Настроение сейчас - усталось вместо настроения

За сегодня прекрасное - куплена новая книга, прочитано очень мало, и значит можно ещё долго наслаждаться не скорым концом. Концы утомляют, приходится находить ещё одно начало... Концы утомляют - они неотвратимы. Они шумят, кричат... срываются на крик ради того, чтобы оглушить последней перевернувшейся страницей, ранить, подобно кинжалу, последней строкой - концом.


Я не понимаю - в чём проблема людей? Почему они не могут быть "нормальными", а не примитивными кусками мяса, изредка подчиняющиеся чему-то, кроме инстинктов...
Их смех. Он меня раздражает... Это не смех, это жужжание, оно везде - преследует в метро, на улице, даже в университете. Да, особенно там!

Люди, люди, люди... зацикленность на глупых вещах меня добивает. Если бы вы чуть меньше придумывали себе проблем, мне бы чуть меньше приходилось о них слышать и думать! Если бы вы просто оглянулись, наконец, поняли, какую чушь вы несёте... Если бы только вы увидели, что мир огромен, что пора прекратить прятаться в бусинных проблемах...

Если бы я только могла выкинуть этот шум из головы...
Если бы я только могла перестать вечно раздражаться...
Если бы я только могла всегда-всегда говорить вам правду...
... Что бы изменилось? И может ли что-то измениться?
Метаморфозы по Овидию происходят каждый день, каждая секунда насыщена кристаллизацией(1)... КАждое предложение матом, каждая запятая бессмыслена! И всё равно ставишь новую, и ещё одну, и ещё одну...

Всё та же 9 глава....

«Я улыбаюсь?» - спросила я у него, у чёрного плеча. У чёрного свитера, под которым скрывалось костлявое плечо. Я спросила у него шёпотом, но только мысленно, чтобы никто не смог подслушать, так как в противном случае я бы выказала себя как слабую личность, а ему всей правды пока знать не стоит. Да, я права – правда того не стоит.
Хлопок. Я повернулась и увидела, как нас окатывает волной свежего воздуха, пробившегося сквозь листья и иголочки, свисающие с деревьев – им ещё рано умирать, но скоро придёт и их время. И тогда уж ветер сможет вдоволь бродить по аллеям в этом парке.
И только в этот момент я поняла, что же это за запах, что не давал мне покоя всю дорогу… Это Егор: от него пахло свежее сваренным кофе со сливками и двумя аккуратными белыми кусочками сахара, крупинки которых всегда медленно распадаются на дне чашки. А запах этот был дурманящий, терпкий – как и положено приличному кофе – от него у меня начинали тяжелеть веки, а тело становилось меньше, быстро уставало и требовало покоя: хотелось закрыть глаза, сесть поудобнее в кресло среди пыльных книжных шкафов и сидеть так часов шесть к ряду.
В свои немногочисленные прожитые лета я пришла к одному простому умозаключению, что женщины и мужчины пахнут по-разному, наверное, больше благодаря тому огромному числу парфюмерной продукции, которую на себе пробуют женщины. Их запах будоражит сознание, как поток ледяной воды, и располагает больше к активным действиям и таким же быстрым и мимолётным разговорам, как мысли… С мужчинами всё иначе: их флюиды больше подходят для медлительных разглагольствований на философские темы или отдыху – тихому, рассудительному и спокойному.
Надеюсь, объяснять не стоит, что под мужчинами и женщинами я имела в виду всех людей: и старых, и молодых, короче говоря, тех, кто может отвечать за свои поступки и мечтания, хотя бы изредка (достаточно и одного раза за целую жизнь)
А этот странный запах терпкого настоящего кофе заставляет сжиматься что-то у меня в груди, а меня саму – моргать до изнеможения, дабы не впасть в ступор – «кофейную кому».
«Кофе…» - вокруг было так тихо, что мне даже почудилось, будто я услышала свою мысль произнесённой эхом…
- Пустота… - тихо сказал Егор.
Я очнулась от кофейного оцепенения – вокруг было много народу, оказывается, мы неожиданно (хотя неожиданно, скорее всего, только для меня) вышли в людную часть парка. И все они шли, шли, шли.
- Здесь много людей. Хочешь сказать, что они мертвы? – «нечто» перестало сжиматься в грудной клетке, её просто проломило, и теперь из неё тёк углекислый газ.
«Пустота… Он так спокойно это произнёс, будто она никогда не исчезнет, или как будто так оно и должно быть!» - я попыталась закрыть пробоину, скрестив руки на груди, но предательский газ всё равно продолжал литься обратно в окружающую среду, где ему самое место – не в пример мне.
- Естественно.
Всё оказалось слишком просто. Или слишком естественно?

[400x285]