КНИГА ПЕРВАЯ.
КАЗАНТИП

ЧАСТЬ III.
БЕСПОКОЙСТВО
Вы слышали, что сказано:
"люби ближнего твоего
и ненавидь врага твоего".
А я говорю вам:
любите врагов ваших,
благословляйте проклинающих вас,
благотворите ненавидящих вас
и молитесь за обижающих
и гонящих вас...
Мф. 5(43,44)

Любовь-преданность
к ближним своим,
любовь-уважение к дальним
(т.е. ко всем людям на земле),
и любовь-сострадание
к врагам своим,
к гонителям, мучителям
и палачам твоим
и ближних твоих.
Вот суть учения Его.
Картериус Великий
Глава 1. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел второй. Иисус возвращается в Иудею
1.Ответственность за жизнь своего ученика.
....Он ушел один. Но мы, жрецы Храма Звезды, предсказавшие Его рождение, взявшие Его у родителей в обучение и осознающие свою ответственность за жизнь Его, не хотели отпускать Его одного. Поэтому я, маг Бальтазар, по указанию главного мага Каспара пустился за Ним в погоню. Догнав Иисуса по дороге в Кафу, я сопровождал его до самого Иерусалима.



2.Судьбоносные происшествия по окончанию путешествия.
В самом конце этого путешествия случилось два происшествия, вполне обычных в наш жестокий век, которые, благодаря участию в них Иисуса, оказались чрезвычайно значимыми, даже судьбоносными для будущего человечества. Поистине судьбоносными, ибо на их, этих происшествий, примерах наш бывший ученик, а в дальнейшем Учитель всех людей на земле, впервые определил для себя самого основные принципы Учения своего.

3. Происшествие в гостинице.
Первое происшествие приключилось с нами по прибытии в Палестину на постоялом дворе города Кесарии, куда мы приплыли поздним вечером. Устроились мы на ночлег в гостинице, дабы на следующее утро отправиться дальше.
Ночью в комнате, соседней с нашей, раздался дикий, поистине нечеловеческий крик. Мы с Иисусом вскочили с кроватей и бросились в соседнее помещение. Зрелище, представшее пред нашими очами, было поистине ужасным. Кричала женщина, имя которой, как впоследствии выяснилось, было Мария, а родом она была из Магдалы.
Мария была жрицей любви и принимала в своей комнате очередного гостя. Ужасен был пьяный гость, стоявший с занесенным ножом над ложем почему-то оказавшегося здесь ребенка.
Что в комнате делал ребенок, мы тогда так и не поняли. То ли младенец был сыном Марии, то ли жалостливая от природы женщина уложила спать в своей комнате приблудного сиротку.
Так или иначе, но, если бы не Иисус, разъяренный гость зарезал бы невинное дитя, помешавшее ему отдыхать и за свои деньги наслаждаться женской лаской.

4. Что заставило Андрея, впоследствии названного Первозванным, опустить нож?
Ситуация, когда мы ворвались в комнату, была критической, еще секунда - и нож пронзит детское тельце. Молодой быстроногий Иисус бежал впереди меня, но и он не успел бы отвести нож от жертвы. Но ворвался Он в комнату с криком: "Опомнись, добрый человек!"
Этот крик остановил незнакомца, и тот, взглянув в лицо Иисуса, тотчас опустил нож. В этот момент я был за спиной Иисуса и не видел лица Его, глаз Его. Что увидели пьяный гость, имя которому было Андрей, и Мария из Магдалы, тоже глядевшая в лицо Иисуса, я понял гораздо позже, когда присутствовал при распятии Его.
Но тогда я ничего не узрел. Выбив оружие из внезапно ослабевшей руки преступника, я хотел связать поднявшего нож на невинного младенца. Но Иисус остановил меня словами: " Этого не требуется, человек этот никогда более не совершит зла".
Так оно и случилось: Андрей, впоследствии прозванный Первозванным и Мария из Магдалы стали учениками Его и прошли с Ним весь путь до конца.
Что же касается младенца, его звали Прохор, и по рождению был он грек из Десятиградья, то уверен, что его ждет большое будущее, ибо ему еще в детстве довелось увидеть лицо Иисуса в момент наивысшего напряжения духовных сил Его.
Примечание переводчика. Некоторые комментаторы утверждают, что это тот самый Прохор, что стал впоследствии секретарем Иоанна Богослова (а, по мнению самых радикальных из них, даже соавтором Апокалипсиса).

5. Авель, сын Иакова.
Второе происшествие постигло нас с Иисусом уже по прибытии в Иерусалим, в богатом доме Иакова, брата Его. На другой день по приезде вся семья Иакова и гости его, то есть мы с Иисусом, отправились в Храм на богослужение. В доме оставался лишь лежавший в тот день в жару малолетний Авель, сын Иакова.
Когда уходили, Иисус поцеловал спящего ребенка, сказав при этом, что придет час, когда землю наследуют потомки Авеля, кроткие нравом, твердые духом, сильные разумом, и с неукротимой страстью к познанию.
Надо сказать, что именно таковым был сей ребенок. В нем скромность и даже несвойственная мальчишкам его лет стыдливость удивительным образом сочеталась с поражающим в таком юном возрасте, поистине могучим умом. А его жадность к узнаванию нового была удивительна даже среди иудеев, познавательный инстинкт которых всегда отличал их от других народов.

6. Иоанн по прозвищу Боанергес.
Отсутствием хозяев решил воспользоваться лихой человек по имени Иоанн, а по прозвищу Боанергес. Он проник в помещение, дабы поживиться украшениями и дорогой посудой дома Иакова. Видать, проснувшийся не вовремя юный Авель помешал грабителю, и, чтобы не быть впоследствии узнанным, Иоанн убил ребенка.
Чем-то обеспокоенный, Иисус позвал меня вернуться в дом Иакова до окончания богослужения... Но я невольно задержал возвращение, засмотревшись на величественную архитектуру Храма Иерусалимского.
Когда мы пришли в дом Иакова, малыш Авель лежал посреди комнаты бездыханный, весь в крови, а грабитель Иоанн собирал в мешок свою добычу.
Иисус с криком: "Опять убит Авель!" метнулся к ребенку, надеясь вернуть ему жизнь, а я набросился на убийцу. Надо сказать, что преступник был на голову выше меня, шире в плечах и вдвое моложе. Однако Иоанн был настолько поражен тем, что он, оказывается, повторил каиново преступление, что даже не сопротивлялся.
Поэтому я без особого труда скрутил лихого и опасного, физически очень сильного убийцу и начал связывать ему руки своим поясом. Действия Иисуса в это время были не так успешны, как мои. Вернуть к жизни Авеля Ему не удалось и Он, весь в слезах, оборотился к нам и поглядел в лицо убийце.

7. Иоанн, впоследствии Богослов.
Занятый затягиванием узла на руках убийцы, я опять, как и в гостинице города Кесарии, не увидел лица Его в этот трагический момент. Но лик Его, глаза Его увидел убийца - и в тот же миг стал иным человеком. Страшная мука и горькое раскаянье проступили во всем облике недавнего наглого, злого и беспечного к содеянному разбойника.
Иисус попросил меня развязать преступника и отпустить его, говоря, что ребенка все равно уже не вернешь, а человек этот стал на путь раскаянья и более не опасен. Не знаю почему, но я сразу согласился с Ним и развязал путы. Иисус оказался как всегда прав, Иоанн стал одним из любимейших Его учеников. Впоследствии он звался Богословом.

8. Выполнив задачу, я вернулся домой.
Выполнив свою задачу по сопровождению нашего бывшего ученика, я вернулся домой и продолжал привычную службу в подземном храме своем. Так прошло около трех лет, но потом моя судьба и судьба моих товарищей Каспара и Мельхиора резко изменилась.

Глава 2. Владимир Крохмалев глазами Марлена Михайловича
1. Специалист по змеям.
И все же, Марлен вынужден себе в этом признаться, особое беспокойство вызывает у него последний специалист по змеям. Мягкий и интеллигентный человек, к тому же серьезный, вдумчивый работник, он, тем не менее, был лицом с более чем темным прошлым. Достаточно сказать, что он только недавно освободился из мест заключения. Освобожден он был досрочно, за примерное поведение, но все же...
Вызывает уважение то, что он нисколько не скрывает ни своего прошлого, ни причин своего осуждения. Не скрывает и того, что именно он послужил прообразом героя телесериала "Закон", где выведен под именем "Владимир Крохмаль".
Раньше, чем принять его на работу, пришлось ознакомиться с материалами его дела. Оказалось, что сценарист и режиссер сериала Александр Велединский изрядно сгустил краски.

2. Владимир Крохмалев, предыстория.
В телесериале антигерой Владимир Крохмаль - страшная фигура, ассоциирующаяся, если хотите, с образом Антихриста. Реальный же Владимир Леонидович Крохмалев человек совсем иного склада. До своего осуждения, он, действительно, принял на себя роль Робин Гуда, или в русской интерпретации Владимира Дубровского. Он вознамерился своими руками вознаграждать за добро и карать за зло.
И осуществил свой план. То, что из этого вышло, очень приближенно к реальности поведано в сериале "Закон". Конечно, он не убивал, как в сериале, несчастного юношу, его невольно его разоблачившего. Он карал только явных преступников, которых наш продажный суд оставлял безнаказанными.
В своей прежней жизни он работал в цирке укротителем. В числе питомцев были и гады. Их, соответственно оформив акцию устрашения, он подкладывал преступникам, которых желал покарать. В результате часть злодеев сходила с ума, другие умирали от разрыва сердца. И только самых закоренелых, не убоявшихся змей, он убивал попавшим в сериал стилетом с собственноручно сделанной надписью: "Мне отмщение, аз воздам".
Взятый на трупе, со стилетом в руках, он признался на суде во всех своих преступлениях и в них покаялся. Еще в тюрьме он крестился, а после освобождения окончил Богословский Университет и был рукоположен в сан священника.

3. Делать добрые дела.
Из предварительной беседы с ним стало ясно, что он не только осудил в душе свои прежние методы, но и придерживается нынче бескровных способов борьбы со злом. Его проповеди, как устные, так и опубликованные в церковной печати, неопровержимо об этом свидетельствуют. Его работа в подземном храме, ради чего он вынужден был оставить приход, косвенно свидетельствует о том же.
Откуда он узнал о Казантипском храме, о его феномене, до сих пор остается для Марлена загадкой. Объяснения г-на Крохмалева на этот счет были невнятны и несколько путаны. Вместе с тем, он не скрывал, что именно возможность делать добрые дела не на микроуровне, что было возможно и в должности рядового священнослужителя, а с помощью магического механизма Казантипского храма, т.е. на макроуровне, подвигла его откликнуться на предложение Марлена.

4. И все же.
И все же, держать человека с таким прошлым на работе, от которой, быть может, зависят судьбы всего человечества, - не опасно ли это? Безусловно, опасно. Опасность усугубляется тем, что деятельность Крохмалева практически невозможно контролировать, ибо никто из так тщательно подобранной команды не может работать со змеями. Даже Виктор Сергеевич Соколов, человек со стальными нервами, смог выдержать общение со змеями не более четверти часа.

5. Впрочем.
Впрочем, тезис о невозможности контроля над деятельностью специалиста по змеям несколько устарел. Современная электроника, которой оборудовано сегодня детище Марлена Михайловича, позволяет осуществлять из усадьбы непрерывный контроль над каждым уголком храма, а компьютерная система - полученную аудиовизуальную информацию систематизировать и сохранять.

6. Однако.
Однако, поскольку устанавливал электронику сам Крохмалев, нет полной уверенности, что "картинка", подаваемая из храма в особняк, полностью соответствует действительности. И все же полнота непрерывно поступающей информации и ее разнообразие убеждают в надуманности этих сомнений и страхов.
Глава 3. Из "Евангелия от Бальтазара"
Раздел третий. Голгофа
1. Нам не довелось услышать проповеди Иисуса.
Слухи о проповедях нашего бывшего ученика достигли, наконец, нашего храма. И мы, маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар после долгих раздумий о том, не нанесем ли мы Ему урон своим преждевременным приездом, не прервем ли мы этим естественный ход развития и возмужания Его провидческого дара, собрались, наконец, в дорогу. Мы очень хотели услышать живое слово удивительного проповедника. Однако, как оказалось, собирались мы слишком долго. В Иерусалим мы прибыли в день казни Его.


2. Голгофа.
Да, мы опоздали, не успели услышать ни одной проповеди Иисуса. Но мы присутствовали при Его казни. В тот день мы стали христианами. И не только мы. Многие из находившихся там с нами иудеев и римских воинов, также как и мы, стали в тот час христианами.
Думаю, даже ученики Его по-настоящему стали христианами только после Голгофы. Это не относится ни к Андрею, прозванному Первозванным, ни к Иоанну, впоследствии названному Богословом, ни к Марии из Магдалы. Ибо они и до казни видели лик Его в минуты величайшего духовного напряжения и стали христианами в момент своего видения.
Что до остальных учеников Его, то те до Голгофы всего лишь следовали за вдохновенным проповедником, не очень-то понимая смысл речей Его. Подлинными христианами они стали, лишь увидев Его распятым.
После Голгофы, как известно, по всему обитаемому миру пошли Его последователи, пошли проповедовать учение Его. Почему это произошло? Что увидели иудеи и римляне в тот день на Голгофе?

3. Что увидели присутствующие при казни в глазах Его?
Более всего поразили людей, видевших за свою жизнь множество казней, глаза Его, весь лик Его. Они поняли, что крестные муки Иисуса иные, чем у разбойников, висящих на крестах справа и слева от Него, иные, чем у всех других убитых за многие века обычных в нашем жестоком мире публичных казней.
Да, это была крестная мука, но мука совсем иная, чем у других казнимых. Мука Иисуса была не от боли физической, каковая, несомненно, присутствовала, была ужасна и почти невыносимо остра. Но сильнее муки физической была Его мука нравственная, ибо Он СОСТРАДАЛ мучителям своим.

4. Он сострадал мучителям своим.
Его глаза выражали такую муку, такое сострадание к палачам своим, что спокойно смотреть на это трагичное действо не мог никто. В самом начале, когда крест с Иисусом только поднимали, толпа кричала: - "Распни Его!", а римские солдаты весело улюлюкали.
Потом все, как по команде, смолкли, и словно единый вздох всколыхнул толпу. Многие заплакали и даже не стыдились слез своих, ибо это были слезы раскаяния за злые мысли и жестокие поступки свои, которые в этот момент вдруг вспомнил каждый из присутствующих.
Люди начали молиться. Каждый молился своему богу. Но это было неважно. Языческие идолы, так же, как и единый Бог иудеев, были сейчас всего лишь символами Любви и Раскаяния, к которым обращались люди, ставшие в тот момент последователями Иисуса. Все молились истово, горячо. Даже циничные, давно отринувшие богов офицеры римской гвардии, словно в глубоком трансе, шептали забытые ими слова вызубренных в далеком детстве молитв.

5. Его облик проникал в душу.
Но эти молитвы явно не помогали, слишком холодны и бесцветны были они на фоне муки Его, муки, которая с невиданной доселе моральной силой воздействовала на каждого. Глаза и весь облик Его словно проникали в глубину каждой души, снимали с нее оковы злобы и раздражения, и отыскивали в каждом, как бы груб и бесчувственен он до того ни был, ростки Добра и Любви.
По толпе прошелестел какой-то тихий шепот. До нас донеслось одно единственное слово, которое, как во сне, в разнобой произносили наши соседи. Это слово было "Спаситель!"

6. Спаситель.
Да, именно там, на Голгофе Иисуса впервые назвали Спасителем. Кто первый произнес это слово, неизвестно. Что подвигло первого, произнесшего это слово, также непонятно. Только много позже мы с Каспаром и Мельхиором поняли, почему Иисус - Спаситель. Поняли, от чего Он спасает людей, от какой напасти он спасает человечество. А спасает он нас от злобы, которою Дьявол-Искуситель еще со времен грехопадения Адамова наделил каждого из смертных.


7. Чудо.
Затем в толпе прозвучало еще одно слово. Это слово было "Чудо!". И опять не было понятно, кто первый его произнес, и почему он его произнес, и что он имел в виду. И эту загадку мы разгадали много позже. Чудо свершалось на наших глазах - это было ясно каждому. Но в чем оно? Лишь потом стало понятно, что тысячи людей, простых и знатных, богобоязненных и богохульников, душевно тонких и далеких от совершенства в час Голгофы были спасены. Дьявол злобы более не осмелится постучать в сердца уверовавших в Распятого. Ибо Он, приняв муку крестную за них, избавил души их от злого влияния Врага Человеческого. Не чудо ли это?

Глава 4. Общественное движение "Любовь и сострадание"
(Новые первохристиане).
1. Беспокойство.
Неопределенность, неуверенность, беспокойство в последнее время не покидали Марлена. К опасениям по поводу его храмового работника Владимира Крохмалева прибавился, может быть, недостаточно мотивированный, но, тем не менее, гнетущий страх перед странными гостями Мысового - будущими участниками научных форумов, которые в скором времени пройдут в его усадьбе.

2. Встреча с внуком старого друга.
Но пуще страха, вызванного интересом незваных гостей к его Казантипу, Марлена Михайловича взволновало одно несказанно приятное посещение. Вчера на рассвете в усадьбу явился ведущий докладчик второй из предстоящих конференций Арсен Луч, внук старинного Марленова друга Андрея Лучникова.
Утро было на редкость спокойное, безветренное. Нежные лучи только что проснувшегося солнца ярко освещали умытый рассветом парк и весело играли отблесками на разноцветных стеклах веранды, где Марлен с Тарасом Ивановичем принимали юного Арсения.
Годами и жизненным опытом молодой Лучников был уже далеко не юн, но выглядел как юноша, только что вышедший из подросткового возраста. Он был строен и розовощек, и самое удивительное - по-девичьи смущался.
Но что совершенно поражало в его каком-то странно несовременном облике - это абсолютно немыслимая в наше рациональное время доброта. В его присутствии доброта и любовь, казалось, были разлиты в воздухе. Странно, но с приходом Арсения Марлен почувствовал, что страх, злоба и раздражение уходят из его души, и она заполняется каким-то ровным, ясным светом. Он вдруг обрел понимание смысла собственного существования, а мир вокруг стал светлым и прозрачным.

3. Воспоминания.
Запланированная, но все же неожиданно приятная встреча подействовала на Марлена расслабляющее, и он предался воспоминаниям. После выздоровления, которое, благодаря заботам старого китайца, наступило достаточно быстро, и возвращения к активной жизни, Марлен узнал, что его друг Андрей Лучников бесследно исчез. Погиб ли он, или бежал с полуострова, изменив фамилию, выяснить Марлену так и не удалось.
Иная судьба досталась его сыну Антону. Тот после известных событий, в корне изменивших жизнь Крыма, оказался в Италии у своей матери графини Мари Джерми и целиком посвятил себя Богу. Нынче Антонио Люччи занимает видное положение в римской курии.
Еще более удивительной оказалась судьба сына Антона Арсения, рожденного, как верно написано у Аксенова в трагический для Крыма день Вторжения. Судьба свела обучавшегося в США юного джазмена Арсена Люччи с товарищем Марлена по несчастью Мустафой Ахмет-Гиреем, ставшим к тому времени довольно известным христианским философом.
Промелькнувшая несколько лет назад информация о Мустафе и Арсении попала в его архив. Не могла не попасть, ибо сведения обо всех людях, так или иначе связанных с его полуостровом, неизбежно в нем оказывалась. Согласно этой информации Мустафа и Арсений создали в Штатах удивительную, уникальную в своем роде общественную организацию под названием "Любовь и сострадание".

4. О Мустафе Ахмет-Гирее.
Информация эта была интересна еще и тем, что Марлен мог предвидеть, более того, должен был ожидать от Мустафы нечто подобное. Уже тогда в хижине старого китайца Мустафа, еще окончательно не оклемавшись, стал со страстью изучать Евангелие, ранее Марлену совершенно незнакомое. Книга была на фарси. Марлен, подивившись на лингвистические познания молодого человека, еще более удивился его энтузиазму.
Нынче, когда Марлену известны легенды, связывающие казантипский подземный храм с Христом, когда книга, изучаемая тогда молодым татарином, стала главным раритетом его, Марлена, библиотеки, интерес Мустафы к идеям Христа стал более понятен. Тогда он тоже что-то почувствовал, но интуитивно, без осознания глубины проблемы, захватившей молодого татарина. Марлен вынужден признаться самому себе, что и сейчас не все в ней понимает.
Первоначальная информация о движении "Любовь и сострадание" была крайне скупа. В ней говорилось, что члены этой организации взяли за образец священника из фильма "Резня в Риме". В финале фильма герой Марчелло Мастрояни проникает в пещеру с целью разделить судьбу заложников, которых расстреливают там фашисты, и вместе с ними погибает.

5. Движение "Любовь и сострадание".
Деятельная программа Движения была такова: как только в каком-то уголке земли террористы захватывают заложников, члены организации Мустафы спешат к месту трагедии, дабы разделить участь невинных жертв. Остановить их практически невозможно, ибо им все равно, от чьих рук принять смерть: от рук ли террористов, или быть расстрелянными правительственными войсками, окружившими последних ... Главное для них - разделить участь заложников.
Естественно, что первым погиб сам Мустафа. Это произошло в октябре 2002 года. Его застрелили перуанские коммандос, когда он стремился проникнуть в помещение аэропорта, где террористы держали заложников.
После первых достаточно скупых сведений в его архив попала и другая информация о Движении "Любовь и сострадание". Особый интерес вызвало у Марлена т.н. "Евангелие от Мустафы", являющееся, по сути, завещанием погибшего во имя осуществления своих идей лидера Движения. Но этот интерес оставался чисто познавательным, с идеями Мустафы Марлен был в корне не согласен.

6. Предстоящая конференция.
Когда г-н Письменный впервые ознакомил его с планом будущей конференции на тему "Вызовы времени и христианский ответ", Марлен очень удивился. И как было не удивиться, если основным докладчиком всегда серьезный и осмотрительный Тарас Иванович определил молодого лидера малоизвестной общественной организации. То, что этот человек - внук его покойного друга, несколько примирило Марлена с экстравагантным решением архивариуса.
Однако этот выбор г-на Письменного по-прежнему оставался для него загадкой. Ее не развеяла и личная встреча с Арсением Лучниковым.

7. Рассказ Арсения.
Встреча была оживленной, но с обеих сторон настороженной. Арсений рассказал, что вслед за Мустафой ушли из жизни еще два десятка членов их организации. Однако необходимого резонанса в обществе эти смерти не вызвали. В СМИ говорилось о них глухо, вскользь, и абсолютно вне связи с целями и задачами, которые ставили перед собой добровольцы-смертники, и без упоминания об их Движении. Это может показаться удивительным, но за все прошедшие годы в СМИ ни разу не упоминалось за что, осуществляя какие идеи, Мустафа и его товарищи пошли на смерть.
От цели, поставленной их покойным лидером Мустафой Ахмет-Гиреем, они сегодня ни чуть не ближе, чем в начале пути. Жертвенный подвиг смертников до сих пор не оказал просветляющего влияния ни на террористов, ни на правительства. Больше того, он остался совершенно незамеченным общественностью.
Пребывая в забвении, Движение в течение последних двух лет вообще не пополняло свои ряды. В связи с этим они полтора года не предпринимали никаких акций, так как все это время число посвященных смертников не превышало трех человек. А, согласно их Уставу, при таком числе посвященных, акции отменяются.
Глава 5. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел четвертый. После Голгофы
1.Наше крещение.
После распятия Его мы поняли, что наши действия с Чашей Христовой были первыми на земле проявлениями антихристовыми. Как Дьявол - "Обезьяна Бога", так и Антихрист искаженное отражение Христа. Антихристу кажется, что он следует Христу, более того, он стремится превзойти Христа.
Но его беда в том, что он, стремясь делать добро даже лучше Христа, в своей непомерной гордыне всегда торопится, и его "добро" неизменно оборачивается злом. Ибо, стремясь к скорейшему осуществлению добра, он неизменно навязывает его людям, действуя вопреки воле их.
Так уж устроено Всевышним, что добро, навязываемое людям насильно, неизбежно приводит к злым последствиям. Ибо нетерпение Антихриста, его неистребимое желание делать "добро" именно так, как он его понимает, неизбежно приводит к злу. Осознав глубину заблуждений наших и греховность наших деяний, мы, бывшие маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар, покаявшись, приняли святое крещение.

2.После Голгофы никто не мог оставаться прежним.
В те дни многие стали христианами. После Его казни никто не мог оставаться прежним, в каждой душе произошли изменения. Иуда, осознав всю глубину своего падения, повесился, Иосиф Аримафейский открыто стал на сторону Иисуса, а Понтий Пилат стал тайным Его приверженцем. Синедрион, отдавший Его на казнь, в полном составе отказался от своего служения Богу и народу Израиля, сочтя свою прежнюю деятельность неправедной.
Что же касается простых людей, многие из них стали Его приверженцами. Те, кто видел глаза Его во время казни, сразу пошли за Ним, стали трудиться во славу дела Его. Из стоявших сбоку и сзади и не видевших глаз Его только самые чистые сердцем стали Его приверженцами, а грубые и жестокосердые вскоре забыли молитвы свои и слезы раскаяния сердец своих, и отошли от Него, от учения Его.

3. Тогда мы не поняли истинного смысла учения Его.
Тогда, на Голгофе, мы, маги Каспар, Мельхиор и я, Бальтазар не поняли истинного смысла того, что увидели наши глаза. Не поняли, ибо нам казалось, что понять это невозможно. "Можно ли - думали мы, - постичь разумом, можно ли понять Того, кто сострадает мучителям своим, понять Того, для кого эти нравственные муки сильнее, чем муки телесные, на которые обрекли Его мучители плоти Его?"
Да, поначалу мы не поняли умом, но каждый из нас ощутил, почувствовал душой своей Великую Истину, которую несет в мир Иисус. Чувства наши тогда были столь сильны, что мы в сей же час стали Его последователями и захотели повторить подвиг Его. Это чувство, это желание в нас было столь сильно, что мы никакими силами не могли бы его перебороть, если бы даже пожелали того.

4.Моральные уродства также заслуживают сострадания.
Однако чувства, не подкрепленные разумом, в достаточной степени эфемерны и преходящи. Поэтому понимание необходимо. Со временем оно пришло. Много позже мы, маги Каспар, Мельхиор и Бальтазар, уже не только сердцем, но и умом поняли Иисуса. Он сострадал мучителям своим, даже жалел их, точно так же, как люди добрые и жалостливые сострадают и жалеют тех, кто отмечен уродством физическим.
Давно известно, что зло порождает зло, и конца этому до прихода Спасителя не было на этой грешной земле. Но как разорвать этот порочный круг? Ответ на этот вопрос дал Иисус. Нужно погасить в сердце своем желание мстить (часто справедливое). Как это сделать, Христос поведал нам с Голгофы. Мы только выразили Его безмолвное поучение словами человеческими: "Злоба - это болезнь духа. Она заслуживает сострадания не меньшего, а даже большего, нежели болезнь тела. Только сострадая врагам своим, мучителям и истязателям своим можно прервать порочный круг мести и взаимного озлобления".

5. Подвиг Христа породил последователей.
Сострадание Иисуса к палачам своим произвело на людей, в том числе и на мучителей Его, неизгладимое впечатление. Оно было столь сильно, что превратило свидетелей казни Его, из числа тех, кто видел глаза Его, в последователей Дела Его, взявшихся с неистовой страстью распространять учение Его по белу свету и принимать крестную муку вслед за Ним, по Его примеру сострадая мучителям своим. Чистые сердцем свидетели казней учеников Его принимают святое крещение из рук уцелевших последователей Его, и также обрекают себя на казнь во славу дела Его. Казалось бы, дело Иисусово уже близко к победе.

6. Отторжение.
Однако со времени Голгофы прошло почти девять лет, но нет никаких оснований считать, что подвиги последователей Христа уже принесли плоды. Все эти годы такая невозможная, никому непонятная любовь к врагам и сострадание к мучителям вызывает у палачей и их сторонников только ненависть и искреннее возмущение. Это возмущение только усиливает неприятие идей христианства. Сегодня христианство все еще неприемлемо для подавляющего большинства нашего просвещенного и изощренного в различного рода философских и схоластических изысках человечества.
А причина в том, что силе любви последователей Его, вызванной душевным подъемом, но не подкрепленной глубокой работой мысли, далеко до всепроникающей, побеждающей зло силе любви Иисуса, у которого ум и сердце соединялись воедино в истинно божественном порыве.
Поэтому, каждая казнь последователя Христа порождает сотни новых ярых гонителей христианства. Во время этих казней к Христу приходят, но не сотни (и не тысячи, как было во время Голгофы), а только десятки новых приверженцев. Новые последователи Иисуса расходятся по миру и вновь подвергаются казням новыми гонителями учения Его.

7. Есть надежда, что ситуация изменится.
Недостаточно пытливый, неискушенный ум склонен сделать неутешительный вывод - гонителей христианства всегда будет в десятки раз больше, чем его приверженцев.
Однако острый ум моего товарища Каспара, известного своими философскими трудами, посвященными математике, подвиг его на иной вывод. Вывод этот опирался на его прежний философский труд, в свое время отмеченный вниманием просвещенного Востока.

Глава 6. Движение "Любовь и сострадание" (окончание)
1. Последователи Иисуса и их победа над Римом.
Арсений видно не утратил оптимизма.
- Первохристиане начала нашей эры, - убеждал он Марлена и присутствующего при разговоре архивариуса, - три века распинались на крестах, горели на кострах, поджаривались в кипящем масле, отдавались на съедение диким животным.
- И все же, - порывисто и вместе с тем мягко и неназойливо продолжал он, - им удалось переубедить римлян. Сначала римляне с особой неприязнью встречали, с их просвещенной точки зрения, нелепое и совершенно абсурдное учение Христа. Да и как было не удивляться, и не возмущаться. Иисуса и Его последователей обрекают на смертные муки, предают ужасным казням, а они, добровольные мученики веры христианской, утверждают, что любят и жалеют истязателей и мучителей своих.
- Такое неприятие христианства, - устало произнес он, - длилось почти триста лет.
- Однако, - на неожиданно высокой ноте закончил он тираду, - учение Христа все же победило!

2. Уход Мустафы и его завещание.
С особой горечью говорил Арсений о том, что, к стыду своему, он еще жив. Жив только потому, что в своем посмертном послании единомышленникам Мустафа настоял на принятии Устава организации, согласно которому очередные смертники (в составе не более 3-х человек) определяются исключительно по жребию. А когда число посвященных, готовых принять смерть, не превышает трех человек, акции вообще откладываются до тех пор, пока не будет новых людей.
До сих пор судьба хранила Арсения, мешая ему выполнить свой долг. В Мысовое он приехал, получив, наконец, право стать смертником при следующем захвате заложников. Он рассказал, что следующий захват заложников, разделить судьбу которых он желает, состоится, по его сведениям, в моей усадьбе во время ближайшей научной конференции.

3. Тарас Письменный был взволнован.
Будучи очарован личностью Арсения, Марлен остался холоден к его идеям. Нельзя сказать, что цели Общества совершенно не захватили, не взволновали Марлена Михайловича. Но он и прежде был знаком с ними.
Программный документ Движения и, одновременно, завещание покойного лидера, названный почему-то Евангелием от Мустафы, имелся у него в архиве.
И сегодня, как тогда, при знакомстве с программой Движения, проблематика, так волновавшая Арсения, представлялась ему интересной, но совершенно неактуальной. Чего нельзя сказать о реакции Тараса Ивановича, также раннее знакомого с этим документом.
Г-н Письменный был не просто взволнован - он был на вершине эмоционального возбуждения. Путаясь в словах и запинаясь, сей многоопытный оратор и резкий полемист взволнованно проблеял, что идей, более соответствующих его настроениям и его внутреннему складу, он прежде никогда не встречал. На мой вопрос: "А как же документ, хранящийся в архиве?", милейший архивариус смущенно ответил, что, хотя именно этот документ подвиг и его на организацию специальной конференции, эмоциональное воздействие личной встречи с Арсением несравнимо более действенно. Теперь его привлекает к Движению уже не только чисто научный интерес, сегодня он желает принять в Движении личное участие.
Обрадованный обретением столь горячего сторонника, Арсений, тем не менее, не сумел скрыть горечь и разочарование холодной реакцией на его сообщение со стороны Марлена Михайловича.
- Именно такова реакция большинства населения во всем мире, - в сердцах заявил он, - актуальнейшая проблематика, от которой зависит будущее Земли, остается за пределами внимания общественности.
На что Марлен не удержался и, нарушив все мыслимые правила гостеприимства, ответил:
- Идеи Новых Первохристиан актуальны только вашему мнению.
После чего добрейший Тарас Иванович буквально зашелся от негодования. Таким Марлен его прежде никогда не видел.
Поскольку покрасневший как свекла архивариус не мог произнести ни слова, на это не совсем этичное заявление с совершенно неприсущей ему резкостью ответил Арсений:
- Все на свете мнения субъективны. Объективное мнение - это нонсенс.

4. О чем забыли победители?
- Но дело даже не в этом, - уже спокойнее продолжил он. - Наибольшая опасность для будущего человечества заключается в том, что сегодняшнее общественное мнение более похоже на совокупное мнение населения Римской Империи не в период наибольшей активности первохристиан, а после окончательной победы христианства, в корне изменившей менталитет граждан Вечного Города и всей Империи в целом...
- К середине четвертого века новой эры, когда большинство римлян стали христианами, - убежденно вещал внук его покойного друга, - новообращенные начисто забыли то, что послужило основным средством их переубеждения.
- Они забыли, что только любовь мучеников, направленная на их мучителей, - неожиданно поддержал Арсения обретший, наконец, голос архивариус, - смогла переубедить гордых и жестокосердных римлян.
- Да! - в унисон вторил ему обрадованный поддержкой Арсений. - Только такой более чем весомый аргумент смог и действительно оказался действенным.
- Тогда почему, - продолжал рассуждать Тарас Иванович, - новообращенные начисто забыли, что именно тезис Иисуса о любви к врагам, практически воплощаемый на протяжении трехсот лет первохристианами, помог им стать христианами. Почему святоотческая литература и апокрифы полны самых нелепых и наивных домыслов на эту тему, почему буквально нигде не упоминается самый действенный аргумент Иисуса и его последователей?

5. Как избежать гибели человечества?
- Да, христианская цивилизация забыла опыт первохристиан, опыт побед не силой, а любовью. Почти никогда не вспоминают, что Христос учил любить врагов своих... - с горечью резюмировал Арсений.
- А, не исключено, что сегодня только так можно победить террор! - вернулся он к теме после непродолжительного молчания.
- Есть все основания предполагать, что все другие методы не сработают. Силовая борьба с террором похожа на попытку залить костер бензином. Такие шутки плохо кончаются - так рванет, что никому мало не покажется. Несколько серьезных ядерных взрывов - и цивилизация рухнет. А ведь такой вариант развития событий отнюдь не фантастичен! Чем активнее Запад будет подавлять террор, тем скорее этот страшный сценарий осуществится. А ведь первохристиане именно "по методике, предложенной Иисусом" переубедили римлян, не менее жестоких и кровожадных, чем сегодняшние террористы...
- Нас сегодня не понимают, - потупившись и скрыв за длинными густыми ресницами сверкание своих серых с поволокой, мягких и добрых, и одновременно почему-то ярких и горячих глаз, почти шепотом проговорил наш гость.
- Но я уверен, - продолжил он, внезапно оживившись, - нам удастся преодолеть всеобщее равнодушие и убедить людей в своей правоте.

6. Посещение окончилось как-то странно.
Посещение Арсением марленовой усадьбы окончилось как-то странно... Внезапно, буквально перебив самого себя на полуслове, посетитель откланялся. Однако при кратком и достаточно холодном прощании Тарас Иванович сумел все-таки взять с Арсения слово принять участие в первой из предстоящих конференций. Тот согласился и даже обещал поделиться своими соображениями касательно некоторых аспектов ее тематики.

Глава 7. Из "Евангелия от Бальтазара".
Раздел пятый. "Философия человеческой лавины"
1. Философия лавины.
Еще во время нашего служения при храме Звезды Каспар заинтересовался моими, камнетеса, часто по необходимости бывающего в горах, рассказами о лавинах камней, массово падающих с высоких гор, если человек, животное, подмокший снежный пласт, или просто порыв ветра сдвинут с места хотя бы один камень. Размышляя над этим природным явлением, Каспар написал труд под названием "Философия лавины", в которой математически просчитал процесс камнепада в горах. Его идея была в том, что на начальном этапе, как бы не была велика энергия первого камня, увлеченных в падение камней будет относительно немного.
Однако, по мере вовлечения в процесс все новых и новых камней, камнепад усиливается, и чем дальше, тем более тяжелые и малоподвижные камни присоединяются к лавине.
А причина этому такова. Самые энергичные камни лавины в ее начале не в силах в одиночку сдвинуть тяжелые и малоподвижные камни. Однако по мере того, как число камней лавины увеличивается, даже камни-тяжеловесы в нее вовлекаются. Ибо, если первые камни лавины только немного сдвигают их с места, то следующие за ними камни все дальше и дальше сдвигают тяжеловесов от их первоначального положения, и, наконец, даже эти неподдающиеся камни вовлекаются в движение. Лавина делается массовой и крушит все на своем пути.

2. Новый труд Каспара.
После Голгофы, массового крещения присутствующих при казни Иисуса и ухода новообращенных в мир проповедовать учение Его Каспар написал новый философский труд. Продолжение "Философии лавины" называлось "Философия человеческой лавины".
Своим новым философствованием Каспар обескуражил как сторонников, так и противников Учения. Приверженцы учения Христа были уверены, что новая религия вскоре победит в Иудее, станет господствующей во всей Палестине, а затем распространится по миру. Их противники считали, что у учения Христа вообще нет перспектив, что взрыв интереса к нему после Голгофы ограничится пределами Иудеи, а просвещенный мир его отвергнет. Каспар же строго математически доказывал, что ошибаются и первые, и вторые.



3. Философия человеческой лавины.
Согласно своим выкладкам, математически обоснованным в предыдущей работе, Каспар предсказывал, что Иудея не будет захвачена идеями христианства. При всей энергии, которым снабдила этот процесс Голгофа, в Палестине он не станет массовым, и идеями Христа не будет захвачено большинство традиционно мыслящего ее населения. Весь же остальной мир, куда пошли распространять Учение вдохновленные подвигом своего Учителя проповедники, напротив, будет захвачен им. Ибо слух о Голгофе уже пошел по миру и чуть-чуть, но сдвинул с места малоподвижное сознание обитателей ойкумены.
Слухи о страшных казнях, о духовных подвигах любви все новых и новых последователей Христа будут раз за разом будоражить, понемногу сдвигать с места косное сознание обывателя. Главной же движущей силой, которая превратит в лавину в массовый процесс христианизации мира, будут казни христианских подвижников. Обыватели ойкумены будут периодически лично присутствовать при очередной казни, что наиболее действенно для вовлечения людей в христианство. С иудеями все будет немного не так. Слухи о подвигах христианских подвижников в разных частях света будут периодически воздействовать и на сознание рядового иудея. Однако житель Палестины, в отличии населяющих другие части обитаемого мира, будет, скорее всего, лишен прямого воздействия на свое сознание духовных подвигов, совершаемых непосредственно в пределах Земли Обетованной. Ибо после Голгофы никто из Его последователей не решается (и в будущем вряд ли решится) повторить Его подвиг в тех местах, где Он его совершил.

4. Предсказания Каспара начинают оправдываться.
Со дня казни Спасителя прошло уже девять лет. Теперь есть все основания говорить, что предсказания брата Каспара, моего дорогого и высокоученого друга, бывшего мага, а нынче проповедника христианства, начинают оправдываться. Христианство проникает во все новые и новые области ойкумены. По всему свету льется кровь мучеников за дело Любви, за дело Христа. И кровь эта не напрасна - число христиан в мире растет, как и предсказал брат Каспар, растет лавинообразно. А в Земле Обетованной, в Палестине, где родился Спаситель, число приверженцев дела Его неуклонно убывает.

5. Предсказание Иоанна Богослова.
Иоанн Богослов, бывший при жизни Спасителя любимым учеником Его, предсказывает, что и иудеи примут христианство, но случится это только после Второго Пришествия.
Второй приход Его на землю возвестит людям то, что сказали глаза Его на Голгофе, но не поняли люди в первый приход Его. А возвещено будет следующее: "Только сострадание к одержимым злобою может разорвать порочный круг взаимной вражды людской. Но для того, чтобы возвыситься до истинной любви к врагу своему недостаточно только душевного порыва. Для этого нужна работа ума. Ибо невозможно по-настоящему глубоко сострадать мучителю и истязателю своему без понимания той страшной бездны, куда низвергается несчастный, одержимый злобой дьявольской".
Приняв этот завет Христа, люди обретут, наконец, облик Божий. Ведь сотворил нас Создатель по образу и подобию своему, а мы, исполняясь греховной злобою, приняли облик поистине сатанинский. Но для того, чтобы вернуть себе облик светлый, человечеству предстоит проделать громадную работу. Именно в этом нравственном и умственном труде иудеи примут живое участие. По всему видно, что предсказания Иоанновы скоро сбудутся. Тогда все люди на земле станут христианами. Да будет так. Аминь!

Конец третьей части.