[показать] 15 мая 1945 года все газеты Восточной Сибири, как и накануне, посвятили свои полосы долгожданному дню в истории человечества – Дню Победы над фашистской Германией. Сибирь ликовала! 

Были в газетах и другие материалы на злободневную тему. И только об одном событии не обмолвилась ни одна из них. Никто, видимо, не придал значения эшелону, прибывшему на станцию Усолье-Сибирское в восьмидесяти километрах от Иркутска. Слишком уж рядовым казалось тогда это событие. Впрочем, сам эшелон был обычным, вызывало любопытство незнакомое сибирякам оборудование, покоившееся на платформах, гигантских размеров, фантастических конструкций. То было оборудование для завода полукоксования. 
Состав загнали в тупик. 
…Примерно за месяц до этого случилось еще одно событие, важное не только для нашего повествования, а и для послевоенной историиСибири. Произошло оно буднично и просто: начальник строительного управления Усолья-Сибирского вызвал к себе молодого прораба Николая Басурманова. 
Когда тот вошел в кабинет, начальник оторвался от чертежей. 
- Совсем переходим на мирные рельсы, Николай Семенович. Войне вот-вот конец, строить будем много, добротно. Так вот, ваш участок в Усолье в ближайшие дни мы закрываем и переводим вас в район между Ангарой и Китоем вблизи железнодорожной станции Китой. Здесь скоро развернется строительство. Что строить будем, пока не известно. Приказ пока такой – готовить жилье. 
Нельзя сказать, что вблизи впадения Китоя в Ангару территория выглядела глухим медвежьим углом. Нет. Район был немного обжит. Тайга чередовалась с небольшими пахотными полями Китойского лесозавода. Встречалось немного окопов, сюда когда-то на лето выезжали кавалеристы и построили конюшню, овчарню, столовую, беседки, коновязи, глубокий колодец. Но со временем все это пришло в негодность. 
  Под конец апреля бригада строителей высадилась в тайге, в нескольких километрах от Китойского лесозавода. С Басурмановым приехал опытный плотник Иван Христофорович Ромасюков и несколько ребят – выпускников Усольской школы ФЗО. Место выбрали на небольшой поляне. С одной стороны тайга, с другой – поле, чуть дальше - пойма Китоя. Выгрузили ломы, лопаты, кирки, топоры, пилы, развели костер, перекурили. 
- Ну что, начнем, ребята! – и Иван Ромасюков, поплевав по привычке на руки, вонзил топор в сосну. Этот топор впоследствии стал реликвией и оказался под стеклом витрины городского музея. 
К следующему вечеру на поляне поднялся маленький домишко. Он стоял под горкой, ладненький, красивый, чистенький. 
- Как-то назвать надо это место, - предложил кто-то из ребят, - все-таки первая изба. А вдруг с нее большущий город начнется? 
- У нас кто начальник? – спросил Ромасюков и тут же ответил: - Басурманов! Зачем же голову ломать долго. Вот и назовем “Басурмановка”. 
Но вскоре “Басурмановка” стала более известна под именем Копай-город. 
Запомни время и место: победный май 1945 года, Китой, Ангара, эшелон в тупике станции Усолье-Сибирское… Через несколько дней по железной дороге составы с оборудованием пошли один за другим, каждая пара рук на счету. Плотники, бетонщики, маляры, штукатуры превратились в грузчиков. С утра до поздней ночи, иногда при свете костров, вдоль полотна разносилось: “Давай! Нажмем! Еще раз! Раз, два – взяли!” 
(Решение строить комбинат по производству жидкого топлива и теплоэлектроцентраль, первую станцию высокого давления в Восточной Сибири, в междуречье Ангары и Китоя приняла государственная комиссия во главе с Николаем Ивановичем Ярополовым, назначенным впоследствии начальником будущего комбината.) 
  Итак, Китойская площадка! Но почему именно ей отдано предпочтение перед другими? Площадку для размещения комбината и поселка вблизи двух транспортных артерий – реки и транссибирской магистрали – можно было найти и на других свободных территориях, которые тогда еще были. Но именно здесь появилась возможность расположить жилой район таким образом, чтобы он занял подпойменную террасу высокого правого берега Китоя, на большом удалении от Ангары, что в значительной степени снижало ее влияние на благоприятный микроклимат будущего жилого района. Архитекторов подчас корят: дескать, лишили город красоты и индивидуальности, отгородив его от Ангары комбинатом. Город у такой красавицы-реки, а реки не видать. Не спорим – Ангарск у реки обладал бы большими эстетическими возможностями. Но, во-первых, у высокой равниной части местности с сухим песчаным грунтом и крупным лесным массивом до самого берега Китоя более здоровый микроклимат, здесь быстрее и лучше очищается воздушный бассейн. А густые осенние туманы и сильные ветры на побережье Ангары сводят на нет все эти преимущества. Во-вторых, что очень важно, отход от реки обеспечивал развитие города резервными территориями. Необходимость в них стала очевидной, едва началось строительство. 
О новой стройке заговорили в Иркутске, Усолье-Сибирском, Тельме, Китое, Биликтуе, во всех близлежащих деревнях. Слово “город” еще не произносили, пока предстояло строить временный поселок.

  На стройку ехали люди из разных концов страны, в основном по оргнабору. Много было и добровольцев. Неизвестно как доходила весть о развернувшемся строительстве в таежном краю Приангарья в далекие от Сибири области, но люди расставались с родными местами, садились в поезда, следующие на восток, и сходили на станции Китой, не отмеченной зачастую и на сибирских картах. До Копай-города добирались пешком. 
Нелегко было первостроителям. Трудновато было с хлебом, другими продуктами, не хватало инструмента, о машинах и говорить не приходилось. Но все компенсировалось необычным энтузиазмом и задором строителей. День за днем люди обживали тайгу. Появились первые поселки, дороги, тайга наполнилась людским говором, перестуком топоров, запахом консервированного горохового супа. Из-за нехватки жилья основным жильем в этот период были землянки. Сооружались такие объекты быстро – вчерашние солдаты в еще пахнущих порохом гимнастерках по этой части были мастаками. 
Фундамент первого дома заложили в мае 1946 года. Николай Иванович Ярополов произнес торжественную речь, а в конце её сказал: 
- С этого поселка, дорогие друзья, мы начнем социалистический город. А вот название у него – Аварийный. Не звучит. Давайте подумаем. 
- Так май на дворе, - раздалось из толпы. – Пусть и будет Майском… 
1946 год заканчивался врезавшимся в память первостроителей словом “мало”. Мало жилья, хлеба, крупы, мало кирпича, теплой одежды, мало инструмента, подъездных дорог, мало автомашин, свечей и керосиновых ламп.

  Уже в 1947 году дороги первостроителей пролегли к площадке будущего соцгородка, а 8 апреля 1948 года они заложили первый его дом. 
По объему работ на площадке между Ангарой и Китоем, по визитам представителей различных трестов и министерств было уже ясно – в ближайшее время в организации стройки что-то должно произойти. Так оно и случилось. 
  Создание крупного промышленного центра Восточной Сибири под силу единой мощной организации строителей. Основы её были заложены на третьем году существования Майска, Копай-города и других временных поселков. 
  Шло трудное испытание людей на прочность, проверка их заинтересованности делами стройки. И пусть медленно, но все же стало складываться то ядро, вокруг которого с осени сорок восьмого под руководством таких опытных строителей и организаторов, как Бурдаков, Зурабов, Иночкин, сформируется многотысячный коллектив одного из крупнейших строительств страны послевоенного времени. 
  Из состава двух первых “десантов” вышли выдающиеся рабочие, мастера, руководители крупных строительных подразделений, навсегда связавшие свою судьбу с Ангарском. Н.И. Плаксин, Н.С. Басурманов. С.Г. Файзулин, М.Е. Шляхов, Д.В. Богдан-Курило (он был из тех легендарных комиссаров, что шли с Ковтюхом в железном потоке гражданской войны), В.Н. Фисюк, И.Х. Ромасюков, П.А. Анисимов, Н.И. Логинов, И.Ф. Сухих, М.Е Федотов, Н.А. Литвинов… Впереди у них - десятилетия стройки, у многих - самые высокие награды Родины, почетные звания. В зиму сорок шестого, отогреваясь во “фронтовом уюте” землянок, они впервые заговорили, как о далеком будущем, о кварталах, которые посчастливится построить. 
  Проектированием города занимались архитекторы Ленинградского института градостроения, рассчитывая: город на двадцать пять тысяч жителей, компактным, в основном двухэтажные застройки, квартиры со всеми удобствами. Темпы строительства в те годы сравнивали с днепростроевскими. 
  Прямо с платформ вступала в бой за жилье новенькая техника – грузовики, тракторы, транспортеры, подъемники. Строили детские сады, магазины, школы. Открылся первый кинотеатр. Это был по настоящему большой праздник. Иркутский театр ставил оперетту “Сильва”, а строители сидели в зале и удивлялись: где это происходит, не чудо ли все это! Ведь еще каких-то три года назад о чем мечтали? О теплой землянке… 
  За двое суток отгрохали рынок; работали день и ночь, собирая юрты. 
Если землянки-блиндажи были первым этапом становления города, то юрты – вторым. Именно эти легкие, но довольно прочные сооружения разрядили сложившуюся обстановку с жильем. Первая большая партия юрт пришла из Финляндии, затем их производство было освоено в Соликамске на Урале. Конструкции поступали большими партиями, прямо с вагонов шли в сборку. За короткий период из них возникло несколько поселков. 
  К 1951 году сформировалась как единый архитектурный ансамбль та часть Ангарска, которую принято сейчас называть “старой”. Всего за три года было сделано невероятное – в глухой тайге поднялся город из белого камня. Тысячи семей отпраздновали новоселье в благоустроенных квартирах. Работали школы, магазины, кинотеатры. 
  А 31 мая 1951 года в жизнь поселка ворвалась радостная весть – ему присвоено звание города, имя которого – Ангарск.

Указ 
Президиума Верховного совета РСФСР 
От 31 мая 1951 года. 
Преобразовать рабочий поселок Ангарский Иркутского района Иркутской области в город областного подчинения, присвоив ему наименование – 
город Ангарск.

Внимание всем сибирякам Продается дом в Туапсе с видом на Черное море, а значит будет куда съездить и погреться