Я бреду по проспекту с этот непогожий денек, кутаюсь в высокий кожаный ворот куртки и ветер съедает мой шепот. Пошатнулась картинка в моих глазах и нащупав ладонью витые перила моста я наконец застыла посреди людского потока. Я сумасшедшая, черт одери. Мои мысли вата, а во рту привкус валокордина и водки. И я плюю себе под ноги кровью и с усмешкой замечаю брезгливую гримасу идущей мимо женщины.
-Наркоманка, - это оскорбление летит ножом мне в спину.
И что?...
Новый виток улиц города и я споткнувшись о ногу бродяги, награждаю его бранью и бросаюсь в пропахший холодными туберкулезными сквозняками переулок. Я бреду медленно, словно зверь, поджидаю и прячусь в собственной тени. Среди нищеты, что лезет сквозь дыры проклятого района, живет та, чьи серые глаза наполнены благоговейным страданием. Ее губы два бледных, покрытых обветренной коркой, сжатых лепестка. Она та, чьи короткие кукольные пальцы с синими прожилками вен оставили глубокий след на моих бедрах. Я крадусь и скоро настигну свою жертву, сокрою объятьями, превращу в пыль моей страсти.
Мои шаги гулко раздаются в пустом подъезде. Я отбрасываю длинные гротеские тени на обшарпанные стены и почти настигаю ее двери. Прижимаясь ухом к оборванному дереву я слышу ее легкие шаги и тихий вдох. Она волнуется и гипнотизирует запертую на все замки дверь.
- Открой, - мой шепот сладкой музыкой достигает ее прелестных ушек и я куксится и грызет ногти колеблясь. - Открой...
Долгожданный щелчок замка и в узкой щелочке я различаю ее силуэт. Она оседает на пол и с ужасом ожидает меня, но я уже рядом и стою за ее спиной, перебирая ее русые локоны.
- Нет-нет
Я лишь улыбаюсь...