- Ты мог бы не дымить на меня. – она поморщилась от запаха сигаретного дыма. Только сейчас для нее начался май – пока еще совсем холодный, в котором она могла носить свой любимый шарф. Но, как и всегда, пахнущий запахом свежих листьев и карамельными облаками. Цветущий человеческими глазами – единственный месяц, в котором глаза становятся зеркалами душ. Она совсем забралась в нору равнодушия и эгоизма, если заметила это только сейчас, получив в лицо струю ненавистного страшно гадкого серого дыма. Хотя, конечно же, ему она готова простить такую мелочь. Кто бы сомневался.
-Извини. Пойдем? – ответить «нет» она не смогла бы при всем желании. Слишком часто потом следуют упреки совести. И это не любовь, нет. Она никогда не влюблялась, да и считала весну, а тем более май, совершенно неподходящим для этого временем. Откровенно говоря, она вообще считала любовь и влюбленность вещами совершенно ненужными, да еще и требующими затраты своего драгоценного времени. Чем-то таким, как, например, курение.

За несколько часов, проведенных в прогулке, ее волосы успели повылезать из хвостов раз пять. Видимо завязывать хвостики шнурками – не самая лучшая идея. Зато они довольно неплохо ладят с ее шарфом, который она практически не снимает на протяжении вот уже полугода. Да и не собирается снимать, до самой летней жары. А пока – и сквозь пальто ветер умудряется промораживать водолазку. Хотя это не так уж и важно - быстрый шаг и долгий-долгий разговор гораздо нужнее. А к сигаретному дыму она уже привыкла. Вернее притерпелась и не обращала внимания.
- А ведь уже вечер. – она надеялась, что ему так же не хочется прерывать общение. – Ты не проводишь меня до метро?
Последние несколько шагов и последние обрывки фраз. Ах да, ну конечно же. Последняя его сегодняшняя сигарета. Он специально зажег ее за несколько метров до конца разговора?
Она не любила долгих прощаний, поэтому, как только логическая цепочка завершилась, уронив чадящую сигарету на замусоренный асфальт, всего лишь помахала рукой, почти прошептав «пока», и опустилась в чрево движущегося монстра. В многотысячной толпе обычно намного легче остаться наедине со своими мыслями, нежели дома. И совершенно неизвестно, продолжится ли этот разговор еще когда-нибудь. Они не договорились о следующей встрече. Да и непонятно, будет ли им это нужно потом, хотя бы час спустя. Она даже неуверенна, что сегодня заслуживает хотя бы краешек в кладовке воспоминаний.

За неделю, проведенную в бесконечном движении, она почти и не вспоминала о промерзших после прогулки руках, отогреваемых об батарею, о трех понадобившихся чашках чая, чтобы хоть чуть-чуть согреться. И только совсем недавно поняла, как ей не хватает горького запаха дымящих сигарет. Звонить она бы никогда не решилась. Она вообще не любит разговаривать со взрослыми по телефону. Даже если и со знакомыми. А спрашивать, скоро ли он появится, у ближайшего окружения – нет уж, увольте. Бесконечные расспросы и выискивание глупых ответов – это не совсем то, что она искала. Да и зачем собственно нужен он?
Она никогда не курила. Сигаретный ларек поразил ее своим многообразием. Хотя, собственно, она уже знала, какие купит. Ведь, кто же знает, тот ли терпкий и такой уютный запах у других сигарет? Ах да. Еще спички. И никакой зажигалки. Никакой.
Замечательный стык двух не до конца многоэтажных домов. Почти нет пронизывающего до костей ветра и спешащих поделится своими яркими майскими взглядами с окружающим миром людей. Один взмах спичкой – удар о коробок. Дым есть.
Оказывается курить – совсем не так противно, как прежде казалось. Почти нет воспоминаний, мыслей и прочей, совсем странной майской чепухи, оседающей на одежде, как лепестки черемухи. Так как-то гораздо приятнее. И дым, конечно дым.
Третий час – и под ее ногами асфальт стал похож на странную мозаику, сложенную из окурков и пепла. Ей совершенно не хотелось никуда идти. Гораздо легче сесть на асфальт и наслаждаться теперь до боли знакомым запахом. И отсутствием проблем и поводов для грусти. Последняя сигарета третей пачки – и абсолютно автоматическим движением робота происходит акт ее смертной казни.
Последний щелчок пальцем по останкам – белый с коричневым кусочек завершает картинку. Последний взгляд – ей кажется, что она видит его лицо. Приятный, сладкий дым не потушенной сигареты поднимается в карамельные облака. Ветер сваливает ее любимый шарф в горстку пепла рядом с кедом. На ее открытые стеклянные глаза садится первая в этом году тополиная пушинка.