Имелось ввиду, что я должна была сделать запись о Море а не размазывать по стенкам кастрюли лирический кисель. Но Морю как то все не удавалось в это поверить – редчайший случай патологического неверия в мою искусственную «антиромантичность». Видимо поэтому оно провоцировало совсем не те эмоции, которые можно выразить словами. Даже обескураживает, что слова могут быть настолько лишены смысла. Я стояла перед ним в состоянии полной беспомощности и все мои попытки сосредоточиться были жалки, как истерика неадекватной женщины. Море же явно показывало, что видит меня насквозь под всеми слоями приросших сомнительных масок.

Возможно, ранее я прибегла бы к насильственным методам сосредоточения, благо, хорошо натренированным годами обучения. Но в тот вечер предпочтение было отдано бездумному наслаждению южной ночью и созерцанию берега, освещенного мягким светом луны. Решив не ограничиваться только созерцанием, я полезла в воду. Мерцающие зеленым фосфором волны с нежным шипением скользили по песку. Вода была температуры, не дающей контраста… Мда.

Вобщем, итог.
Все мои попытки описать ночь на море событийно – были признаны аффтаром бесперспективными и провалились. Но осталось спасибо-тем-кто-в-ту-ночь-был-со-мной. А также остались отпринтскриненные картинки. Хранящиеся теперь в долгосрочной памяти (ПЗУ, по-нашему). И вот под впечатлением появилась идея: а не отправить ли мне эти картинки письмом. И подписать конверт:
Кому: Себе образца двухнедельной давности.
Куда: В прошлое, соответственно.

Удивлюсь ли я-того-времени, найдя в сухих листьях Малиновой балки это письмо?...
Осталось только придумать текст. :)

P.S. В стиле Р. Баха.