

Естественно, после окончания официальной части партийного актива пошло братание нашей лесной мафии с обильным возлиянием и при участии самого секретаря райкома. Ведь он тоже мужик нашенский, пролетарский, вырос из сучкорубов.

И вот возвращаемся мы ночью домой, пьяные и счастливые.

Впереди в Уазике пьяный в драбадан директор леспромхоза Коля Марченко. На заднем сидении я с Виктор Ивановичем, и начальником погранзаставы капитаном Витей Черновым.
Естественно периодически пьем и закусываем колбасой подаренной благодарными женщинами из ОРСа.- Отдела снабжения леспромхозов.
Настроение самой веселое.
Проплывают вековые ели, валит густой снег, и единственное трезвое существо это мой водитель Васька. Плохая видимость. Уже прошли перевал Бабушка, и вдруг Васька резко бьет по тормозам.

В свете фар нарисовывавается огромная морда тигра.
Мы в шоке. Тигр жмурится от света фар, а мы смотрим на него.
Ну буквально 3 метра.

Проснувшись от толчка, Коля Марченко шарит пьянимыми глазами по сторонам и бормочет:
– А вот киска хочет кушать.
Коля берет колбасину, выходит из УАЗика и пошатываясь идет к тигру.
- Кис- кис, киска. Вот тебе колбаска.
Тигр ужасно удивился и решил не связываться с пьяным дураком.
А может быть, он просто не хотел колбасы.
Фыркнул и ушел в тайгу.

Когда на следующий день мы рассказывали Коле про этот случай, то он наотрез отказался верить.

А ведь по русской пьянке можно совершить великие дела. Пока есть русская водка, мы непобедимы.

Здесь я вспомнил нашего почетного чекиста майора Гарбуза.

В 70-х китайский агент прокололся и прорывался к себе на родину. Подняли всю управу и бросили на блокировку границы. Поскольку Гарбуз был как всегда пьяный, то руководство его закинуло в тыл, чтобы не позорил органы своей пьяной мордой.
И вот наш Гарбуз просыпается с бодуна и видит, как беглый китаец возится с мотором на протоке. Ну заглох мотор у мужика.

Арбуз спокойно подходит в диверсанту и по китайки говорит –«Лапы вверх». Благо Гарбуз был из китайского отделения.
В результате он связал китайца и. получил в Москве звание Почетный Чекист.

Потом ребята из следственного отделения спрашивали диверсанта, почему тот так легко сдался Гарбузу. Китаец мог убить хилого Гарбуза одним пальцем. Просто Гарбуз был настолько спокоен, что у китайца не возникло сомнений, что за русским стоит дивизия с перьями и пушками.

А наш тигр Амба тогда наделал много шума в районе. Его на север выгнали лесные пожары.
Тигр посетил Полину, бывшую переводчицу Гестапо, живущую в заброшенном поселке со сворой собак. У Полины он сожрал несколько собак. Ведь для уссурийского тигра самое любимое лакомство это собачье мясо. Ну прямо как наркотик. Кошек он принципиально не трогает.

На людей Амба сам не нападет, конечно, если они не атакуют его.

Были разные случаю, когда тигрица пришла в центр Владивостока. Или медведей, которые приходили полакомиться мясом на Хабаровский Хладокмбинат в центре города.

Манагуа, Никарагуа

25 апреля 2008 г.