[455x480]
Осенью 1535 года в день Святого Франциска, шесть епископов и благочестивое рыцарство, всего 43 герба, осеняя животворящими крестами великой процессии со звоном и пением, вели одержимого дьяволом, коня к заготовленному ему костру. По обвинению в прямой и однозначной связи с дьяволом, подтверждением которых служили ее сверхъестественные способности, была приговорена к сожжению ученая лошадь . В действительности, если верить современникам, просто поразительно талантливый конь из бродячего цирка, которого звали Аннабель . Если разобраться, Аннабель не делал ничего плохого или сверхъестественного. Так, всякие милые пустяки, вроде испанского шага, послушания голосом, умение считать и приносить по команде разные вещи. Но наличие разума, обладателем которого не могла быть, по меркам церкви, лошадь , разума, который великолепно демонстрировал Аннабель , было верной приметой одержимости этой лошади дьяволом. И так, в день Святого Франциска, шесть епископов и благочестивое рыцарство, вели одержимого дьяволом коня к заготовленному для него костру. Лошадь Аннабель подверглась всем ужасам, так называемого, обряда экзорцизма, то есть изгнания дьявола: ей засовали и горящие угли в уши, ее истязали, и хотели даже вспороть живот, для того чтобы обнаружить, не прячется ли там дьявол, который мог бы объяснить ее удивительный ум, ее удивительные способности. Но не стали вспарывать, поскольку решили, что она от этого, скорее всего, умрет и публика будет лишена огромного удовольствия, развлечения: созерцать сожжение лошади одержимой дьяволом. Лошади огласили приговор и возвели на костер. Избитый и запытанный, полумертвый конь, поведение которого было всего на всего следствием того, что он доверился человеку, полюбил его и радовал, чем мог, отчаянно сопротивлялся. Его приковали к стене. Благочестивая толпа заходилась в радостном неистовом вопле, предвкушая, как именно будет жариться во священном огне, затаившийся в лошадином теле дьявол. Девушка, которая учила Аннабель и прожила с ним годы, пыталась перерезать коню горло, чтобы избавить его от мук, но была забита палачами. Костер быстро запалили, и поскольку дрова были хорошо подсушены, сразу поднялся высоченный, очень жаркий огонь, охвативший коня. Горящий конь кричал так страшно, что тронул своими муками несколько рыцарей, решившихся все же заколоть его, избавив от мучений. Но епископы запретили делать это. И вокруг костра, с пылающей, орущей лошадью , началась людская бойня. Сердобольных рыцарей перекололи и опрокинули, так как епископские сторонники были гораздо многочисленнее. Они желали, что бы дьявол был бы испепелен живьем. Когда убили много рыцарей, много проходящих мимо горожан, Аннабель сгорел заживо, заходясь в диком крике. Хотя это было всего на всего отчаянное ржание, ибо не верилось коню, что люди могут так, епископы утверждали, что столь громкий крик был голосом самого дьявола. История Аннабель далеко не единична. Известно примерно 300 случаев, когда по подобным обвинениям были приговорены и сожжены лошади , проявлявшие хоть какой-то разум. Любое проявление разума и сразу костер. Но дело даже не в кострах, дело в том, что эти века, века, когда церковь полностью владычествовала над Европой, были временем, потерянным для установки неких отношений между человеком и лошадью , любой человек, который попытался бы установить такие отношения, сам бы был сочтен колдуном, еретиком и сам был бы сожжен. А лошадь была необходимой функциональной частью человеческой жизни, она обеспечивала транспорт, войну, связь, охоту и требовалось ее подчинение и обращение с лошадью становилось все грубее, железо становилось все строже. Человек в сознании поколения лошадей становился все отвратительнее. Были, конечно бунты и бунтующие против этого прессинга церкви. Они были очаровательны, но сути дела изменить не могли...
Февраль 1150 года. Уже полтора века как Русь приняла византийскую веру, но живы еще были в душах князей старые славянские боги! В ночь на восьмое февраля, под Луцком, в бою меж людьми Изяслава Киевского и Юрия Долгорукого, под сыном Юрия Долгорукого Андреем Юрьевичем был смертельно ранен его боевой конь - Алий. Великие заслуги имел тот конь, был знаменит храбростью и верностью князю Андрею Юрьевичу и князем был любим настолько, что тот однажды отрубил руку своему оруженосцу, посмевшему ударить коня. И так велика была их верность друг другу, что пожелал князь после своей смерти встретиться с Алием на небесах и быть снова вместе. Когда конь умирал, князь потребовал от византийских монахов, бывших при войске, причастить коня перед смертью, но был осмеян. И сказано было ему священниками, что скоту нет места в царстве небесном. И тогда по чину старых славянских богов, повелел князь хоронить Алия воинским старым чином, призвав на погребение его благословения Семарглы и Перуна. Страшным грехом церковью назван был его поступок. Но после смерти желал князь оказаться там, где будет конь, и сказал: "Грешу смело и радостно. Ежели не будет Алия в царстве небесном, то и мне там делать нечего". Сорок дружинников в месте с князем, не убоясь греха, пронесли коня на берег реки Стырь на плечах своих и воздвигли над ним курган. И поклонились памяти его, и призвали старых богов принять его на небесах...