[334x432]
Тихо, я опять считаю мёртвые яблоки... А завтра я буду слушать, как кричат цветы в вазах.

Вот и пришло сомнение, вот и пришёл стыд за весь тот бред, что был раньше здесь написан, а сейчас вот редактируется в эти самые буквы.
А ещё пришёл покой. Я решила чуть меньше злиться из-за мелочей, пусть происходят, пусть все остаются глупыми "самородками", я не против.

Я четыре часа играла в Fallout 2, заодно вспомнила детство, правда в это я не играла, мне было лень. А сейчас приходит покой, у меня нет никакой агрессии по отношению к этим выдуманным несуразным фигуркам с дурацкими именами, иногда я даже жалею крыс-мутантов, они вполне очаровательны... В любом случае лучше людей с костями в носу и двухголовых коров.

Сегодня у мамы день рожденье... Странно замечать, как они стареют. Странно и то, что уже к тринадцати годам я видела все их недостатки, порой они даже меня сильно бесили, сейчас же я стараюсь с ними мириться, в конце концов, я сама далеко не подарок - но сама никого не трогаю, и поэтому прошу не трогать меня. Я просто готова защищать своё спокойствие и тишину.

Я слишком гордая, чтобы извиняться за то, что делала на протяжении нескольких лет, я извиняюсь только за сиюминутное действие - не более.

Я - часть чего-то большого, а это большое - часть меня. Я всего лишь человек, я всего лишь живу в обществе.

Десятая глава - всё ещё без названия.

Снова зеркало. Его зеркальная поверхность слишком ровная – идеальная, в ней нет изъянов, или мне это только кажется, но эта иллюзия так мучительна. Почему такая несправедливость – во мне ведь много изъянов!? Какая-то слишком жестокая несправедливость, быть хуже мёртвого вещества… Хотя я в некотором смысле тоже мёртвое вещество, так что мне грех жаловаться.
Но ведь много верующих только и делают, что жалуются своим богам на проблемы, значит – не грех…
Снова зеркало. И снова презрение, отражаясь от его гладкой поверхности, возвращается ко мне обратно, к своему любимому, или почти любимому хозяину. А там отражаюсь я, в этой странной, наверное, прозрачной поверхности отражается часть меня, которую никак не убить мне.
Но там, за зеркалом, стою не только вторая я, там зачем-то отражался парк. Он был полон журчаньем фонтана, странно, ведь вчера, в моей настоящей жизни журчания не было, фонтан был почти мёртв… Но сейчас, в полёте разгорячённой фантазии, он приобрёл своё новое воплощение, которое радостно журчит тонкими струйками. Издевается. Ветра было не слышно, но я чувствовала его запах, который менял свои оттенки каждое мгновение, а может и чаще…
- Что ты делаешь завтра? – простой вопрос на прощание, почти в спину… Под привычное перешёптывание листьев на нескромно растущих в парке деревьях.
«Что ты делаешь завтра?» - у людей принято спрашивать такие странные вещи. Как же я могу знать то, что произойдёт только через ночь? Через ночь, как через великую Китайскую стену, нужно ещё перебраться, а на это мне потребуется как минимум шесть часов, а если представить себе абсолютное удовольствие, которое неприемлемо в данной ситуации, то мне понадобится целых двенадцать часов… А за двенадцать часов может произойти любая катастрофа: смерть, влюблённость, отупение – всё вместе?
Хотя у меня в голове сидит червь, отвечающий за привычку считать часы и минуты, я всё равно, начиная с сознательного времени детства, прямо с того момента, откуда начинается моя память, считаю сон не временем, а снами. Раньше я всегда просыпалась, как только один из снов заканчивался, потом, естественно, снова засыпала и видела уже другой, часто совершенно не связанный с предыдущим, однако бывали и исключения…
- Попытаюсь выжить, а что? – и я опять улыбаюсь. Мои губы болят от искренних улыбок – это верный признак хорошего дня.