Не столь давно после выпуска из универа, я устроился работать в Измайловский совхоз, и там от меня почему то начали требовать всякие разные отчёты о том как мне там и что я обо всём этом думаю. Задача не простая, но я решил что если задают глупые вопросы то надо хотя бы творчески подойти к этому. Так вот выкладываю то что я тогда сдал начальству вместо отчётов... на самом деле сдал)))

Что жизнь - лишь мгновение
Что работа - лишь след.

Оставленный случайно на дороге,
Забытый в чьей-то трепетной душе,
Не видим и не слышим он, но всё же,
Заметен отражением в луне,
Знакомый многим тысячам, известный
Лишь тем, кто с ней бывал накоротке
А вывод будет в том, что всё же
Пока что, далеко не мне.


Что можно про работу рассказать, наверное, проще и красивее всего начать с… восхода солнца, нет не с утра, как Вы наверное подумали, а именно, с восхода солнца, которым каждое утро встечает меня Измайловский совхоз. Удивительно красивое зрелище, когда тебе навстречу через всю улицу, вставая прямо над Цветоводческим Хозяйством, солнце протягивает свои лучи. В этот момент лучше всего понимаешь, что новый день на работе не может быть неудачным по определению, просто по тому, что за таким восходом не может следовать ничего плохого и от этой мысли становиться лучьше и приятнее на душе.
Пол восьмого, именно в это время сейчас солнце просыпается и будит одновременно мир под собой. Именно в это время спокойным шагом я продвигаюсь от метро к работе. Благодаря такому распорядку, всегда остается время для того, чтобы спокойно раздеться, полить кактус, записать температуру во временно нашей 128 теплице, затем зайти еще положить ручку обратно в кабинет и, во-время выйти на планерку. Планерку обычно проводят втроем: Вера Павлона, Лариса Владимировна и… синица.
Особенно хорошо это удаеться синице, поскольку вряд ли хоть одному человеку доступен этот ВЗГЛЯД, взгляд, показывающий, что она настолько выше всех людей, что ей даже не требуеться слов, чтобы построить их, и ведь действително они стоят или сидят и даже не шелохнутся под ним.
А затем, когда рабочие разбегаются по своим делам, начинается разбор полетов у агрономов, и вот здесь уже информация сыпется как из рога изобилия. Слава Богу, на этой части планерки не бывают покупатели, то, что они могут там услышать, вполне имеет шансы отбить у них желание что-либо покупать. Но для нового агронома это как раз самая информативная часть дня, когда можно узнать, что на самом деле твориться в Измайловском королевстве. Хотя как раз услышать, что твориться, бывало и не возможно, то тележка прогромыхает, то трактор проедет, наверное, ещё пара таких планёрок, и я бы не выдержал и предложил бы перенести их, если бы кто-то не сделал это до меня. Странно, правда, что причиной для этого стал не грохот, а то, что на проходе сильно дуло.
Часов в девять Вера Павловна наконец решает, что все и всё поняли и отпускает нас работать.
До обеда остаётся три часа.
Температура заранее измерена и записана, следующий замер перед обедом, делать нечего, надо садиться за инвентаризацию, и снова пакетик за пакетиком перекочёвывают из одной стопки в другую. Здесь правильно, здесь тоже правильно, и здесь вроде всё в порядке, цифры записываются в ведомость, чёрные чернила уже начинают синеть в глазах, плечо затекает от постоянного сидения, и вдруг пробирает на ехидный смешок – ошибка, на самом видном месте. Правим и двигаемся дальше. Периодически впадаешь в ступор от латыни, но это ещё ничего вот когда в очередной раз немцы вместо английских названий ставят свои «вайс», и «блау», а то и ещё что похлеще, либо наоборот немцы ставят нормально, а в ведомости по привычке добуквенный перевод с немецкого, в ступор впадаешь не меньше чем на минуту, две. Самому здесь трудно разобраться приходиться отвлекать Александру уж у неё то точно найдётся ответ на любые недоразумения.
Обед.
Прогулка до теплицы 128 трезвонит внутренний будильник, благодарю его за напоминание хватаю ручку и под пристальным, уже осточертевшим, взглядом охранника «и чего он на меня пялиться ну идёт человек по своим делам обязательно глазеть на меня так как будто я кенгуру непонятно как здесь оказавшийся», иду отмечать температуру за двенадцать часов.
После этого можно и добрести до буфета, посмотреть есть ли там что-нибудь съедобное, если в это же время туда направляется непосредственная начальница, Александра то биш, вполне имеет смысл остаться, подобрать что-нибудь приличное, да составить ей компанию. Или наоборот? Да, всё одно, в компании вполне можно нормально поесть, не то что в одиночестве за целым столом, тогда уж лучше затащить добычу в норку-кабинет и втихоря её там захомячить.
Небольшой перерывчик на оставшийся от часа срок позволяет узнать а так же рассказать что-нибудь новое, а затем снова пакетики… если конечно не найдется какой либо другой более срочной работы.
Часам к четырём глаза начинают слипаться, приближается обще известное время дневного сна, кто бы мог подумать что организм помнит это ещё с детского сада и всё что требуется что бы эта память всплыла на уровень физиологического состояния это встать в шесть часов утра. Однако здесь определённо не детский сад и если не пообедав ещё вполне можно позволить себе расслабиться и вздремнуть минут десять пятнадцать то после того как законный час отдыха израсходован на еду спать уже нельзя, ни по закону, ни по совести. Музыка несколько бодрит, работа начинает продвигаться пошустрее дрёма отступает и главной заботой становиться не допустить какой-нибудь релакс ФМ под который не только не просыпаешься но наоборот впадаешь в беспросветный сон с открытыми глазами – и не высыпаешься нормально и работать не возможно когда мысли тормозят через каждый пакетик.
Пять часов
Вы ошибаетесь если считаете что это время обозначает конец рабочего дня, нет оно обозначается очередным напоминанием об отмечании температуры в теплице № 128 третье спасибо замечательной системе напоминания хитроумно запрятавшейся в глубинах моего сознания. Затем вполне можно посидеть ещё и по перебирать пакетики до какой либо логической точки скажем когда заканчивается очередная стопка, в лучшем случае все стопки, а это по определению не бывает в пять часов, скорее в пол шестого, или без пятнадцати, или в семь…
А как красиво, когда идёшь к метро после семи, солнце снова светит впереди, радуя взгляд желтовато - оранжевым кругом, который, когда на него долго смотришь, скорее напоминает луну, более насыщенного цвета. В половину же шестого такой красоты ещё не наблюдается и поэтому стоит открыть книгу и продолжить читать с того места, на котором остановился утром, ноги ведь они умные они и сами могут до метро донести, а у нас у верхов есть дела и поинтереснее.