- В общем так, дядя, - сказал я, вставши и уперев руки в бока. Нагло так стоял, в общем. - Мне такие тупые примочки надоели. Ты что против капитана Джека имеешь?

- Ничего я не имею против этого психа, - надулся Бак. Краб у него на плешине аж зашевелился и начал цепляться за рыжие волосы по бокам головы, чтобы не слететь наземь. - Просто это такой человек, от которого одни неприятности. Те, кто плавал с ним, все знают, что это бедовая голова, от него только и жди приключений. Чего стоят только его загулы в портовых кабаках!

Ну надо же, а! И это знают. И кто же, интересно, такое им рассказал? Ну не иначе, как старый черт Барбосса. Хорошо, что не рассказал, как я стрелял во французский корабль, а вместо этого прожег дыру от пороха в нашем парусе...

- А, когда он однажды во время сражения с французами стрелял из ружья в их капитана, а вместо этого прожег дыру в парусе?!

Проклятье, и это им известно. Вот что значит - слава!

- А чего стоит его жизнь? - продолжал Бак. - Угробил "Черную Жемчужину"...

- И ничего я ее не угробил! - вскочил я. - Этот подонок Барбосса увел ее от меня, а меня самого...

Ну, тут. конечно, челюсть у Рыжего Бака начала медленно отвисать, пока не коснулась пола трюма.

- Так ты... ты... ты и есть... - еле смог он выговорить через минуту.

Посинел весь, я аж испугался, что его сейчас удар хватит. Я вообще-то редко за кого боюсь, но раньше такой синей и загаженной всякими морскими растениями рожи видеть давно не приходилось.

- Успокойся, дядя! - сказал я быстренько. - Да, я Джек Воробей. Круто, правда? Можешь падать в обморок, разрешаю. Я сегодня добрый почти патологически.

Но падать в счастливый обморок Бак не стал. Наоборот: он выпрямился и заорал на меня:

- ТАК ЕСЛИ ТЫ И ЕСТЬ ТОТ САМЫЙ ЗНАМЕНИТЫЙ ПИРАТСКИЙ БАРОН ДЖЕК ВОРОБЕЙ, КАКОГО ДЬЯВОЛА ТЫ МЕДЛИШЬ И НЕ ИСПОЛЬЗУЕШЬ СВОЙ ЗАКЛАД, ЧТОБЫ ВЫЙТИ ИЗ БРЮХА ЭТОЙ ПРОКЛЯТОЙ ТВАРИ?????!!!!!