Раз это огромное животное, значит, его можно убить, - подумал я, недолго раздумывая, вытащил из-за пояса саблю и принялся рубить борт. Сейчас сделаю рукотворную пробоину, и вылезу наружу. А там уж - поминай, как звали, милый Дэйви! Уж выплыть-то на поверхность я сумею, как пить дать... буквально пару минут, и я на свободе...

Как бы не так! Борта составляли обычные деревянные доски, только они рубились крайне туго, чуть ли не с железным звоном, как будто я бил по чужим мечам и шпагам. А еще доски почему-то срастались с такой же скоростью, что и закрылась надо мной палуба. Черт побери! Я так и до воды не смог добраться.

Провозившись так минут сорок, я наконец рухнул вниз (черт! Я опять отшиб копчик!!!) и выронил саблю из рук. Она оказалась такой зазубренной, словно я воевал с целым полчищем врагов. Видать, сказалось то, что "Голландец" был все-таки кораблем не простым, а колдовским: тут даже дерево, такое гнилое и трухлявое на вид, было крепче железа. Я пощупал стенку борта - ни черта ей не сделалось, как будто бедный Джек не потел над ней почти час. Вот ведь проклятье!

Тут я вспомнил слова русалки: дескать, Дэйви Джоунс стал гораздо могущественней с тех пор, что завладел морским талисманом. Теперь он повелевает и водой, и морем, пока пусть и рядом с собой. Все равно неприятно! И опасно. Как же его нейтрализовать? Потому что я не хочу, чтобы всякий извращенец с поганым осьминожьим рылом мог приказывать мне, пирату и вольному человеку, куда плыть и что делать!

С досады я шваркнул саблей об доски трюма так, что весь "Голландец", мне кажется, загудел.

- Осторожней, сумасшедший пират, остынь и не трать силы зря, - раздался голос где-то сбоку, среди почерневших от времени и влаги брусьев. - Ты все равно не сможешь причинить вред этому кораблю. "Летучий голландец" обречен скитаться по морям до скончания времен, и никакими силами смертный, даже очень храбрый, не сможет уничтожить его.

Эта помпезная речь меня не задела, но просто стало интересно, кто же это так меня поучает? Я начал оборачиваться кругом себя (для этого пришлось, конечно, подняться и встать, опираясь на саблю) и наконец смог разглядеть в полутьме какие-то очертания, отдаленно похожие на человека. Как и положено на "Голландце", фигура была вся облеплена всяческой пакостью типа голотурий и морских ежей, но вроде как стояла самостоятельно.

- Эй, ты кто такой, учить меня? - спросил я.