А еще мне, с моим извращенно острым обонянием, в своё время приходилось довольно туго. В детстве я вешалась от поездок в метро, особенно меня убивала кольцевая. В школе я не могла заходить в девочковые туалеты, потому что там, в туалете, сидели девочки на подоконниках и ЕЛИ. Ели из пакетиков яблоки и бутерброды. С тех пор я не выношу запаха яблочных огрызков и дешевого сервелата, так как теперь всё это находится в жесткой связке со школьными сортирами.

Когда я подросла, я резко закурила, отчасти в надежде, что сигареты отобьют мне нюх. Фигу там. Не так давно я села в такси, спрашиваю водилу - эй, а ты сегодня на вокзале не был? Шофер вылупился так, как будто у меня вдруг выросли рога и хвост. Да, говорит, ждал клиента в ста метрах от Белорусского. Да нет, полкилометра было, а как?! Да креозотом пахло у него в машине, и никакой мистики.

Как-то раз я влюбилась с первого взгляда в одного мальчика, будучи в гостях у подруги. Я тогда училась классе в седьмом. Меня оставили ночевать по позднему времени, и всю ночь я, обалдев от совершенно нового ощущения, просидела в ванной, так как заснуть не смогла. Там лежало ужасное турецкое мыло, с названием на "Д". "Duru", точно. Желтое, с химически лимонным запахом. Теперь если где-то мне попадается это мыло, память восстанавливает картинку в деталях, как будто это было позавчера.

А ещё я могу отличить вечерний летний воздух в моём районе от любого другого.

А ещё я могу пойти купить дешёвую детскую зубную пасту системы "Чебурашка", и понюхав, закрыть глаза и представить, что мне шесть и нужно идти в садик, а за окном минус пятнадцать и меня сейчас будут кутать в толстый шарф.

А еще я знаю, как пахнет днём воздух, если ночью пойдёт дождь.

Правда.