Разделавшись с Киевом, князь Андрей Боголюбский последовательно хотел разделаться и с Новгородом. Те же князья, которые ходили с ним на Киев, с теми же ратями, которые уничтожили древнюю столицу русской земли, пошли на север с тем, чтобы приготовить ту же судьбу и Новгороду, какая постигла Киев. "Не будем говорить, рассуждает суздальский летописец, преданный Андрею и его политике, - что новгородцы правы, что они издавна от прародителей князей наших свободны; а если б и так было, то разве прежние князья велели им преступать крестное целование и ругаться над внуками и правнуками их?"
Зимою 1170 года явилась грозная рать под Новгородом - суздальцы, смольняне, рязанцы, муромцы и полочане. В течение трех дней они устраивали острог около Новгорода, а на четвертый начали приступ. Новгородцы бились храбро, но потом стали ослабевать. [300x266]Враги Новгорода, надеясь на победу, заранее в предположениях делили между собою по жребию новгородские улицы, жен и детей новгородских подобно тому, как это сделали с киевлянами. Но 25 февраля 1170 года осажденные новгородцы во главе с князем Романом Мстиславичем, сделавши вылазку, наголову разбили рать князя Андрея Боголюбского и к вечеру захватив полон, обратил в бегство. Новгородцы наловили так много суздальцев, что продавали их за бесценок (по 2 нагаты). В тот раз попытка суздальского «самовластца» подчинить себе вольную республику окончилась провалом. 400 новгородцев обратили в бегство семитысячную суздальскую рать. Пленных суздальцев продавали «по ногате за человека», за обычную овцу тогда давали втрое больше.
Современники отмечали в нем двойственность: смесь силы со слабостью. “Такой умник во всех делах, такой доблестный князь Андрей победил свой смысл невоздержанием” — недостатком самообладания.